Андрей Снегов - Бобры в кленовом сиропе. Двадцать лет в Канаде

А вот несколько ранее уже была упомянута тема французского национализма в Монреале, точнее его видимого отсутствия, и хотелось бы остановиться на ней чуть подробнее.

Итак, октябрь 2003 года. В Москве разворачивается «Дело Ходорковского», а в Канаде… Точнее, в Квебеке. Здесь Национальная ассамблея Квебека единодушно принимает резолюцию о том, что квебекцы – это нация! Но буквально в те же дни подобная резолюция не прошла в Федеральном парламенте в Оттаве, где ее внесли на голосование в палату общин депутаты от Блока Квебекуа (Bloc Quebecois).

Наверное, старшее поколение еще помнит, что в Конституции СССР застойных времен была провозглашена «единая нация – советский народ». Вот и здесь то же самое: вроде как существует единая нация – канадский народ, ан нет, находятся, понимаешь, бузотеры, которым неймется, и они все норовят отгородить добропорядочных квебекуа от остальной Канады. Ну и прочей Америки заодно! Причем дебаты в главном законодательном органе страны прошли в его лучших традициях. Если понаблюдать за подобными дискуссиями по телевизору, просто диву даешься – ни дать, ни взять, типичный рынок. Не в смысле – рынок, к которому все последние десятилетия усиленно стремилась российская экономика, а в смысле – банальный базар, где депутаты порой прикладывают неимоверные усилия не для того, чтобы убедить оппонента, а для того, чтобы просто перекричать его! А ежели перекричать слабó, то в ход идут красноречивые жесты! В том числе и самый известный из принятых в Канаде (равно как и во всей Северной Америке) – выставленный вверх средний палец.

Именно этот рукотворный аргумент и был пущен в ход депутатом от Блока Квебекуа Бернаром Бигра, не нашедшим более достойного ответа тогдашнему министру иммиграции Денису Кодерру (Denis Coderre), кстати, будущему мэру Монреаля с 2013 по 2017 годы. Тем не менее, взращенные на идеях политкорректности политики все свои телодвижения стремятся осуществлять предельно политкорректно, а посему палец был показан несколько смущенно, так, что сам адресат ничего и не заметил. Лишь дотошные журналисты да некоторые «доброхоты» обратили внимание на сей всплеск «красноречия», а посему министр так и остался бы в неведении о степени невоспитанности оппонента, если бы ему не сообщили о намерении обидчика извиниться. Извинения были приняты, а инцидент исчерпан. Тем не менее, резолюция, как уже было сказано, у федералов не прошла, в отличие от законодателей франкоязычной провинции. Однако на самом деле либералы Квебека провели у себя несколько иную формулировку, пытаясь, что называется «и в кресло сесть, и рыбку съесть», а именно, «нация в составе канадской нации». Причем за резолюцию эту проголосовали не только правящие тогда в Квебеке либералы, но и оппозиция. Удивительное единодушие!

Хотя настолько ли удивительное?

Пожалуй, не очень, если вспомнить, что в октябре исполнилась очередная годовщина «октябрьского кризиса» – попытки сепаратистского переворота в провинции Квебек, кульминация которого как раз и пришлась на первую половину октября 1970 года. Но начиналось все гораздо раньше – задолго до упомянутых событий!

Есть в Монреале станция метро под названием Лионель Гру (Lionel-Groulx). Ничем особенно не примечательная, если не считать того, что это одна из самых больших станций, поскольку является пересадочным узлом между двумя самыми длинными линиями монреальского метро. Однако в данном случае нас интересует не ее функциональная значимость, а название. Ибо носит станция (а также находящаяся неподалеку улица) имя одной из наиболее ярких фигур в истории Квебека.

Лионель-Адольф Гру родился в 1878 году неподалеку от Монреаля. Учился в семинарии, в 1903 году стал священником, но собственного прихода так и не получил. Затем учился в Риме, Фрибурге (Fribourg, Switzerland) и Париже, более тридцати лет преподавал историю Канады в Монреальском университете. В 1946 году основал Институт истории французской Америки, был первым редактором журнала «Обзор истории французской Америки». Но главное заключалось не в этом. Лионель Гру оказался горячим сторонником поддержки и развития национального движения в Квебеке. Гру чувствовал необходимость создания образа национального героя, такого, как у французов, имевших столь яркий символ в лице народной героини Жанны Д’Арк. И в этом он всей душой завидовал французам. Гру приложил все силы, чтобы сделать подобного героя из Доллара дез Ормо (Dollard des Ormeaux), отличившегося в битве с ирокезами в местечке Лонг Сол в 1660 году. Считая Доллара героическим примером настоящего квебекского духа, он возвеличил его в нескольких своих книгах.

Хотя политические взгляды Гру склонялись к ультраправым (он восхвалял Муссолини и Салазара), и придерживался он консервативной позиции, труды его вдохновляли самые разные слои квебекских националистов: консерваторов, социалистов, сепаратистов, сторонников простой автономии. В 1950—1952 годах Гру издал многотомный труд по истории Канады, где описывал самобытность ее французской части и постоянную борьбу за выживание против Англии с ее имперскими замашками. В этих книгах и была заложена идеология квебекского национализма. Через десять лет после смерти Лионеля Гру (а это произошло в 1967 году) популярный квебекский политик Рене Левек (Rene Levesque) превратил идеи историка и философа в политический манифест. Вот почему сегодня мы вправе считать Лионеля Гру основоположником квебекского сепаратизма.

Однако, теория теорией, но практические пути ее реализации принимают порой весьма сомнительные формы. В том числе, как это ни прискорбно, форму террора и насилия.

Еще в начале 60-х годов члены экстремистского Фронта освобождения Квебека (Front de Liberation du Quebec) начали кампанию террора, осуществив серию взрывов и захватов заложников. Будучи приверженцами леворадикальной социалистическо-анархической идеологии, террористы планировали совершить силовой переворот в духе колониальных национально-освободительных движений. Одним из руководителей Фронта был бельгийский анархист Жорж Шоэтер. По свидетельствам канадской прессы, как минимум двое членов Фронта прошли в свое время террористическую подготовку в лагерях палестинских спецслужб в Иордании. Причем в качестве главного врага идеологи Фронта рассматривали США и даже планировали взрыв статуи Свободы, однако были вовремя арестованы. В 1966 году активисты Фронта составили секретную программу действий, целью которой стало разжигание национальной революции путем экспроприации банков, насилия, терактов, похищений политиков.

В течение долгих восьми лет Фронт освобождения Квебека держал в страхе жителей Монреаля: в ход пускались бутылки с «коктейлем Молотова», бомбы в почтовых посылках, мины-ловушки. Мишенями радикалов стали офисы правительственных структур, налоговой службы, почта, средства массовой информации, полиция и так далее. В апреле 1963 года погибла первая жертва террористов – 65-летняя женщина, работавшая ночным сторожем на вербовочном пункте канадской армии. Еще через месяц военный сапер потерял руку и оказался парализованным в результате разминирования десяти почтовых ящиков в одном из престижных районов Монреаля. В течение нескольких недель после этого полиции удалось арестовать лидеров Фронта, что дало ей основание отрапортовать об успешной ликвидации организации. Однако уже в следующем году кровавый счет продолжился. При попытке ограбления членами Фронта оружейного магазина погибли два его сотрудника. В 1969 году террористы перешли к активным действиям с целью спровоцировать кризис, чтобы в условиях неминуемого хаоса захватить власть. В феврале того года в результате взрыва на монреальской бирже 27 человек получили ранения, в сентябре сработало взрывное устройство в доме тогдашнего мэра Монреаля, а в мае следующего (1970) года произошел мощный взрыв в Торговой палате. Еще через два месяца после этого саперам удалось обезвредить самое крупное взрывное устройство весом около 70 килограммов, заложенное в автомобиле на стоянке возле банка в центре города.