Вячеслав Меньшиков - Ржев. Сталинград. Победа!

За командующего группой армий

начальник штаба Велер

Расчет рассылки: как и в приказах, указанных в пунктах 1 и 2 основания.

Архив Министерства обороны. Ф. 6598. Оп. 393761. Д. 955. Л. 1–19.

Теперь следует сказать о летнем плане «Блау», который прикрывала фальшивая операция «Кремль». 5 апреля 1942 годаверховное главнокомандование фашистской Германии издало директиву № 41о проведении очередной летней кампании. Она, как и другие подобные документы, носила совершенно секретный характер. Узнали ли о ней советские чекисты? Внимательный историк советской внешней разведки, кандидат исторических наук В. Лота сделал выборку из поступивших сведений в ГРУ (Главное разведывательное управление) по планам фашистов на 1942 год: «Трудно сказать, когда именно в германском генштабе приступили к разработке этой директивы (№ 41 от 5 апреля – В. М.) , но первое донесение о планах Гитлера по весеннему наступлению на Восточном фронте поступило в Москву от лондонских источников военной разведки Красной армии 3 марта.

Агент “Гано”в тот день сообщал, что Германия “планирует весной 1942 года начать наступление в направлении Кавказа. Для этих целей Берлин добился договоренностей о направлении на Восточный фронт 16 новых румынских, 12 итальянских, 10 болгарских, 2 словацких и нескольких венгерских дивизий полного состава…”».

В тот же день, 3 марта 1942 года, другой агент военной разведки – «Долли», тоже действовавший в Лондоне, доложил в Москву, что:

а) Германия начнет свое новое наступление против СССР между 15 апреля и 1 мая;

б) наступление немецких войск не будет иметь характера блицкрига. Немцы намерены действовать медленно, но успешно…

15 марта агент «Долли»сообщил о содержании бесед японского посла в Берлине с министром иностранных дел Германии Риббентропом, которые состоялись 18, 22 и 23 февраля. В этих беседах Риббентроп заявил, что Восточный фронт стабилизирован. На вопрос японского посла, когда следует ожидать весеннего наступления на Восточном фронте, немецкий министр ответил, что «план летней кампании разрабатывается генштабом. Пока точную дату начала наступления он сообщить не может, но в общих чертах план тот же, о котором японскому послу говорил Гитлер в личной беседе.

В операциях Германии против СССР в 1942 году первостепенное значение будет играть южный сектор Восточного фронта. Именно там начнется наступление, а сражение развернется к северу».

Далее агент сообщал, что, по данным японского посла, в Берлине немцы планируют отрезать СССР от внешней помощи, расширить наступление на юге, включая захват всего Донбасса и Кавказа. Если же не удастся, как заявил Риббентроп, совершенно сломить советский режим, то после летнего наступления СССР потеряет всякое значение и силу…

В конце марта, в апреле и мае Разведуправление продолжало получать уточняющую информацию от руководителей своих зарубежных резидентур о планах немцев. 31 марта агент «Гано» сообщил в Москву: «По данным источника из Берлина, заслуживающего доверия, план немецкого наступления на Восточном фронте предусматривает два направления:

1) Удар на Ленинграддля подкрепления Финляндии и разрыва связей и поставок в СССР через Белое море.

2) Наступление на Кавказ, где главное усилие предвидится в направлении на Сталинград и второстепенное – на Ростов и, кроме того, после захвата Крыма – на Майкоп.

Главная цель наступления – захват Волги на всем ее протяжении.На западном берегу немцы намерены поставить сильные укрепления. Относительно действий на центральном участке фронта в немецком штабе были разногласия. Одни предпочитают нанести лобовой удар, другие – ликвидировать Москву путем обхода».

Как отмечено выше, директиву № 41 Гитлер утвердил 5 апреля. Данные агентов военной разведки «Долли», «Гано» и Шандора Радо позволяют утверждать, что основные положения этого секретного документа стали известны в Москве значительно раньше. Такие парадоксы возможны только в разведке. [16]

Таким образом, к 11 апреля 1942 года генеральный штаб немецких сухопутных войск разработал на основе директивы № 41 приказ о проведении операции «Блау» на южном крыле советско-германского фронта. Началась их организационная подготовка к предстоящим боевым действиям, а также усиление и перегруппировка немецких войск Восточного фронта. Основные силы немецко-фашистской армии были направлены в группу армий «Юг», о чем свидетельствует следующая таблица.

Из таблицы видно, что за период с апреля по июль 1942 года количество действовавших на советско-германском фронте вражеских дивизий возросло на 19 соединений. За это же время состав группы армий «Центр» сократился более чем на 11 дивизий, а группы армий «Юг» увеличился на 33 дивизии. Последнее было достигнуто за счет переброски на южное крыло фронта новых соединений с запада, а также с других участков советско-германского фронта, в том числе 7 дивизий и управления 4-й танковой армии из группы армий «Центр». Летом 1942 года гитлеровское военное руководство не располагало уже достаточными силами, чтобы наряду с осуществлением главной операции «Блау» на южном крыле советско-германского фронта нанести даже отвлекающий удар войсками группы армий «Центр» на московском направлении. В связи с этими же обстоятельствами фашистское высшее командование стремилось вести свои боевые действия против русских так, чтобы они, особенно на западном направлении советских фронтов, сосредоточили максимальное количество частей Красной армии и резервов, чтобы исключить их передислокацию под Сталинград или на Кавказ против частей немецкой группы армий «Юг», облегчая тем самым выполнение планов фашистов на лето 1942 года. То есть «сидение» воинских частей на захваченных рубежах под Ржевом как с той, так и с другой стороны было необходимо, чтобы у соперников не было возможности за счет передислокации дивизий усилить тот или иной участок своих фронтов.Над всеми полученными данными, пока еще не началось летнее наступление фашистов в соответствии с планом директивы № 41, очевидно, долго размышляли специалисты Генштаба Красной армии, а также и Верховный главнокомандующий.

В конце концов, как поняли советские генералы, он все-таки склонился к тому, чтобы летом 1942 года сосредоточить главные силы на защите Москвы. Военные, естественно, согласились с решением своего Главковерха – не могли ему перечить, но в разговорах между собой, наверное, осторожно делились мнениями о военной некомпетентности вождя. Некоторые из них резонно предполагали, что фюрер должен в первую очередь пойти на Кавказ, за нефтью. Вот именно в этот момент Сталин сложил хорошую «фигу» для Гитлера, как, впрочем, и для своих генералов. Он решил настойчиво показывать немцам, что советская Ставка якобы следует замыслу их фальшивки – операции «Кремль», и с мая 1942 года во всеоружии стал готовиться к отражению нового наступления фашистов на Москву, планируя организовать прочную оборону столицы СССР, чтобы не пустить фашистов далее Ржевско-Вяземского плацдарма, и даже снял часть войск с других фронтов, чтобы направить их под Ржев. А сам продолжал планировать новый замысел, размышляя, как и в какой момент лучше перехватить стратегическую инициативу у гитлеровцев в 1942 году.