Андрей Снегов - Бобры в кленовом сиропе. Двадцать лет в Канаде

В общей сложности за шесть лет в период с 1962 по 1967 год террористами было установлено 35 взрывных устройств, а с 1968 по 1970 год их было уже 50! К осени 1970 года на их счету числились шесть человек погибших и десятки раненых, не считая длинного ряда других серьезных преступлений – ограблений, взломов, поджогов, уничтожения имущества.

В период разгула сепаратистского террора в Квебеке, в 1967 году масла в огонь подлил Шарль де Голль (Charles de Gaulle), бывший в то время президентом Французской Республики. Генерал прибыл в Квебек 23 июля 1967 года с запланированным визитом по приглашению премьер-министра Квебека Даниэля Джонсона (Daniel Johnson) в связи с открытием выставки «Экспо-1967». 24 июля он вышел на балкон Монреальской ратуши в компании с мэром Монреаля Жаном Драпо (Jean Drapeau) поприветствовать собравшихся на площади перед ратушей людей. Никаких речей запланировано не было, однако, вдохновленный энтузиазмом собравшихся горожан, де Голль совершенно неожиданно для всех изъявил желание произнести речь, и остановить его никто не пытался. Речь была короткой, но весьма страстной. В заключении генерал воскликнул «Да здравствует Квебек!» (Vive le Québec!). И после короткой паузы добавил: «Да здравствует свободный Квебек!» (Vive le Québec libre!). Эта речь вызвала не только рев возбужденной толпы, но серьезный международный скандал, вынудив де Голля закончить свой визит раньше запланированного и покинуть Канаду 26 июля. Канадское правительство восприняло речь де Голля как провокацию, отношения между двумя странами были надолго испорчены. А квебекские сепаратисты подхватили лозунг, брошенный генералом, и сделали его своим девизом на многие годы.

Первая полоса «Монреаль Стар» после скандального выступления де Голля

5 октября 1970 года «фронтовики» похитили торгового представителя Великобритании Джеймса Кросса (James Cross) прямо из его дома в престижном районе Монреаля Вестмаунт (Westmount). Они потребовали освобождения 23 «политических» заключенных – осужденных членов Фронта – и возможности беспрепятственно покинуть Канаду. Среди требований похитителей были и другие: выдать агента полиции, действовавшего в рядах террористов; полмиллиона долларов золотом; опубликовать в средствах массовой информации основной документ Фронта под названием «Манифест», где звучали призывы к использованию террористических методов с целью выхода из состава Канады. И на самом деле «Манифест», авторы которого называли себя «группой рабочих», был зачитан по каналу Радио-Канада (Radio-Canada) и опубликован в некоторых газетах.

В «Манифесте» его авторы обосновывали свое «право» экспроприировать собственность крупного бизнеса, в первую очередь финансового, обвиняя последний в лоббировании совместно с «марионеточным правительством провинции» интересов «иностранных оккупантов» Квебека. По мнению «манифестантов», подобная экспроприация должна была помочь в деле борьбы за освобождение Квебека от «демократии для богатых» и «англо-саксонских капиталистов». Прозвучали обвинения правительства страны в поддержке импорта, ведущего к обогащению верхушки и разорению простых тружеников. Проехались радикалы даже по пиву одной из двух ведущих пивных компаний Канады – «Молсон» («Molson»), обозвав его «собачьим пивом». И в заключение «Манифест» призвал «всех тех, кого оскорбительно именуют несчастными французами-пьяницами, подняться на борьбу по всему Квебеку против врагов свободы и справедливости, всех этих профессиональных жуликов и бандитов – банкиров, бизнесменов, судей, продажных политиков». «Да здравствует свободный Квебек, да здравствует революция в Квебеке!» – концовка объявляла власти беспощадную войну. Поначалу власти Квебека попытались предотвратить кризис мирными средствами. 10 октября министр юстиции провинции пообещал террористам свободный выезд в любую страну мира в обмен на освобождение Кросса. Однако события продолжали стремительно разворачиваться – в тот же день, когда выступил министр, ровно через час после истечения срока ультиматума боевики Фронта похитили министра иммиграции и труда провинции Квебек Пьера Лапорта (Pierre Laporte), который, как и Джеймс Кросс, был захвачен в собственном доме.

Через четыре дня после второго похищения в поддержку террористов выступили некоторые известные и популярные политики-сепаратисты из Квебека, включая будущих премьеров провинции Рене Левека и Жака Паризо (Jacques Parizeau), которые провели пресс-конференцию. На ней они призвали федеральное правительство выполнить требования террористов и освободить 23 членов Фронта освобождения Квебека, осужденных за различные преступления. И несмотря на то, что в те дни Рене Левек обратился через газету к террористам с призывом отказаться от насилия, эта пресс-конференция лишь усилила опасения федеральных властей относительно поддержки террористов со стороны ряда легитимных политиков провинции, подтолкнув Оттаву к более решительным и жестким ответным мерам.

Следует отметить, что занимавший тогда пост премьер-министра Канады Пьер Трюдо (Pierre Trudeau) имел все основания опасаться восстания в Монреале, где увлеченные идеями сепаратизма квебекские студенты и школьники к тому времени уже вовсю митинговали в поддержку Фронта. Если бы федеральное правительство чуть задержалось с ответными действиями, ему бы пришлось воевать уже не с террористической организацией, повинной во множестве жестоких преступлений, а с восставшим населением провинции. Ведь даже в своем «Манифесте» Фронт обещал, как минимум, сто тысяч вооруженных и организованных революционных рабочих.

В то же время официальным властям Квебека не улыбалась перспектива социалистической революции на подведомственной им территории. Премьер либерального правительства Робер Бурасса (Robert Bourassa) обратился за помощью к Трюдо, призвав последнего ввести войска для оказания помощи местной полиции. 16 октября 1970 года в провинции было объявлено чрезвычайное положение в соответствии с Актом о военных мерах (War Measures Act). Кстати, сам Акт был принят еще в 1914 году и октябрьский кризис в Квебеке стал первым и единственным случаем его применения во внутреннем кризисе самой Канады. Он также применялся во время Первой и Второй мировых войн, когда были подвергнуты преследованиям, арестам и конфискации имущества канадцы, происходившие родом из стран, против которых Канада вела боевые действия. Так, в годы Первой мировой войны гонениям подверглись граждане Канады германского и славянского происхождения (в частности, украинского), а во время Второй мировой войны серьезно пострадали граждане японского происхождения. Лишь в 80-х годах XX века государство принесло официальные извинения всем пострадавшим от несправедливых преследований и выплатило им денежную компенсацию.