Алек Эпштейн - Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том II. Эпоха дипломатии: сорок лет «борьбы за мир»

Б. Клинтон, однако, был очень активен; за полгода второго премьерства Ш. Переса президент США дважды побывал в Израиле, и если первый визит был следствием трагической необходимости — участия в похоронах убитого главы правительства Ицхака Рабина, то второй имел главным образом политико-пропагандистское значение.

12 марта 1996 года Билл Клинтон вместе с королем Иордании Хусейном вылетели на самолете президента США на т. н. Саммит миротворцев, организованный президентом Египта Хосни Мубараком в курортном городке Шарм-аль-Шейхе. Руководители двадцати девяти государств прибыли в Шарм-аль-Шейх, где их встретили Шимон Перес и Ясир Арафат, совершенно диким образом представленные как равные жертвы террора, как будто ХАМАС атаковал палестинские автобусы с той же частотой, что и израильские. Билл Клинтон с Хосни Мубараком были сопредседателями саммита. «Мы работали день и ночь, чтобы участники конференции приняли на себя четкие и конкретные обязательства бороться с терроризмом и способствовать развитию мирного процесса, — писал президент США. — Без объединенного фронта невозможно было обеспечить Переса поддержкой, необходимой для развития мирного процесса и открытия сектора Газа, чтобы тысячи живших там палестинцев могли вернуться на свои рабочие места, находившиеся в Израиле. Он был необходим и для того, чтобы поддержать Арафата в его борьбе против террористов, — в противном случае Израиль мог отказаться от продолжения мирного диалога. Тринадцатого марта я вылетел в Тель-Авив» [199] Bill Clinton, Му Life, pp. 701–703. . Поверить в то, что Ясир Арафат боролся против террористов, никто в Израиле не смог, руководители спецслужб последовательно утверждали обратное, что же касалось поддержки, необходимой для развития процесса, который отнюдь не был «мирным», то ее Ш. Перес как раз от израильского общества не получил. 29 мая 1996 года большинство израильтян проголосовали за Б. Нетаньяху.

Как справедливо указал в своей монографии Г.М. Зайцев, приход к власти Б. Нетаньяху означал крушение американских надежд на беспрепятственное установление «окончательного мирного урегулирования» [200] См.: Георгий Зайцев, «Неистовый Биби». Премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху и его внешняя политика (Нижний Новгород: ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2006), стр. 34–44. . Вместо визионера, идеального партнера в усилиях установить мир на Ближнем Востоке Шимона Переса американцы получили независимого, честолюбивого и непримиримого Беньямина Нетаньяху. В одном из своих интервью, отвечая на вопрос об отношениях с Соединенными Штатами, Б. Нетаньяху ответил: «Независимость — это право и способность сказать “нет”».

Уже 25 июня в Иерусалим вновь прибыл Уоррен Кристофер, но теперь его собеседниками были другие люди, хотя и в целом знакомые американцам: все же Беньямин Нетаньяху шестнадцать лет прожил в США, где, в частности, был постпредом Израиля в ООН, а Давид Леви занял пост министра иностранных дел во второй раз.

Б. Нетаньяху понимал, что президент США желал видеть главой правительства Израиля отнюдь не его. Однако он верно осознавал специфику американской политической системы: президент-демократ, страстно веривший в то, что израильские уступки приведут к успеху мирного процесса, был только частью мозаики; другой ее частью был Конгресс, в обеих палатах которого в то время доминировали республиканцы. На некоем противостоянии этих двух сил Б. Нетаньяху и начал выстраивать свою политику по отношению к США. Этот курс, кстати говоря, он ведет и ныне, в третий раз занимая пост главы правительства Израиля.

Билл Клинтон оказался в весьма сложном положении. С одной стороны, ему было трудно спорить с оправданностью ряда требований Б. Нетаньяху — отмена призывавших к уничтожению Израиля статей Палестинской хартии так и не произошла, реальная борьба с силами, занимавшимися антиизраильским террором, так и не началась. С другой стороны, Б. Клинтона раздражало нежелание нового премьер-министра продолжать передислокацию войск на Западном берегу с целью расширения зоны, находящейся под контролем властей Палестинской администрации. Кроме того, Б. Клинтон не ожидал, что глава израильского правительства вообще откажется встречаться с Я. Арафатом, которого, по всей видимости, эта ситуация тоже застала врасплох.

24 сентября 1996 года правительство Израиля решило открыть второй выход из Хасмонейского туннеля под Храмовой горой в Старом городе Иерусалима. Туннель проходит параллельно Западной стене разрушенного Иерусалимского храма; он начинается возле Западной стены и идет до мусульманского квартала Старого города. В самом этом акте не было ничего, что могло вызвать какие бы то ни было эмоции (в конце концов, почему у туннеля вход должен быть и выходом, в чем проблема, если, входя с одной стороны, можно будет выйти с другой?), однако Я. Арафат расценил эту ситуацию как возможность напомнить о себе, вернувшись в эпицентр ближневосточной политики. После того как израильтяне во время войны 1967 года заняли Восточный Иерусалим, Храмовая гора оставалась (и остается и поныне) под контролем мусульманских властей, однако открытие второго выхода из древнего подземного туннеля было объявлено Я. Арафатом как якобы сознательное и судьбоносное покушение Израиля на мусульманские святыни Иерусалима. 25 сентября 1996 года на подконтрольных ПНА территориях начались демонстрации, переросшие в перестрелки с израильскими войсками, причем случилось то, о чем предупреждали скептики, и в заведомой невозможно-сти чего клялись архитекторы соглашений Осло: палестинская полиция открыла огонь на поражение против сил израильской армии. 26 сентября в перестрелках погибли двенадцать солдат, 27 сентября — еще одиннадцать. Потери среди палестинцев были еще большими, но то, чего стремился добиться Я. Арафат, он достиг: политика его игнорирования новым израильским руководством прекратилась. Госсекретарь У. Кристофер, пытаясь остановить кровопролитие, вел напряженные телефонные переговоры как с премьер-министром Б. Нетаньяху, так и с Я. Арафатом, однако палестинский лидер не для того начал эту кровавую эпопею, чтобы дать уговорить себя американцам, по телефону закончить ее. Я. Арафат хотел, чтобы с ним встретился Б. Нетаньяху и чтобы американцы требовали от израильского премьера новых уступок, и он своего добился: Б. Клинтон пригласил в Белый дом их обоих, а также короля Хусейна, сдвинув ради этого весь свой график. Уже 1 октября Б. Нетаньяху и Я. Арафат прибыли в Вашингтон. О том, что Хасмонейский туннель был лишь поводом, свидетельствуют и слова Б. Клинтона о содержании проведенных 1–2 октября переговоров: «Во время нашей встречи Нетаньяху подтвердил свои обязательства выполнить договоренности, достигнутые перед тем, как он стал премьер-министром, включая вывод израильских войск из Хеврона» [201] Bill Clinton, Му Life, р. 729. . Именно этого Б. Клинтон требовал от Б. Нетаньяху: игнорирования мнения израильских избирателей, чтобы избранный ими глава правительства вел курс отвергнутого большинством населения его предшественника. После окончания встречи президент Б. Клинтон сообщил, что глава американской группы содействия мирному процессу Деннис Росс отправится на Ближний Восток для того, чтобы дать новый импульс израильско-палестинским переговорам.