Александр Звягинцев - Пиво для Сталина. Очерки, беседы, размышления

II. Курлов. Знал, что Богров находился в сношениях с анархистами-коммунистами, и не принял надлежащих мер, чем создал опасность для жизни государя и его семьи. Не поручил Кулябко установить тщательное повседневное наблюдение за Богровым, что не позволило разоблачить ложь Богрова, сочиненную им для проникновения в места посещения высочайших особ (сад купеческого собрания и театр). 31 августа и 1 сентября 1911 года Богров, вооруженный револьвером, оба раза находился в близком расстоянии от государя императора. Бездеятельность Курлова повлекла также за собой убийство Столыпина.

III. Спиридович. Не воспрепятствовал выдаче билетов Богрову, не доложил об этом своему начальству и не учредил в театре и саду купеческого собрания тщательного наблюдения за Богровым, не удостоверился, есть ли у него оружие или какие-либо метательные снаряды. Противозаконное бездействие власти со стороны его, Спиридовича: а) создало непосредственную, явную опасность для жизни императора; б) привело к убийству Столыпина».

Веригин обвинялся в том же.

«Вследствие сего, – говорится в заключении Государственного совета, – Курлов, Спиридович, Веригин, Кулябко подлежат суду судебного присутствия уголовного кассационного Департамента правительствующего Сената с сословными представителями».

Казалось, полицейским авантюристам-преступникам на сей раз не отвертеться. Но не тут-то было. Вмешался царь. 4 января 1913 года без каких-либо объяснений своего решения он начертал на заключении Государственного совета: «Отставного подполковника Кулябко считать отрешенным от должности. Дело об отставных генерал-лейтенанте Курлове и ст. сов. Веригине, а также о полк. Спиридовиче прекратить без всяких для них последствий».

Если можно назвать заговором убийство Столыпина, то это был, образно говоря, заговор всей системы политического розыска, помноженный на непрофессионализм и некомпетентность отдельных должностных лиц. Прекратив уголовное дело в отношении этих людей, Николай II по существу оправдывал саму систему розыска. Недаром на благодарственной телеграмме бывшего товарища министра царь сделал приписку: «Благодарю. В верности службы генерала Курлова я никогда не сомневался». Более того, Николай II собирался назначить генерала Курлова на место убитого Столыпина, и только ставший известным факт, что Курлов во время киевских торжеств присвоил миллион рублей из специальных средств, вынудил царя отправить его в отставку.

ВЕРСИЯ ТРЕТЬЯ. В устранении П. Столыпина от власти был заинтересован Николай II. Власть и популярность премьер-министра выросли настолько, что личность Петра Аркадьевича стала затмевать фигуру императора. А столь всевластный премьер, который к тому же ставил своему государю ультиматумы и ратовал за ограничение прав самодержца, Николаю II был не нужен.

Рассказывают, что в августе 1911 года в Крыму, прогуливаясь по дорожкам Ливадийского дворца, Николай II встретил начальника своей личной секретной полиции полковника Спиридовича, проверявшего посты царской охраны. Приветливо поздоровавшись, царь спросил:

– Куда это вы все время от меня прячетесь, Александр Иванович? Если не возражаете, погуляем вместе. Насколько помню, в круг ваших служебных обязанностей помимо моей охраны входит и тайное наблюдение за высшими чинами империи. Не могли бы вы мне подробнее рассказать о Петре Аркадьевиче Столыпине? Чему он в настоящий момент особенно симпатизирует? Последнее время ко мне поступают самые разноречивые сведения. Думаю, и в вашей «комнате провокаторов» в Царскосельском дворце, – царь чуть заметно усмехнулся, – накопилось на этот счет немало материалов.

Произнеся столь необычно длинный для него монолог (он вообще говорил очень мало – больше слушал), император замолчал в ожидании ответа.

Спиридович ответил после некоторого раздумья:

– Утверждают (думаю, не без основания), что по своим политическим взглядам он сторонник конституционной монархии английского типа. Примерно неделю тому назад в Английском клубе в Петербурге в карточной игре приняли участие Столыпин, Бобринский, Гучков и мой доверенный человек, пользующийся расположением Петра Аркадьевича. Во время игры Столыпин жаловался, что, несмотря на его высокое положение в государстве, он не чувствует себя уверенно и прочно. В любой момент государь может прогнать его как последнего лакея. В Англии же, где, как известно, существует просвещенная конституционная монархия, ничего подобного с премьер-министром произойти не может. Снять его с поста, если этого потребуют интересы государства, может только парламент большинством голосов.

Царь и Спиридович не заметили, как спустились к морю. Увидев стоящую у причала лодку, царь предложил:

– А не покататься ли нам немного?

Николай II сел за весла, а Спиридович устроился на корме. Царь греб легко и свободно, как хорошо тренированный, привычный к гребле человек.

– Я слушаю вас, продолжайте, Александр Иванович, – обратился он к Спиридовичу, возвращаясь к прерванному разговору.

– Так вот, когда после основательной выпивки зашел разговор о внутреннем положении России, нынешний лидер октябристов в Государственной думе Гучков начал горячо убеждать присутствовавших, что революционное затишье в России крайне непрочно и вряд ли долго продержится, что лучше бы, не ожидая новой революционной бури, которая наверняка сметет и монархию, и всех нас, самим сверху проделать малую революцию, превратив Думу в полноправный парламент по английскому образцу. Бобринский, ваше величество, заявил, что якобы настоящий царь в России – это Столыпин, подлинный герой всех сословий, сумевший усмирить смуту в России и держащий сейчас в своих руках все сложные нити политической жизни страны.

– Ну и что же Столыпин? – перебил царь.

– Промолчал, ваше величество.

Царь нервно погладил рукой бороду. Приближенные знали: этот жест означает крайнее волнение.

– А я-то все размышляю, почему Столыпин решился разговаривать с императором языком ультиматума. Вы, конечно, Александр Иванович, слышали о его последней беспрецедентной выходке – угрозе уйти в отставку, если я не введу земства в западных губерниях. Требует распустить Государственную думу и Государственный совет, отказавшиеся утвердить эту его затею. Значит, слухи о том, что идет подготовка дворцового переворота, не лишены основания? Что вы можете сказать по этому поводу, Александр Иванович?

– Думаю, что пока это одни разговоры, ваше величество. Но разговоры опасные, и было бы крайне неразумно оставить их без последствий. Всякую опасность надо душить в зародыше.

Царь посмотрел куда-то вдаль, поверх головы Спиридовича, чуть слышно проговорил: