Владимир Цой - Кто нагнал цунами?

Но как же хвалёные спецы так прокололись, ведь не зелёными же юнцами они были и не на кофейной гуще гадали? Ведь у них были данные разведки об оборонной мощи СССР, аналитические материалы солидных учреждений об экономическом и социально-политическом положении в советской стране, о событиях в Красной Армии. Они, конечно, прекрасно знали, что за 1937—1939 годы из рядов РККА по разным причинам уволено почти 37 тысяч командиров, что в ней идут аресты, полторы дюжины высших офицеров расстреляны, в том числе два из пяти маршалов, пять из девяти командармов 1-го ранга, а один маршал посажен в тюрьму и умер там. Им было понятно, что в Советском Союзе обстановка для «пятой колонны» весьма благоприятна: ещё проявлялись тревожные рецидивы гражданской и даже Первой мировой войн; ещё давала знать борьба в верхних эшелонах партийной и государственной власти; ещё оставались те, кто до революции привык паразитировать и теперь готов был всячески вредить советской власти в надежде на возвращение старых порядков; ещё немало было белогвардейцев, жаждавших реванша; ещё сохраняли значительное влияние троцкисты, другие противники большевизма; ещё существовала в республиках националистическая прослойка, подогревавшая центробежные настроения, и т.д. и т.п. Словом, обстановка в предвоенной СССР давала веские, как они считали, основания для оптимистических захватнических прогнозов. К тому же Германия задействовала план дезинформационных мероприятий для введения в заблуждение руководства СССР (в частности, известен предназначенный для этих целей подробный приказ Кейтеля, датированный 15 февраля 1941 года).

Действительно, «ситуация весной 1941 года была чрезвычайно сложной. В то время не существовало уверенности, что не возникнет антисоветской коалиции капиталистических держав в составе, скажем, Германии, Японии, Англии и США… Гитлер отказался в 1940 году от высадки армии в Англии. Почему? Сил не хватило? Решил разделаться с ней попозже? Или, может, велись тайные переговоры о едином антисоветском фронте?.. Где возникнут фронты? Где сосредоточивать силы? Только у западной границы? Или возможна война и на южной границе? А каково будет положение на Дальнем Востоке?», – такие вопросы, по свидетельству тогдашнего начальника Генштаба маршала К.А.Мерецкова, стояли перед Советским Союзом.

Нет сомнения: «друзья» СССР полагали, что его руководство, как оно ни старайся, не удержит ситуацию под контролем, не сумеет в тех неимоверно сложных условиях правильно оценить обстановку, растеряется и допустит ошибку, предпочтя первому – плохому второй – очень плохой вариант, то есть опустит руки и оставит всё как есть. Тогда Советский Союз явит собой колосса на глиняных ногах, а значит, тоже станет лёгкой добычей Гитлера. В этом был уверен фюрер, в этом, как видим, были уверены и западные спецы.

Но желаемое не стало действительным. Почему? «Cегодня мы знаем благодаря усилиям ФБР, что гитлеровские органы действовали повсюду, даже в Соединённых Штатах и Южной Америке. Немецкое вступление в Прагу сопровождалось активной поддержкой военных организаций Гелена. То же самое происходило в Норвегии (Квислинг), Словакии (Тисо), Бельгии (де Грелль). Однако ничего подобного в России мы не видим. «Где же русские пособники Гитлера?» – спрашивают меня часто. «Их расстреляли», – отвечаю я. Только сейчас начинаешь сознавать, насколько дальновидно поступило советское правительство в годы чистки». Это записал в своем дневнике в июле 1941 года Джозеф Эдвард Дэвис, служивший с 16 ноября 1936 по 11 июня 1938 года послом США в СССР. А вот что сказал за день до своего самоубийства (или тайного бегства?) главный «модератор» того времени сам Адольф Гитлер: «…Вермахт просто предал меня, я гибну от рук собственных генералов. Сталин совершил гениальный поступок, устроив чистку в Красной Армии и избавившись от прогнившей аристократии». (Это цитата из последнего интервью Гитлера. История этого пафосного эпизода биографии фюрера в какой-то мере символична. В конце апреля 1945 года управляющий делами партии Мартин Борман получил задание установить контакт с журналистом одной из нейтральных стран и доставить его в бункер рейхсканцелярии. Выбор пал на швейцарца Курта Шпейделя. Сразу после «исторической» беседы опытный газетчик, по всей видимости, не устоял перед соблазном взять ещё один сногсшибательный материал – о штурме рейхстага, а увлекшись, пренебрёг опасностью и погиб. Блокнот же со стенограммой фатального интервью Гитлера, в котором тот признаёт своё физическое поражение, но предрекает великое будущее его детищу – национал-социализму, был много лет спустя обнаружен в советских архивах и расшифрован лишь недавно. Так что уйти в небытие, гордо оповестив мир о своём идейном торжестве, то есть уйти «хлопнув дверью», у Гитлера не получилось: рок развязанной им войны и тут стал против него же.)

Не поразительно ли, что досконально информированные представители диаметрально противоположных режимов: посол страны – эталона фундаментальной демократии и главарь страны – эталона фашистской диктатуры, в разные периоды войны: первый в самом её начале, второй в самом её конце, с разных позиций: один как наблюдатель от невоюющей стороны, другой как потерпевший фиаско зачинщик сошлись в оценке действий руководства советского социалистического государства – антипода их капиталистического мира, нашли предпринятые им меры дальновидными. Почему? Может, оба лукавили: первый – в дневнике перед самим собой, второй – в последнем разговоре перед уходом в небытие? Вряд ли.

А вот и послевоенное «резюме». В своих мемуарах «Почему мы не взяли Москву?» самый разрекламированный «супердиверсант» оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени, тоже понюхавший пороха под Москвой в 1941 году в составе дивизии СС «Райх», пишет: «Гигантская чистка среди военных, проведённая после таких же массовых расстрелов среди политиков, ввела в заблуждение не только Гейдриха и Шелленберга. Наша политическая разведка была убеждена, что мы добились решающего успеха, такого же мнения придерживался и Гитлер. Однако Красная Армия, вопреки всеобщему мнению, была не ослаблена, а укреплена… Посты репрессированных командиров армий, корпусов, дивизий, бригад, полков и батальонов заняли молодые офицеры – идейные коммунисты». И вывод: «После тотальной, ужасной чистки 1937 года появилась новая, политическая русская армия, способная перенести самые жестокие сражения. Русские генералы выполняли приказы, а не занимались заговорами и предательством, как это часто случалось у нас на самых высоких постах» (цитата по прижизненному авторскому сайту Олеся Бузины. Убит в Киеве весной 2015 года). Ещё одно мнение – крупного газетного монополиста, политического деятеля Англии У. М. Бивербрука: «Коммунизм при Сталине дал пример патриотизма, которому трудно найти аналогию в истории… Политические репрессии? Да, конечно. Но теперь уже ясно, что те, кого расстреляли, продали бы Россию немцам».