Ислам Узалов - Взгляд. Записки современника

Да и по многим пунктам оно, вроде, не так уж и неправо. Например, в 1923 году товарищ (нацисты обращались к однопартийцам именно так) был посажен в тюрьму вовсе не за проповедь человеконенавистнических идей (ещё за три года до этого Гитлер в своих «двадцати пяти пунктах», провозглашённых на собрании сторонников в Мюнхене, выдвинул требование, что «гражданином Германии может быть только тот, кто принадлежит к германской нации, в чьих жилах течет немецкая кровь… Ни один еврей не может быть отнесен к германской нации и являться гражданином Германии.» , и даже не за создание штурмовых отрядов, а за попытку совершения государственного переворота – «пивной путч».

Позднее – «хрустальная ночь» еврейских погромов, по сути санкционированная новоиспечённым канцлером, тоже не вызвала в мире той реакции, которую заслуживала.

Дело житейское – не впервые в Европе.

Да и сами евреи тоже народ какой-то не такой.

Это только в Англии умница Черчиль, говорил, что у них нет антисемитизма, потому что англичане не считают себя глупее евреев.

Остальные, надо думать, были иного мнения о своих умственных способностях.

Преследование коммунистов под предлогом поджога Рейхстага?

Они, хотя вроде бы и не поджигали, но тоже субъекты крайне неприятные.

Мы бы и сами не прочь с ними пожёстче.

Жаль, что, в отличие от этого типа с косой чёлкой, не можем себе такое позволить – неприлично как-то будем выглядеть.

В заключение приведу ещё пару цитат из тех же «двадцати пяти пунктов»:

– Тот, кто не является гражданином Германии (не только евреи И.У.) , может проживать в ней как гость, на правах иностранца…

Мы требуем, чтобы все лица негерманской расы, которые иммигрировали в Германию после 2 августа 1914 года, немедленно покинули рейх.

Вам это не напоминает кое-что из нашей новейшей после распада СССР истории?

Занятия историей невольно обращают внимание на то, как многому из того, что видим сегодня, можно найти аналогию в прошлом.

Тут не захочешь, а вспомнишь экклезиастовское – «Что было, то и будет, и что творилось, то творится. И нет ничего нового под солнцем…»

Параллели не означают, что всё обязательно должно закончиться очередной мировой катастрофой, но природа событий, которые последние два десятилетия сотрясают страну и, прежде всего, Кавказ, действительно «ничего нового под солнцем» не показывает.

Много веков спустя было с сарказмом дано объяснение библейскому откровению максимой: – История учит тому, что она ничему не учит.

Однако, надежда всегда остаётся и поэтому о прошлом нужно всегда помнить.

Иначе можно остаться вообще без будущего.

Развёрнуто свою идеологию Гитлер изложил несколько лет спустя в книге «Майн кампф» («Моя борьба»), которую начал писать в тюрьме.

Она увидела свет в 1926 году и просвещённая Европа, если бы захотела, имела и время, и возможность не только оценить, но и среагировать, когда начало приходить понимание того, что он вовсе не городской сумасшедший, а очень опасный, быстро набирающий силу субъект.

Конечно же, его книга эта далеко не литературный или научный шедевр, но по содержанию абсолютно ясно – автор не политический конъюнктурщик, каковых мы довольно часто наблюдаем вокруг, а человек, фанатично верящий в проповедуемые идеи и готовый на всё, чтобы претворить их в жизнь.

Главное, они обвёрнуты в такую привлекательную для немецкого обывателя, не имеющего представления кто такой Гегель и в чём его отличие от Гоголя, обвёртку, что для нации, униженной поражением в Первой мировой войне, играют роль спички, бросаемой в пороховой погреб.

Людей легко возбудить, говоря, что в их проблемах виноваты тёмные силы вне их, что они выше, благороднее остальных и поэтому имеют право…

Под такой лозунг всегда легко собрать толпу, где человек, особенно чувствующий собственную незначимость, начинает ощущать себя частью чего-то единого, большого и сильного.

Это не было новостью сто лет назад, не новость и сейчас.

Европа спохватилась лишь тогда, когда речь пошла не об индейских резервациях за океаном и даже не о территориальных захватах под боком (с кем не бывает?). Появились концентрационные лагеря и начались репрессии в отношении всех, кто посмел хоть что-либо сказать против, а не только евреев или коммунистов.

Один из европейских монархов в знак протеста даже стал ходить в своей оккупированной стране, демонстративно надев повязку с шестиконечной звездой Давида, но было уже поздно.

В отличие от политиков, способных любую пакость закамуфлировать потоком красноречия, должного засвидетельствовать благородство намерений, Гитлер был на удивление откровенен в идеях и последователен в претворении их в жизнь.

Немецкий народ представляет высшую арийскую расу. Соответственно, он имеет право на особую роль в мире, а все земли, где исторически проживает или проживал хоть один немец, должны быть объединены в единое германское государство.

«Еврейское учение марксизма отвергает аристократический принцип рождения… только знакомство с еврейством дает в руки ключ к пониманию внутренних, т. е. действительных намерений социал-демократии… и из тумана неясных социальных фраз отчетливо вырисовывается оскалившаяся маска марксизма».

Политбюро ЦК КПСС, вроде бы, не страдало от засилья евреев, да и на весь многочисленный ЦК к концу тридцатых годов после сталинских чисток их были единицы.

Что же касается самого «великого вождя и учителя», то он ещё в начале своего царствования расправился со всеми этими Троцкими, Каменевыми, Зиновьевыми… постоянно грызшимися между собой.

Вот тебе и жидомасоны, сплочённо правящие миром, которые также любят друг друга, как Березовский Абрамовича.

«Демократия современного Запада является спутницей марксизма, который вообще немыслим без нее.

Именно она составляет ту почву, на которой произрастает эта чума.

Ее самое грязное внешнее проявление – парламентаризм».

Большой оригинал.

Но читаем дальше:

Избавление от парламентаризма заключается «в свободном выборе вождя с обязательностью для последнего – взять на себя всю личную ответственность за свои действия…

Искусство великого народного вождя…

Гениальный вождь сумеет…».

Кто должен быть этим гениальным вождём, конечно же, ясно. А как быть, если вышла ошибка, и вождь оказался вовсе не гениален или не в ту сторону гениален?

«Ну а если бы неожиданно иногда этакому человеку и удалось взобраться на такое место, тогда его сразу обнаружат и без всякой церемонии скажут ему:

– Руки прочь, трусливый негодяй, убирайся прочь, не грязни ступеней этого великого здания, ибо по ступеням Пантеона истории проходят не проныры, а только герои!»