Любовь Щербина - Прикоснувшись к войне. Работа поискового отряда «Рифей» г. Магнитогорск

Но обо всем этом я узнала гораздо позже.

Моя первая командирская Вахта 1998 г. – это переживания совсем другого характера оказались, чем были, когда я была просто поисковиком. Командир контролирует, чтобы продукты были, и денег хватило, чтобы работа была и саперы рядом. Чтобы никто не заболел или травму не получил. Заполняет отчеты и ведет подсчет останков солдат. Отвечает за подготовку останков к захоронению и участие отряда в официальных мероприятиях 8—9 мая. Контролирует, чтобы в Москве никто в метро не отстал и не заблудился. Вот такие обязанности у командира, как оказалось. И потом еще появилось чувство одиночества, которое было на всех Вахтах, пожалуй. Где-то сильнее, где-то меньше. Командир – он один в принятии решений, даже если советуется с отрядом, и бесконечное волнение за каждого, кто рядом с тобой. И расслабляться нельзя. До самого приезда домой.

Есть мой дневник первой командирской Вахты. Перечитывая его через 15 лет, я понимаю, что я ощущаю события точно так же, как и в момент написания дневника. Ничего не изменилось.

Я, оглядываясь на ту Вахту, изменила бы только одно – я бы не выбрала этот фронт работ. Я бы хотела начать с поиска действительно не найденных солдат. Побывать в Долине смерти. Я думаю, мы бы справились. На тот момент мне было 24 года, за плечами уже было шесть Вахт.

Поезд прибыл на станцию Мясной Бор в 7 утра. Стоянка 1 минута. Но мы, переволновавшись, успели выгрузиться, наверное, за 30 секунд. Наш отряд был не единственным ранним гостем. На этом же поезде прибыл отряд из Тюмени – 15 человек и из Татарстана – 4 человека. В базовом лагере нас уже ждали начальник штаба экспедиции «Долина» Бородачева Людмила и ее заместитель Лариса. Как обычно, была прочитана техника безопасности и правила работы. Все расписались в бланках.

Базовый лагерь выполняет функцию координации и организации работ поисковых отрядов. До нас уже прибыло 27 отрядов, мы – 28-е, и после нас еще подъехало 9 отрядов. После оформления всех документов встал вопрос, на какую работу нас направить. В Мясном Бору тогда было два вида работ: поиск на местах боев или поднятие госпитального захоронения для зачистки местности, где в будущем пройдет современная автомобильная трасса. Волею судьбы и начальника базового лагеря наш отряд был направлен не в общий лагерь (более двадцати отрядов), на поиск верховых останков или воронок, а в отдельный, состоящий из трех отрядов, которые занимались поднятием госпитального захоронения.

Когда добирались до лагеря, мы заблудились. Выяснилось, что шофер первый раз на этой дороге и не знает куда ехать. И мы тоже не знаем, нам не объяснили. Водитель из кабины выходит, подходит к кузову, где мы сидим, и нас спрашивает, направо или налево поворачивать. Прямо богатыри на распутье. Нам очень повезло, что к нашей машине вышел курсант из Можайской академии, который за дровами ходил. Он нас к лагерю и провел. Как потом оказалось, только в нашем отряде были девушки. И это произвело прямо фурор в базовом лагере. Все начали почему-то бегать. Мужчины – военные бросились по палаткам приводить себя в порядок. Меня так это тогда поразило. Офицер не допустит, оказывается, чтобы его увидела женщина небритым. И потом в течение всей Вахты военные были всегда гладко выбриты.

Познакомились с нашими соседями: отряды из Саратова, Валдая, Санкт-Петербурга и Можайской академии. Вечером, когда мы отдыхали после установки лагеря, поисковики возвращались с работы очень грязные и измученные. Сказали, что подняли 5 человек. Мы удивились. Всего? Так мало? Мы привыкли за прошлые Вахты поднимать в день иногда по 20—25 человек. Может дело в неопытности? Но мы, как показали дальнейшие события, просто не знали, что за работа нас ждет. Наш отряд не привык глубоко копать, работали всегда по верховым, самым трудоемким были воронки. Эта Вахта научила нас, как надо работать на госпитальных захоронениях.

Первый рабочий день. Подъем в 8 утра. Завтрак уже готов, благодаря нашей бессменной дежурной и завхозу Ирине Ивановне Истоминой. До места работы – 10 минут. В 9 часов мы уже на месте. Нам определяют территорию. Сначала снимается дерн, вырубаются корни деревьев. Потом начинается глина и вода. До останков надо копать 1,5 м. Саперка становится бесполезной и неподъемной, глина с нее просто соскальзывает.

Дальше работаешь руками. И каждые 15 минут вычерпываешь воду. Но до конца ее не вычерпать, поэтому весь день стоишь почти по колено в холодной весенней воде. В этот день начали пять шурфов. Два оказались пустые. Один – одиночное захоронение, два братских. Вы можете мне поверить, чего нам стоило поднять одного человека в этот первый день работы.

Подъем в 8 часов. Вставать очень тяжело, сильно болит спина, и что интересно, болят пальцы, ложку держишь с трудом. В 9 часов – мы на месте. Все вырытые вчера шурфы заполнены водой полностью. Около часа тратим на вычерпывание воды. Потом ищем ветки деревьев, чтобы укрепить дно ямы, глина сильно засасывает, можно остаться без сапог. Грязь ведрами тоже выкидываем. Дно шурфа можно определить сразу. Там идет уже материковая твердая земля. Начинаем копать еще два шурфа. Место выбрали удачно, сразу же попали на центральную часть останков. В одном раскопе был один человек, в другом – двое. Из больших ям пока подняли по 5—6 бойцов. Работать тяжело.

Стоит жаркая погода, в лесу очень душно и влажно. А работать приходится в плотных брезентовых спецовках. И когда наклоняешься в глубь шурфа и выдыхаешь, то изо рта идет пар. Там вечный холод. В 14 часов – перерыв на обед. Плетемся в лагерь, вяло кушаем и падаем в палатки спать до 15.30, потом опять на работу до 19. В этот день мы подняли 3 человека. Вечером идем купаться на реку Волхов. Глина въелась в кожу, и получился оттенок легкого загара. Вода холодная, но спасает яркое солнце. После освежающего купания чувствуем себя намного бодрее и веселее. В гости на ужин приходят валдайцы. Их руководитель Володя рассказывает нам о родном городе, заповедниках. Мы, в свою очередь, хвастаемся Магниткой. Валдайцам в работе везет больше – они подняли уже 15 бойцов и нашли три медальона. Но у них в отряде одни мальчишки, а у нас – два парня и три девушки. Посидели у костра, попели песни под гитару. Но уже нестерпимо хочется лечь. Болят все кости. Прощаемся и «ползем» спать.

В честь праздника в этот день решили закончить пораньше, но работать без обеда. Порядок работы все тот же. Начинаем еще один раскоп. Из него будет поднят один человек. Валдайцы опять находят медальон. Мы в тайне им завидуем. Вечером, после работы, хотели устроить первомайскую демонстрацию отрядами или объявить конкурс патриотической песни. Но отличилась академия. Они работали на этой Вахте еще и в качестве саперов. Эту роль выполнял офицерский состав. В их работу входило обезвреживание и подрыв найденных снарядов, мин, гранат. Офицеры, взорвав найденное за день, таким образом, устроили нам что-то вроде праздничного салюта. Не видно, зато, очень слышно.