Михаил Пеккер - Наши за границей

Федя всегда инстинктивно следовал правилу, которое безотказно работало: при разговоре надо вначале показать собеседнику, что он уважаемый человек, затем дать понять, что ты тоже уважаемый человек, а дальше всем становилось понятно, что два уважаемых человека всегда найдут общий язык.

– Конечно! Проходите, пожалуйста, – старик открыл пошире дверь и указал на узкую лестницу, ведущую на второй этаж.

«Осторожно, надень каску», – гостеприимно гласила надпись над лестницей. Сергей повернулся к Феде и, улыбнувшись, подтолкнул его вверх.

Комната оказалась большой и светлой. Одно из окон выходило на Темзу, два других смотрели на романтичное нагромождение остроконечных крыш. Посреди комнаты стояла большая кровать из черного мореного дуба, справа от нее – потемневшая от времени тумбочка, тоже явно не нашего века, слева – глубокое кожаное кресло. У другой стены разместились большой платяной шкаф, тоже старого времени, и небольшой письменный стол и стул. На столе стояла настольная лампа, явно нашего времени, и зачем-то чернильный прибор. «12 фунтов, не может быть», – сказал Федя на русском.

– Скажите, сэр, сколько лет вашему дому? – спросил Сергей.

– Он построен в начале XIV века.

– Вот это да! – восхищенно произнес Федя.

– Извините, сэр, зимой отопление в этой комнате работает? – будничным голосом спросил Сережа.

– Работает, – старик явно получал удовольствие, слушая столь вежливую речь, произносимую со столь ужасным русским акцентом. – Мы недавно сделали небольшую перестройку в доме, и сейчас все комнаты отапливаются. Душ и туалет рядом с комнатой. Ваш друг, если снимет комнату, может также пользоваться стиральной машиной. Отопление, завтрак, все коммунальные услуги в стоимость проживания включены.

– И все это стоит 12 фунтов? – с недоверием спросил Федя.

– Да.

Федя хотел уже спросить «а почему так дешево?», как в разговор опять вмешался Сережа:

– Скажите, сэр, как вы боретесь с приведениями?

Это было сказано таким будничным голосом, как будто спрашивалось «где здесь магазин?».

Старик покраснел, видно было, что ему этот вопрос не очень приятен.

– После того как священник полгода назад окропил стены подвала святой водой и произнес молитвы, приведения перестали появляться.

«Честный старик», – сказал с уважением Сергей. – «Ты заметил, он употребил слова „перестали появляться“, а не „пропали“ или „ушли“».

– Извините, сэр, что мы говорим на русском, – сказал, смутившись, Федор.

– Пожалуйста-пожалуйста, вам же нужно посоветоваться, – сказал старик, не отрывая напряженного взгляда от Сергея.

«Дом, конечно, замечательный, полон английской специфики, но я тебе очень не советую снимать в нем комнату».

«Да черт с ними, с приведениями, вампирами и прочей нечистью, я все равно сплю как убитый, давай говори, что берем, и баста, а то передумает».

«Так, отказываемся, – Сергей был непреклонен. – На улице я тебе одну историю расскажу, здесь неудобно».

«А мне здесь очень нравится, ну давай снимем», – просительно проговорил Федя.

– Скажите, – прервал их бурное объяснение на русском старик, – а вы здесь раньше не бывали? Ваш акцент мне почему-то очень знаком.

– Нет, сэр, вы меня с кем-то путаете, – прикрывая глаза своими по-детски длинными ресницами, сказал Сергей и слегка покраснел. – Русских сейчас много в Англии, может, кто и заходил. И вы позволите нам осмотреть подвал, сэр? – сменив тему, продолжил он.

– Конечно, господа, пожалуйста, – казалось, старик даже был рад такому повороту событий.

Во время спуска по узкой винтовой лестнице Сергей выговаривал Федору: «Слушай, ты в Англии, а не в Москве, в Москве можно называть одну цену и тут же менять. Здесь так не принято, молчи и учись». Подвал оказался глубоко под землей, он представлял собой большое пустое пространство, обложенное со всех сторон неотесанными камнями. В центре подвала к потолку был прикреплен огромный ржавый чудовищный крюк.

«Н-да-а, натюрморт», – промычал Федя. Он вдруг почувствовал, что в этом подвале любому хочется говорить правду и только правду. Всю и сразу, лишь бы не видеть этих черных зловещих стен.

– А почему вы здесь не храните вино или всякие ненужные вещи? – спросил Сергей.

– Священник не велел, – просто ответил старик. – И это, как ее… Пожарная охрана не разрешила.

«Представляешь, Серега, какие истории я буду рассказывать об этом дом в Москве», – сказал по-русски Федя. Глаза его блестели, он уже видел себя в кругу молодых женщин и с бокалом бренди в руке.

– Мой друг согласен, он снимает эту комнату на три месяца.

– Очень хорошо! Пройдемте наверх в гостиную и заполним бумаги, – сказал старик, он явно был доволен. – Да, кстати, плата за месяц вперед.

Через полчаса Федя и Сережа вышли на улицу. Розоватые облака над Темзой обещали скорый заход солнца, а тепло, исходящее от тротуаров и близлежащих домов, приятно грело душу. Короче, как раз в этот день стояла нетипичная английская погода. Федор был счастлив: снять за 12 фунтов комнату в таком районе было большой удачей.

– Ты хотел рассказать мне какую-то историю про дом, – сказал улыбающийся Федя. Он уже подсчитал в уме, сколько денег сэкономил на жилье.

– Ты же уже снял комнату, так что это неактуально.

– Все равно расскажи.

– Смотри, спать не будешь!

– Да брось, не верю я во все эти приведения, цена-то какая! – Федя не мог успокоиться.

– Ну что ж, – усмехнулся Сергей и, указав на паб, предложил: – Зайдем поужинаем? Там я тебе и расскажу.

Они зашли в старый английский паб. Хозяйка и хозяин узнали Сергея и предложили им столик с замечательным видом на Темзу. Друзья заказали еду и стали ждать.

– Красивая легенда, приеду домой – всем буду рассказывать.

Федя доел свое блюдо и, откинувшись на стуле, тянул пиво, ему все здесь нравилось.

– Нравится, да! А знаешь, как называется это паб?

– Нет.

– Называется он «Толстая Морда». Паб этот, Федечка, тоже специфический.

– ???

– Я вижу, ты уже кончил есть, ну так слушай. Паб этот был популярен еще в те времена. А там обычно по субботам и средам казнили беглецов-неудачников и, конечно, просто приговоренных к смертной казни… Ну, ладно, мне пора. А ты здесь посиди, тебе спешить некуда. Ты же уже снял комнату, и вообще, счастливых тебе сновидений, – саркастически улыбнулся Сергей, подозвал хозяина, расплатился и ушел.

Федя сидел и улыбался. Звездное небо, шум автомобилей – все это было так приятно. Он закрыл глаза. И вдруг его взору представилась во всей своей яви картина казни несчастных заключенных, крики одобрения и смех сидящих рядом людей. Федя побледнел, только что съеденный ужин подступил к горлу, мокрый противный пот выступил по всему телу. Федя открыл глаза. У его стола стояли хозяин и хозяйка: «Вам нехорошо?» – озабоченно спрашивали они, и Федя явственно видел, что и у хозяина, и у хозяйки рот озарен белым мрамором небольших, но острых клыков.