Александр Горбачев - Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021 [litres]

«Имя 505» стартует с классического для русскоязычной эстрады мотива бегства – и фактически возвращается в его трактовке к 1990-м: это бегство не от кого-то, а вместе с кем-то; не столько эскапизм, сколько захватывающее путешествие куда глаза глядят. Поп тут понимается как пространство свободы, бесконечное поле возможностей – что отдельно подчеркивает клип, в котором Алексей Завгородний и Надя Дорофеева бесконечно переодеваются и меняют образы, чтобы, не остановившись ни на одном, остаться самими собой.

Алексей Потапенко (Потап)

автор песни, продюсер

К моменту создания песни «Имя 505» группе «Время и Стекло» было уже четыре года. Мы выпускали клипы, песни, были достаточно успешные работы – но не было суперхита. Ракеты, которая бы порвала рынки и вообще стала для поколения притчей во языцех. Группа никак не всплывала на поверхность: мы подбрасываем денег, снимаем клип, она выходит из «нулевой линии», начинает работать, выступает – и как-то быстренько популярность затухает. И вот мы сказали: «Давай последний раз попробуем; как-то на расслабленном, на бреющем сделать по приколу песню, по приколу клип». [Решили] не делать что-то специально для радио, для телика; не форматировать песню, не дописывать текст. Когда писал, сам расслабился – поставил рифму как рабочую версию: «опять – пятьсот пять». Почему «пятьсот пять» – хрен его знает: просто какой-то код, какой-то шифр подсознания. Мы даже немножко повздорили, потому что на фоне того, что группа исполняла раньше, это было что-то совершенно другое – дип-хаусочек.

Я помню, что вкладывал свои деньги в клип – и никакие партнеры не включились, потому что никто уже не верил, что группа способна сделать шаг вперед. Сначала мы должны были снимать в замке, декорации играли первостепенную роль. Потом мы попросили режиссера Леонида Колосовского сделать что-то более удобоваримое, понятное для зрителя. Не париться вообще: поураганить, поприкалываться, сделать что-нибудь такое… Вызывающее, необычное. Я попросил, чтобы вывели артистов на передний план: «Давай будем заклеивать им носы, совать в порошок, делать эпатажные штуки – но мы их будем хорошо видеть и ощущать». Я вообще всегда считал, что нужно удивлять. И Потап и Настя, и «Время и Стекло» всегда шли с одной установкой: «Удивлять, шокировать, сделать оплеуху – против шерсти, против правил». Мы отпустили вожжи и решили себе позволить сделать то, чего не делали никогда – такой треш, фэшн-треш.

Я считаю, что период жизненных циклов – приблизительно 10–12 лет. [Клоун] Слава Полунин вот на TEDx Talks рассказывал, что ему каждые 12 лет хочется что-то изменить в своей жизни. Для меня это гений, я очень внимательно его слушаю; я близок к этому циклу. Все крутят пальцем у виска, спрашивают: «Зачем вы [закрываете проект]? [148]Эта группа приносит денег как половина шоу-бизнеса, как вся современная культура!» Ни один нормальный представитель той же русской поп-музыки никогда в жизни не закроет работающий, приносящий многие миллионы проект, который находится на вершине. Но нам становится скучно самим – а мы искренне верим, что ты добиваешься высоких результатов, только когда тебе на 100 % нравится то, что ты делаешь. Мы не хотели бы становиться живыми трупами – тянуть лямку и выступать до 50-летия коллектива. В современном мире все меняется гораздо быстрее.

Мы методично готовим ребят к продолжению карьеры в других вариантах. Существует идея, что мы можем сделать продолжение группы «Время и Стекло» – чисто по конструкции, по функционально-бизнесово-музыкальной модели. Потому что «Время и Стекло» – это конструкционная работа: она классная, творческая, но она имеет свою модель. Вот эту модель мы можем попробовать в обновленном варианте.

Молодежь быстро влюбляется и быстро разлюбливает. Группа, которая заходит за период десяти лет, должна становиться легендой: или легендой, которая была, или легендой, которая еще функционирует. В данном случае мы оставили легенду, которая была – и останется теперь в памяти слушателя как «идеальный мир твоей молодости». «Время и Стекло» сделала, как по-моему, все и даже больше, чем надо. Они за 10 лет дали такой выжатый сок, экстракт, что будет еще 20 лет после этого звенеть отголосками. Как, в принципе, и Потап и Настя.

Алексей Завгородний (Позитив)

вокалист, саунд-продюсер

Мне было 11 лет, когда я познакомился с Потапом; ему – 19. Я тогда был в школе, у меня была рэп-группа – и мы искали кого-то, кто может помочь и подсказать, как двигаться дальше. Мы пробирались на клубные концерты; не понимаю, как нас в 11 лет пускали в заведения. С Потапом познакомились через Петю Черного – известного цыгана, певца; он как раз приходился крестным парню из нашей группы. И с тех пор мы с Потапом до того сработались, что можем в любом состоянии выйти на сцену – и, даже если не общались год, порвать любую аудиторию с любой песней.

Тогда у меня уже была первая песня: записали ее на паттернах школьного синтезатора – самоиграйки Yamaha DGX, на который весь класс скинулся. Потап послушал и сказал, что это полная фигня. «Но, – говорит, – я вижу в вас огонь. Молодое желание – такое же, как у меня». Мы объединились, начали мечтать о чем-то великом, хотели стать суперзвездами. Мы собирались каждый день, ни у кого не было ни денег, ничего – родители только помогали. Потап работал саунд-продюсером на религиозном телешоу «Клуб суперкниги» и сериале «Один за всех» – и мы подпольно, тихонечко писали свой альбом под видом озвучки сериала. Так записали первый альбом нашей группы New’z’cool – но наши клипы никуда не брали. Было сложно зайти без того, чтобы где-то кому-то не дать на лапу. Взяли, только когда мы записали песню к первому украинскому хоррору «Штольня».

Мы попали на радиостанции не совсем с тем материалом, с которым хотелось. Но мы делали то, что было форматным; то, что телек и радиостанции диктовали. Я недавно приехал в клуб и встретил там девочек – они уже мамочки молодые, очень хорошо выглядят. И одна говорит: «Боже, у меня первый поцелуй под твою песню был». И я думаю: «Какой я старый!»

Потом группа New’z’cool распалась. Я начал ездить бэк-вокалистом с Потапом и Настей Каменских, потому что нужны были деньги. За год дали около 200 концертов. Я набрался опыта – понял, что такое сцена, узнал, как общаться с публикой, и Леша сказал: «Давай и тебе найдем группу, а то надоел уже прыгать». Мы сделали большой кастинг для поиска вокалистки – в неделю приходило 10 000 писем. А параллельно с этим мы пересекались на концертах с Надей Дорофеевой. И Потап потом решил, что она подходящий вариант – что-то в ней было. Я видел, как Потап завидовал признанию, которое было у Насти. Но Потап очень амбициозный артист – я в этом плане более спокойный. Знал, на что иду, когда мы создавали группу. Девушка в группе – всегда более интересный персонаж.