Алмаз Браев - Сатуран. Чувственные народы

К тому же любой кочевник никогда бы не понял божественную троицу, воспринял бы это как болезнь рассказчика. Все должно было быть приближено к земным образам. Потому, если бы мусульманство попытались бы причислить к одной из христианских сект, оно было бы самым еретическим из всех ересей. Иисус Христос был отнесен не к сынам Бога, а к пророкам, что-то вроде арианской ереси, которая все таки прижилась, к примеру у варварских племен древних германцев.

Любое традиционное общество-это общество жесткой иерархии. В наиболее примитивных вариантах иерархия сразу не бросается в глаза. Она даже не видна в суе. Но сразу очевидно, что иерархия начинается с уважения. Уважать старших по возрасту приучают с колыбели. Этому не учат специально. Обычное подражание поведения старших по возрасту братьев и сестер, которые в свою очередь уважают еще более старших людей своего племени. Только при явном неуважении и несоблюдении положенного этикета оступившемуся сразу делают замечание. Оступившийся сразу чувствует общественное порицание. Но в общем, эти нарушения настолько редки, что среди традиционно воспитанных людей совершенно нет нахалов. А уже если нечто вроде нахальства или наглого поступка случилось, то эта новость облетела бы все село. Происшествие обсуждалось бы всеми, всей родней как редкое событие. За нахалом может закрепиться обидное прозвище, метко кем то из родни данное.

Если на ранней стадии родовая знать представляла собой группу самых возрастных челнов общины. Так род, клан, племя ценили житейский опыт. Старый человек плохому родню не научит. А группы старцев порой решали и судьбу клана. То в дальнейшем возраст уступил место знатности. Опыт перестал решать все. Военные вожди и герои закрепили за собой привилегии. В дальнейшем стало не совсем ясно, что же тут важнее – опыт или лидер, кто авторитетнее – старики или вожди. В любом случае, когда к казахским племенам подобралось слишком близко казаки, русские поселение и крепости, верховенство у казахов держала родовая знать. Хотя казахи продолжали и продолжают чествовать старость. И сейчас это делают. Но в любом случае последнее слово был уже не за сходкой, где старики могли выражать общее мнение. Власть была сосредоточена в руках традиционной казахской знати. В свою очередь русский наместник выбирал среди степной знати наиболее влиятельного казаха. А кем были наиболее влиятельные казахи?

Тут сразу можно вспомнить про чингизидов, про многочисленных наследников Чингисхана. Другая привилегированная группа – это торе, несколько очень странная группа вне казахских жузов и родов. За торе укрепилась слава кровного родства с пророком Мухаммедом. То есть торе были наследниками арабских миссионеров. Если из этого делать логическую цепочку, то торе были просто потомками арабов, имена которых давно стерлись из памяти. У казахов много синтеза вообще, и культурных заимствований. Казахи многое перенимали. И вот так получилось, что степное язычество сошлось с мусульманством, в том числе и в казахской иерархии. На первом месте все равно была знать. А на втором – вера. Для традиции идеология имеет значение, но знатность все равно впереди. Заветы предков и воля духов для казахов всегда были на первом месте. Ничто не могло повлиять на эти ценности, даже советская атеистическая власть. Все равно казахи во время обрядов вспоминали своих предков. Хотя конечно многим также было все равно. Из семи колен – универсальном показателе консерватизма не каждый казах мог вспомнить уже имя прадеда. С обретением независимости, после распада СССР казахи снова стали возрождать старые привычки. Хотя этим снова занялись только старики. Молодым людям и даже среднем у возрасту такие сакральные знания как бы и не нужны. Семьи кормить надо. Рыночное время – время интенсивного общения и работы.

Но надо сказать, раз уж значительная часть казахов проживала вблизи русских населенных пунктов, еще точнее железнодорожных станция, то самые ущербные и ущемленные своей родней казахи могли свою жизнь изменить. Радикально.

Не кочующий со всей родней казах – это не казах. А перебравшийся от бедности в русский город – это казах сарт. Это потом, когда казахи начнут большой массой приобщаться, в таком виде казахи встретили и русскую революцию.

Которая степнякам была и ни к чему вовсе, говоря современным жаргоном была просто по барабану. После революции казахи приобщались к городскому быту, с помощью новых учителей обучились грамоте. Произошла ломка не только традиции, но и степной иерархии. Все изменилось. Все поломалось. Все? Нет, не все.

Советская власть объявила феодальную знать вне закона. И казахи бедняки проявили в этом деле особое усердие. Это потом станут говорить, что казахи такие сякие, завистливые, коралмайт (завидуют значит), сами сдали красноармейцам баев, а красные эту родню расстреляли. Эта перемена привела к новой степени уважения. Не тот важен, у кого много скота, а кто получил от новой власти мандаты. Этот показатель авторитета растянулся в степи на десятилетия. Последних «недобитков» и врагов народа расстреляли в годы так называемой коллективизации. Против этого казахи ничего не могли сделать. Можно сказать, просто покорились судьбе. При этом, оказавшись в кольце нового Сатурна, это конечно могло и понравится. Теперь не бай и его сынки диктовали условия, а новые «идейные» красные казахи.

Конечно под сталинскую секиру попали и первые казахи большевики. То есть казахи, идейные образованные марксисты, которые видели Ленина. Казахам, которые видели Сталина, то есть менее образованным это не понравилось. Сталин делал ставку всегда на маргиналов, на выскочек, которые были бы ему благодарны за это. Борьба среди большевиков в Москве показалась казахам как борьба двух казахских родов. Одни русские большевики были за род Троцкого, другой род русских был за Сталина. И вот казахи, как я уже говорил, что ездили в Москву слишком рано и самыми первыми, а значит превратились в казахских новых авторитетов, их потом и расстреляли как членов клана троцкистов. Сталинский аппарат подобрал себе самых преданных казахов фанатиков. С этого момента, то есть где то с 1938 года казахи большевики превратились в новую степную знать. По старым степным понятиям знать есть знать. Что сказал казах большевик сталинец, то стало законом. Был царский волостной, к примеру, теперь его место занял безродный казах большевик. И с этого же момента казахи стали проявлять фанатичную преданность делу Ленина, как это и хотели люди Сталина. Другой альтернативы не было. Единственным способом выдвинутся в новые казахские авторитеты при тоталитарном режиме, это старательность и прилежание. Конечно в руководящую казахскую когорту не выбирали богатых. А кто в степи на тот момент имел большие стада баранов? (Прилежанием, еще точнее беспринципностью преуспели и современные рыночные казахи. Совершенно не важно в данном случае, какой ты казах. Все успешные рыночные казахи как раз казахоязычные. За исключением успешной родни казахской партократии со стажем на момент начала так называемых реформ). Все идет по порядку. Но все остается на своих местах. Казаху важна иерархия. И какое место он в ней занимает ныне, все эти принципы и идеологии придумали не казахи. И заставили казахов подчиняться. Сначала коммунизму, потом рынку. Кто победил, тот и прав. Казахи же привыкли к родовой иерархии. Среди родственников. Теперь это стало возрождаться при рынке в чистом виде.