Артем Лангенбург - Квир-пространства в России: прошлое, настоящее, будущее. Сборник статей

Криминализация «мужеложства» в Гражданском кодексе произошла при Николае I, и это было, скорее, попыткой «закручивания гаек» после Восстания декабристов и Французской революции, нежели удовлетворением реального запроса со стороны общества. Наказание подразумевало лишение имущества или даже ссылку в Сибирь, но полиция неохотно занималась выявлением таких «преступлений» и практически никогда не выступала инициатором арестов. Суды также проявляли снисхождение: приговорами заканчивалось на 25% меньше дел, чем по другим обвинениям.

Сама гомосексуальная субкультура, если можно так выразиться, была спонтанной и местами даже случайной. Разрозненная информация о ней дошла до наших дней из дневников, небольших журналистских заметок и некоторых других неожиданных источников. В частности, эта прогулка по дореволюционному Петербургу построена на работе Владимира Павловича Руадзе «К суду!.. (Гомосексуальный Петербург)» 1908 года, которая по сути является доносом.

Вдохновением для автора послужили статьи немецкого журналиста Максимилиана Гардена, где он «уличил» в гомосексуальности приближённых императора Вильгельма II. Дальнейшее расследование этой ситуации вызвало широкий общественный резонанс и нанесло значительный ущерб репутации императорского дома. Руадзе мечтал повторить успех своего зарубежного коллеги и предупредить общественность об «ужасах» гомосексуальной жизни.

Однако, сам того не подозревая, вместо «разоблачителя» он стал одним из первых исследователей субкультуры гомосексуалов (или, как их тогда называли, «тёток» и «бугров» ).

Предлагаем вместе посмотреть, какие места до сих пор хранят о ней память.

От французского слова tante – «тётка» , которое в середине XIX века использовалось по отношению к мужчинам- проститутам; к концу столетия оно появилось в печати и служило уже для обозначения всех гомосексуалов.

От старофранцузского слова bougre, которое в X–XIV в.в. было синонимом «содомии», а затем, после XVI века, пришло в русский язык.

Кафе

Bonch (

раньше

Cubat – Café de Paris)

Большая Морская улица, д. 16

«С раннего утра дивы гомосексуального мирка уже на работе. После ежедневного парада “чай” в “кафе де Пари”… ужепо усмотрению – в притон ли “Шабельской”, “Эйхенфельда”, “Курочкина” или в излюбленные “Знаменские бани”», – начинает свое описание Владимир Павлович.

Продолжая традиции, заложенные «дивами гомосексуального мирка» 100 лет назад, первым делом встречаемся на «чай» в bonch. Современный «деревянный» дизайн не выдает признаков того, что на рубеже XIX–XX вв. здесь и в помещениях рядом находился легендарный ресторан Cubat или, как его называли в миру, Café de Paris. Он чаще других упоминается в воспоминаниях о городе: не только у автора «Гомосексуального Петербурга», но и, например, у Антона Павловича Чехова или в мемуарах Матильды Кшесинской, которая любила проводить там время в компании великих князей. Завтраки у «Кюба» считались одной из непременных составляющих жизни столичных жителей, среди которых были Сергей Дягилев, Михаил Кузмин, Дмитрий Философов и Зинаида Гиппиус, о которых ещё немало будет сказано в нашем гиде.

Невский проспект, д. 48

«Пассаж» на Невском, как сказали бы сейчас, на рубеже XIX и XX веков был одним из популярных мест для круизинга (прим. от англ. cruising – поиск сексуальных партнёров в общественных местах). Знания о таких местах обычно передавались по принципу сарафанного радио внутри сообщества, а за счёт того, что коммуникация происходила на уровне специальных знаков и сигналов, она оставалась невидимой для посторонних. Самым простым способом оказать кому-то внимание было кинуть характерный долгий взгляд или же попросить прикурить, однако настоящим арго дореволюционной мужской гомосексуальной субкультуры был красный цвет – особенно красный галстук или платок в кармане.

Кстати, в некоторых европейских странах, в частности, в Нидерландах, исторические круизинг-места охраняются государством. Например, в Амстердаме в парке Vondelpark есть «Аллея роз», вокруг которой можно искать себе партнёра для быстрого секса и не бояться нападения гомофобов: если что, на помощь придёт полиция, которая заботится о безопасности всех приходящих днём и ночью.

Вот что писал о «Пассаже» Руадзе:

«Знакомятся и удавливают “живой товар”, “новеньких” по большей части в Пассаже, в Таврическом саду, в Народном доме, на улице около учебных заведений, словом, где придётся. <���…> Тут же (в Пассаже) на смотру в качестве заинтересованных лиц бывают и представители гомосексуального “света”, перед которыми новобранцы делают “курц-галоп”. Тут же и биржа, где котируются “Женьки” и “Катьки” мужеского пола».

Невский проспект, д. 41

Здесь, во дворце Белосельских-Белозерских до переезда в Москву жил Великий князь Сергей Александрович, дядя Николая II и родной брат Александра III.

Несмотря на то, что Сергей Александрович был женат, детей у него не было. В сочетании с его благородной внешностью это стало поводом для многочисленных сплетен, которые дошли до наших дней в мемуарах его современников. Например, хозяйка одного из крупнейших светских салонов Петербурга генеральша Богданович в своем дневнике рассказывала о его романе с адъютантом Мартыновым. А ещё с адъютантом Балясным, который часто появлялся на его семейных фотографиях. Любил он офицеров, что поделать!

По утверждениям некоторых историков-славистов, в 1887 году Великий князь основал закрытый клуб для гомосексуалов в Петербурге, который просуществовал 4 года, пока князь не был назначен генерал-губернатором Москвы и не был вынужден уехать из столицы. Ни где этот клуб находился, ни что именно там происходило, достоверно неизвестно. Рассчитывать можно только на воображение.

Кстати, после назначения Сергея Александровича на должность губернатора Москвы министр иностранных дел граф Владимир Ламсдорф сделал запись в своём дневнике:

«Москва стояла до сих пор на семи холмах, а теперь должна стоять на одном бугре» (игра слов: русское слово «бугор» – холм – созвучно сленговому «бугр» – гомосексуал).

D

набережная реки Фонтанки, д. 11

Здесь с 1900-го по 1906-й жил Сергей Дягилев – основатель одного из главных контркультурных журналов XX века, популяризатор российского балета, заставивший говорить о нашей сцене весь мир после своих «Русских сезонов» в Париже и Нью-Йорке, и просто успешный предприниматель. Можно с уверенностью сказать, что любил он только мужчин, искусство и деньги, которые они ему приносили.