Николай Непомнящий - Не такие, как все. Люди-феномены

Культ вампира в искусстве

Когда кол протыкал тело вампира, свидетели часто отмечали некие звуки, чаще всего хрипы, а также изливалась темная кровь. Звуки возникали обычно из-за того, что выходил оставшийся в легких воздух, но это воспринималось иначе — значит, считалось, тело было живо и оно принадлежит вампиру! Раздутое тело в гробу, следы крови во рту и в носу сегодня считаются обычными признаками разложения где-то через месяц после смерти — как раз именно в этот период большинство тел подвергалось эксгумации на предмет выявления вампиров.

Вера в оживших мертвецов оказалась настолько сильной и настолько глубоко укоренились в душах людей ужасные предания, что образованнейшие умы той эпохи стали записывать самые конкретные рассказы. Карл-Фердинанд де Шару написал книгу «Магия постхума», она вышла в Чехии в 1706 году. Де Шару рассматривал вопрос вампиризма с точки зрения юриста и предлагал законные средства борьбы с таинственными существами. И он пришел к выводу, что закон позволяет сожжение трупов.

В книге есть история о наиболее продолжительном случае вампиризма у человека, который был пастухом в деревне близ города Калама в Богемии. Он являлся после смерти ко многим односельчанам, и все они умирали через восемь дней после его посещения. Потеряв терпение, жители выкопали его тело и пришпилили к земле колом. Пастух же, пишет де Шару, только посмеялся над тщетными усилиями несчастных и поблагодарил их за палку, которой он теперь будет отмахиваться от собак. В ту же ночь вампир освободился от кола и явился еще большему числу людей, что повлекло за собой новые смерти. Тогда жители передали тело палачу, который положил его в телегу, чтобы вывести из города и сжечь. По дороге труп гримасничал и кривлялся, размахивал конечностями, словом, вел себя как живой человек. Когда новый кол воткнулся ему в грудь, раздался громкий крик, и из раны полилась алая кровь. И только после того, как тело было сожжено, а пепел развеяли, жители смогли спать спокойно.

Один из самых известных случаев вампиризма в XVIII веке имел место с Арнольдом Паоле, жившим на землях неподалеку от Белграда. Сохранился документ 1732 года, подписанный австрийской имперской комиссией, состоявшей из трех военных хирургов, а также подполковника и младшего лейтенанта. Во времена Паоле эта местность входила в империю Габсбургов. Местные католики считали сербов и венгров, приверженцев ортодоксального учения, коллаборационистами и турецкими шпионами. И одним из способов унизить их и ниспровергнуть их влияние была охота за вампирами, в которых те свято верили.

Паоле был молодым человеком, вернувшимся в родную деревню Медуэгна под Белградом после отбытия военной службы в Леванте весной 1727 года. Он осел на земле, купил участок в два акра, влюбился в девушку Нину, дочь богатого соседа.

Хотя Паоле всегда сердечно относился к соседям, они стали подозревать, что с парнем что-то не так. Нина тоже чувствовала, что он чем-то озабочен и спросила его о причине. Паоле признался, что его преследует мысль о преждевременной смерти, и началось все во время военной службы в Греции. Его навестила бессмертная сущность, признался Паоле девушке, и он нашел ее могилу и попытался изгнать дьявола из тела. Именно по этой причине он отказался от военной службы и вернулся в деревню таким молодым.

Какое-то время, казалось, Паоле после этого ничего не беспокоило. Но как-то во время уборки урожая он упал со стога сена, поранился и вскоре умер. Спустя месяц пошли слухи: Паоле бродит по ночам. Люди стали жаловаться, что он преследует их, и многие действительно вскоре умерли. Значит, ему не удалось избежать проклятия вампиризма. Через 2,5 месяца жители решили выкопать тело.

Группу односельчан сопровождали на кладбище двое офицеров, присланных из Белграда, где власти заинтересовались таинственным случаем. С офицерами, как мы уже говорили, прибыли двое военных хирургов и мальчик-барабанщик, несший их инструментарий, а также старый могильник с помощниками. Сняв крышку грома, они увидели, что «тело повернуто набок, челюсти широко раскрыты, а синие губы смочены свежей кровью, которая стекает тонкой струйкой с уголков рта», — так значилось в официальном отчете.

Арнольд Паоле

«Бесстрашный могильщик схватил тело и положил его прямо. Скоро стало ясно, что перед нами — вампир. Выглядел он почти как живой… В тот момент, когда могильщик дотронулся до тела, внешняя кожа отслоилась и под ней оказалась новая и новые ногти…»

Людей охватил страх. Барабанщик упал в обморок, едва завидев тело. Остальные насыпали на него чеснок и проткнули колом, «при этом труп издал ужасный крик и хлынула карминного цвета кровь». После этого они откопали тела четырех человек, которых якобы убил Паоле, и проткнули их колом, чтобы не допустить их возвращения в мир живых. А потом сожгли всех пятерых и прах закопали в освященной земле.

Какое-то время такие меры помогали. Сообщения о вампирах в деревне прекратились. Но спустя пять лет снова умерло несколько человек, и слухи поползли снова. Власти назначили комиссию, по дознанию, которая постановила вскрыть могилы недавно почивших и провести медицинское освидетельствование трупов. В документах комиссии, датированных 1732 годом, можно обнаружить весьма любопытные факты: прекрасно сохранились тела женщин и детей, умерших за месяцы до эксгумации, в то время как тела других, ушедших в мир иной в то же время, почти полностью разложились. Члены комиссии проткнули кольями все подозрительные трупы, обезглавили и сожгли их. После чего случаи вампиризма прекратились.

Много фактов о вампирах в тот период собрал Дом Августин Калмэ (Калмет), французский монах-бенедектинец и библиограф, опубликовавший в 1746 году книгу под названием «Диссертация о появлении ангелов, демонов и призраков, а также о проявлениях вампиров в Венгрии, Богемии, Моравии и Силезии». Английское издание появилось 13 лет спустя и нашла широкий отклик, поскольку была проникнута духом христианской веры. (Фрагменты из русского перевода книги мы приводим ниже.)

Калмэ, добивавшийся решения вопроса о вампиризме, отнесся к вопросу о реальности этого явления со всей ответственностью.

«Те, кто верят в них, обвинят меня в поспешных и надуманных выводах, в том, что я выражал сомнения или же подвергаю насмешкам сам факт существования вампиров; другие заявят, что я понапрасну трачу время на пустяки, которые якобы выеденного яйца не стоят», — писал он. — «Но что бы об этом ни думали, я все равно буду заниматься этой темой, которая представляется мне весьма важной с религиозной точки зрения».