Леонид Диневич - Дорога длиною в жизнь. Книга первая. Детство, школьные, институтские годы

Этот соученик полицай его увидел и застрелил прямо на дереве. Он наконец – то получил возможность поставить «МАТ» и таким образом выиграть партию в человеческой жизни. Как это могло случиться? Ведь он учился в советской школе. Отцу Сони удалось спрятаться и выжить в гетто, где были румыны. Помог ему в этом другой советский украинец. После войны всю жизнь их связывала дружба. Разве это не феномен. Ведь и мы много лет носили справедливо звание советского человека с гордостью.

В моих описаниях слово советские будет относиться к двум категориям людей. Мы и большая часть граждан Страны были Советскими, мразь была в кавычках «советской». Чтобы было ясно читателю, должен здесь сказать следующее.

Я и вся моя семья страстные сторонники той советской морали чести, долга, ответственности и справедливости, в которой нас воспитывала школа. Вместе с тем, мы столь же страстные противники той, открывшейся нам реальной, лживой антиморали, в которой нам пришлось жить много лет и о которой всё больше узнаём после развала СССР. В том – то и дело, что в книжках того времени дядя Ленин говорил надо маму слушаться, Мойдодыр учил руки мыть, а ночью чёрные воронки забирали мам и пап, оставляя детей на безродительское детство. Одно государство. Две морали. Как мне кажется, отсюда вытекает ошибка философов и в первую очередь марксизма и ленинизма о том, что можно человеческие массы воспитать на основе желанной, не базирующейся на объективном законе, данной природой человеку, морали. Коммунистическое общество ни путём гражданского воспитания, ни путём Гулага создать не удалось.

Это вопрос большого анализа и не для данного описания моей жизни. Наша мораль человеческого бытия полностью совпадает с десятью заповедями иудеев.

Почему я так пишу, будет скоро понятно. Одно понятие, одно воспитание и противоположные действия людей в часы «ИКС».

Глубоко спрятанные зверские качества людей проявляются в момент, когда они чувствуют возможность стяжательства, хищения, занятия чужих должностей и квартир, присвоения творческих, научных, экономических достижений, принадлежащих не им, а без причинно убитым, безвинно обвинённым или, покидающим по тем или иным причинам страну, людям. Каждый случай такого проявления не феномен.

Я не знаю, что по этому поводу думают психологи и психиатры, но сам пришёл к выводу, что это объективный закон человеческого бытия. Так человека создала природа. Именно эти затаённые качества стяжательства, зависти и человеконенавистничества привели в годы войны к массовому предательству и страны, и, так тщательно воспитываемой в школах, любви к ближнему.

Конечно, у многих этих предателей, возможно, были личные обиды на советскую власть. Однако, по этим причинам присоединиться к фашизму и зверскому уничтожению своих вчерашних соседей и коллег – объяснить невозможно.

Эти человеческие качества следует учитывать в реальной жизни, особенно в программах воспитания молодёжи.

На пороге восьмидесятилетия я понял, что принципы чести, долга, ответственности, человеколюбия и всех заповедей иудейской морали подчиняются всемирному закону относительности. Они не абсолютны и колеблются во времени и в пространстве.

Отсюда вытекает выведенный мной из всего очень продолжительного жизненного опыта и только для себя следующий закон веры: «Не верь никому. Всё неоднократно проверяй. В словах часто крепко сидит ложь, лесть, желание получить личную выгоду. Верь только своим ощущениям и чувствам. Не держись за принципы чести, долга и ответственности. Они важны, но являются функциями общего социального состояния общества и целей круга общения. Эти качества нужны тебе и твоим близким в ощущениях и в самосправедливости. Верь только проверенным жизнью друзьям».

И тут я хочу вновь повторить. Я – человеколюб. И всё – таки моими жизненными принципами остаются ЧЕСТЬ, ДОЛГ, ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.

Памятник двум с половиной тысячам евреев

Памятник двум с половиной тысячам евреев МУР Куриловцев. Возле памятника моя жена Соня. Спиной стоит Сонин отец Ефим Йонович Герценштейн, чудом избежавший этой ямы, замечательный врач, в будущем спасший тысячи жизней в послевоенные годы. Мне посчастливилось наблюдать его в работе очень близко.

Он разговаривал с больными! Его интересовало не только больное место, но и внешние факторы жизни больного. Делал он это ненавязчиво. Больной перед ним раскрывался и почти сам приходил вместе с доктором к диагнозу. Мне иногда приходилось консультировать у него своих больных сотрудников.

Они привязывались к нему и хотели лечиться только у него. Читатель, ты часто встречался ныне с доктором, который хотел бы с тобой разговаривать отвернувшись от дисплея своего компьютера? И этого человека хотели лишить жизни только за то, что он еврей.

Памятник поставлен не евреям, а «радяньским громадянам».

Это при том, что под памятником лежат останки только евреев и только потому, что они были евреями.

С другой стороны этой же деревни есть ещё один такой же памятник полутора тысячам евреев. В яме под тем памятником убита вся семья Герценштейна. Фото я сделал в 1990 году.

В наши дни в современной России, а тем более в Израиле, примеры Павлика Морозова, героев Островского, подвиг Матросова и 28 героев панфиловцев и т. д. стали нелегитимными в системе воспитания.

По крайней мере, каждый из этих примеров нуждается в большом числе оговорок и рассуждений. Правда в поступках этих героев или нет, подвиг это или антиподвиг, не имеет никакого значения. В философии нынешней жизни разбираться в этих событиях сегодня не обязательно. Однако, других воспитательных примеров в наше время нет. Ныне в основе воспитания лежит доллар и борьба за него. Не ведёт ли это к затаённому проявлению накапливающейся энергии зла в час «ИКС»?

Есть ли у меня основание так думать? Есть.

Вот рассказ моей жены. Винницкая область. Школа украинская. Она в третьем классе. Дело врачей (1952—53 годы).

До этих событий к ней домой приходит подружка из украинской семьи. Вместе кушают, вместе проводят много времени. Они же дети. Девичья фамилия моей жены Сони – Герценштейн. Девичья фамилия её мамы – Гринштейн. Подружка запомнила эти фамилии. Конечно, эти маленькие дети обсуждают события с еврейскими врачами. Дома – то об этом родители говорят. В головках и Сони (еврейского ребёнка), и этой подружки (украинского ребёнка) Павлик Морозов – знамя чести. И вот в этой детской среде эта подружка вспоминает фамилию Сониной мамы и сообщает всем детям своего класса, что в списках врачей есть такая же фамилия. Откуда – то в атмосферу детских суждений вбрасывается идея, что Соню жидовку нужно убить. Тем более, что она отличница и мечтает быть врачом. На неё набрасывается самый рослый мальчик, бросает её на пол, поднимает и вновь бросает. Откуда-то у этих малых детей появляется кем-то принесенная страница текста из Танаха на иврите. Кто-то из детей суёт ей эту страницу и требует читать. Соня не знает ивритского алфавита и читать не может. Сильно плачет. В класс входит учительница и приостанавливает это действо. Никаких объяснений эта учительница детям не даёт. Почему? Потому, что она еврейка и боится что либо сказать в защиту?