Константин Пахалюк - Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века

Через несколько дней ко мне в мастерскую зашел Вильцан Петр, которому я сказал: «Тебе придется отвечать перед советской властью и русским народом за то, что помогал немцам и латышам в их злодеяниях.». Вильцан Петр ответил мне: «Если придет советская власть, то, конечно, придется умирать, об этом я знаю».

АЯВ. М-33\1022. Л. 20–21.

Исаев Константин Иванович 1906 г[ода рождения], русский, малограмотный, женат, проживает г[оде] Двинск, ул[ица] Озерная, 47. Старый форштадт. Допрос ведет оперуполномоченный Двинского горотдела НКГБ Латв[ийской] ССР лейтенант госбезопасности Филиппов.

<���…>

В конце августа 1941 г[ода] ко мне пришел полицейский Савицкий в 11 часов ночи и приказал мне одеться, взять лопату, и отвел меня в полицейский участок в 4-е отделение, расположенное на Старом форштадте [1493] . Там уже было с лопатами около 40 человек, пригнанных полицейскими для копки могил.

Двое полицейских (один Савицкий, другой с золотыми зубами, небольшого роста, фамилию не помню) повели нас копать могилы за Двинскую крепость, за пороховые склады метров 400, и здесь нас остановили. Савицкий стал шагами отмерять длину и ширину могилы, он очертил ногой черту, по которой приказал нам копать. Могила была длиной около 100 м[етров], а ширина около 3, глубина более 2 метров. Нас все время очень торопили, не давали и закурить. Савицкий ходил кругом и говорил: «Копайте быстрее, скоро и вам здесь, русским, будет место».

Копать могилу мы начали в первом часу ночи, а закончили в 6 часов утра. Стояло теплое красивое лето.

Когда мы выкопали могилу, нас никуда не отпускали, и мы все стояли с лопатами в метрах 200 в стороне от могилы.

Вопрос: Скажите, Вы видели, как привели на расстрел мирных жителей-евреев; если видели, то сколько привели, в какое время, и возраст? Расскажите подробно.

Ответ: Да, я эту кошмарную картину видел. Их пригнали около 750 человек, в 7 утра. Среди них были старики, дети, и много было женщин с грудными малютками на руках. В этой массе несчастных, обреченных на явную смерть, раздавались вопли, плач, переходивший в отчаянный крик. Дети от 7 до 12 лет спрашивали у матерей: «Что с нами будет?» И матери уговаривали детей: «Не плачьте, детки, мы немного прогуляемся и вернемся домой». Но все понимали, что не вернутся [1494] .

Вопрос: Скажите сколько было охраны? Из кого она состояла? Если знаете, назовите их фамилии.

Ответ: Охраны было около 25 человек. Она состояла целиком из латышских полицейских. Фамилии помню только двух: Савицкий, проживавший на Видземской улице д. 15, Старый форштадт; второй — мой двоюродный брат, Филиппов Павел Дементьевич. Златогорская улица д. 63. Остальных лица знаю, а фамилий нет [1495] .

Вопрос: Расскажите, как расстреливали евреев, кто расстреливал, из какого оружия?

Ответ: Расстреливали эти же самые полицейские, которые их привели. Они были разделены на две группы по 10 человек, т. е. две смены, так как расстреливали только группой по 10 человек. Расстреливали из обыкновенных пятизарядных винтовок. Все полицейские были пьяны, водку им приносили на место расстрела сами полицейские.

Вопрос: Расскажите, как шла подготовка к расстрелу и по скольку человек расстреливали в каком виде?

Ответ: Все евреи стояли вместе, старые и малые, женщины с детьми на руках. К ним подходил полицейский, отсчитывал подряд 10 человек. На месте их раздевали до нижнего белья и вели этих 10 человек к могиле, где их ставили на край ямы на колени лицом к могиле.

Когда жертва была приготовлена, десять полицейских заходили, становились позади на расстоянии 2–3 метров, подавалась команда: «приготовиться!», затем — «огонь!» Раздавались выстрелы и невинные жертвы с раздробленными головами падали, как скоты, в темную ужасную могилу. Пока этих расстреливали, уже на очереди стояла другая приготовленная группа евреев с новой командой убивец-полицейских, а первая, стрелявшая группа полицейских готовила винтовки к следующей группе, так они и чередовались.

Вопрос: Расскажите, когда вели отсчитанных 10 человек на расстрел, как они прощались, как себя держали?

Ответ: Все без исключения плакали, при прощании обнимались, целовались, а их Савицкий подталкивал под бока и гнал к яме. Дети дрожали, плакали и жались в одних рубашонках к матерям, которые их уговаривали. К яме подходили почти все бодро и гордо, подойдя к могиле, становились на колени и ждали конца своей жизни.

Вопрос: Скажите, были ли попытки расстреливаемых к побегу?

Ответ: Да, был один побег. Когда вели к яме, один мальчик лет 14 бросился в сторону и стал бежать… за ним побежало четыре полицейских, мальчик бежал впереди в 200 метрах от полицейских. Полицейские по нему стреляли, но не попали. Мальчик бежал зигзагами и ушел. Полицейские вернулись одни.

Вопрос: Как долго продолжался расстрел?

Ответ: Расстрел начали в 5 часов утра и закончили в 9 часов утра.

Вопрос: Скажите, когда были все перестреляны, полиция проверяла трупы?

Ответ: Да, когда всех перестреляли, то проверили, и кто казался им еще живой, они в того стреляли. Помню, была жива одна женщина лет 50–60, ее пристрелил из винтовки полицейский Савицкий.

Вопрос: Кто закапывал эту всеобщую могилу?

Ответ: Могилу закапывали мы, то есть те, кто ее копал. Присутствовал полицейский Савицкий. Остальные полицейские находились около детской одежды, которая была с детей снята перед расстрелом. Они погружали ее на подводы и отправляли в г[ород] Двинск.

Вопрос: Скажите, когда Вы пришли закапывать эту яму с расстрелянными, какой она имела вид?

Ответ: Когда я подошел к яме, я не мог смотреть. Здесь лежали в разных видах залитые кровью женщины, старики и дети. Половина всей могилы была наполнена невинными людьми. Мы начали закапывать невинные жертвы, и через два часа могила была зарыта. Когда наша работа была закончена, нас Савицкий выстроил, сделал перекличку и сказал расходиться по домам, но предупредил: «Держите язык за зубами, а то будете строго наказаны».

Вопрос: Полиция обещала вам что-либо за вашу работу или нет?

Ответ: Да, обещали. Савицкий сказал: кто хочет получить деньги за работу, то пусть приходит в 4-й участок, мы заплатим.

АЯВ. М-33\1022. Л. 29–34.

<���…>

Меня вызывали для закопки трупов только один раз. А могилы копать я ходил 2 раза. Вторая могила была очень большая: 120 длиной, шириной, 5 и 2,5 глубиной. <���…> Матери плакали, целовали руки, просили о пощаде, а их жестоко избивали. <���…> Из разговоров мне известно, что евреи расстреливались в Песках за богадельней, это вправо от станции Двинск-2, в железнодорожном саду. Расстреливали Кокин, Савицкий Николай, Аболиньш.