Сергей Митин - Игемон. Размышления о региональной власти в России

На Руси во главе княжеского управления стоял совет при князе, состоящий из его бояр. Совет этот не носил постоянного названия, хотя отдельное совещание-заседание этого совета иногда уже именовалось Думой. Казалось бы, происхождение названия «бояре» однозначно – от древнерусского слова «боляр», то есть боец, дружинник. Тем не менее большинство историков разделяют бояр X–XI веков на княжеских (княжих мужей) и земских (старцев градских, потомков родо-племенной знати). Причем последние тоже представляли высший слой общества и были обязаны служить в войске князя, оставаясь полными хозяевами на своей земле.

Хотя Боярская дума не имела постоянного состава, не была никак юридически оформлена и созывалась по мере надобности, ее влияние на политику князя было весьма ощутимым. Она принимала участие в решении важнейших государственных вопросов – объявлении войны и мира, заключении договоров, издании законов, рассмотрении ряда судебных и финансовых дел… Помимо собственно решения вопросов, такой совет самим фактом своего существования олицетворял права и автономию вассалов. Это подтверждается тем фактом, что княжеская дума обладала правом вето!

Младшая дружина, как правило, в совет князя не входила. Но в разрешении важных вопросов тактического характера князь часто советовался и с дружиной в целом.

Княжеская дружина в сражении. Миниатюра Радзивилловской летописи. XV в.

Но с появлением у дружинника вотчинных владений совершается необратимый шаг к его выходу из дружинной организации. Частная собственность требует присутствия собственника. «Где сокровище ваше, там и сердце ваше» – так и в Библии прописано. Дружинники, становясь боярами, по сути, разбредаются по вотчинам. Таким образом, в течение XII–XIV веков на место дружины становится княжеский двор – организация лиц, находящихся при князе всегда. Эти люди получают название «дворяне», именовали их сначала и попроще – «слуги».

Двор включал в себя часть бывшей младшей дружины – отроков и частично детских. Бояре и другая часть детских, ставших вотчинниками, понемногу превращались в поземельных вассалов князя. Они оставались военно-служилой знатью… На случай военного похода или вражеского нападения должны были влиться в княжеское войско вместе со своим личным отрядом. Но они переставали быть знатью дружинной, то есть людьми, несущими воинскую службу ежедневно.

Многие исследователи акцентируют внимание на том, что система местного управления в Московском княжестве называлась «кормлением». Происхождение этого наименования они напрямую объясняют тем, что таким образом обозначался «личный интерес» наместника. Да, летописи так и сообщают: города и волости давались в «кормление» боярам или вольным слугам.

Но заметим, уже тогда не только права, но и обязанности наместников были довольно широкими. Да, они собирали поборы с подвластного населения, но и ведали ремонтом дорог и мостов. Да, взимали судебные, торговые и свадебные пошлины, но и разбирали жалобы, вершили суд, осуществляли набор и обучение войска, выполняли полицейские и многие другие функции. Кстати, наместники назначались на короткий срок – чаще всего на один-два года.

Странно, что ни одному историку не пришло на ум этимологию слова «кормление» вывести не от пищевых ассоциаций, а от старинных русских слов «корма́» и «корми́ло». Именно «кормилом» называлось рулевое весло на лодке, ладье, челне, струге, когда кормчий или кормщик, сидящий на корме, задает направление своему плавсредству. Это «кормило» встречается даже в нескольких хрестоматийных стихах Пушкина, все мы их заучивали в школе. То есть если на минуточку предположить, что «кормление» – не синононим слов «кормежка» и «прокорм», а происходит от рулевого весла, «кормила», тогда сам смысл назначения наместников меняется. То есть «дать в кормление» землю будет означать не дать в объедание, в личное пользование, словно стадо овец, а отдать в «руление», в управление большую ладью. Как от понимания одного только слова меняется смысл, меняется отношение человеческое к жизни, к земле, к людям, к самим целям государства и государевых мужей.

То есть в первом понимании «кормления», которое нам прививали советские историки, это такой способ прокорма, а государевы наместники – это такие «волки серые», вся забота которых в том, чтобы обглодать кого-нибудь. Во втором же понимании «кормление» – ровно наоборот, это руление, рачение, забота о подвластных землях. Это чуткое, бдительное управление дорогим тебе кораблем, частью могучего флота земли Русской. Своевременное придание этому кораблю нужного направления, как и положено кормщику с кормилом в руках. То есть во втором случае наместник – совершенно другой человек, совершенно иных качеств. И совершенно иных действий в должности ждет от него государство.

Параллельно с княжеским кормлением существовала и более древняя система земского управления. Земское боярство известно в славянских племенах уже в VII–VIII веках, а возможно, и ранее. Земские бояре назывались по именам городов – черниговские, ростовские, суздальские…

В войнах и военных походах участвовали как княжеская дружина, так и отряды княжеских и земских бояр (также иногда и рати – ополчения, состоявшие из жителей земщины, региональных городов и сел). Княжеские бояре, получая в награду за службу новые земли, сближались с местными, земскими. Земские же бояре старейших родов, постепенно утрачивая свою независимость и обособленное положение, поступали на княжескую службу и сближались с княжеским двором.

При этом практически уже все бояре-землевладельцы в XIII–XIV веках пользовались привилегиями, практически освобождавшими их вотчины от подчиненности князю. Такие вольности и привилегии, как правило, подтверждались княжескими жалованными грамотами. Эти бояре-вотчинники даже имели у себя право суда и сбора налогов, но по-прежнему обязаны были по первому зову князя участвовать в боевых действиях. В мирное же время участие бояр в государственной службе было делом их доброй воли.

Обязательной государственная служба бояр стала только при Иване III. Это несложно понять: Великое княжество Московское, приступив наконец к собиранию русских земель, внятно говорило своим подданным – хочешь пользоваться привилегиями предков, послужи родной земле. «Любишь кататься, люби и саночки возить». И подобная практика оправдала себя – мы знаем, что именно при Иване III было воссоздано централизованное Русское государство. Причем уже не как княжество, раздробленное на полусуверенные уделы, а как основа будущего царства, а затем империи.