Андрей Снегов - Бобры в кленовом сиропе. Двадцать лет в Канаде

Что ж, как можно понять, канадская полиция без работы не сидит. Хотя, когда я впервые увидел здесь полицейского, я был несколько озадачен. Случилось это в мой первый приезд в Канаду на конференцию в Торонто. Я возвращался с экскурсии на телебашню и проходил по какому-то длинному крытому переходу, ведущему к центру города. На одном из поворотов я и увидел его. Полисмен с явной скукой стоял и наблюдал за спешащими мимо людьми. На лице его было такое выражение, словно он совершенно не понимал, для чего его сюда поставили, и абсолютно не представлял, чем бы ему заняться. Признаться, меня, привыкшего к постоянным озабоченно-подозрительным взглядам московской милиции, вид торонтского блюстителя порядка весьма удивил. Видимо, относительно спокойная и неторопливая жизнь в этой стране накладывает свой отпечаток и на местных полицейских, решил я. В чем-то я был прав. И в дальнейшем, уже проживая в Монреале, я стал привыкать к их спокойствию.

В целом полицейских на улицах немного, особенно если сравнить с Москвой. Как правило, это патрули на автомобилях, хотя в центре можно встретить и пеших. С непривычки удивляло большое количество женщин-полицейских, которых если не половина, то ненамного меньше, чем мужчин. Как правило, встречные полицейские имеют вид мирный и доброжелательный, несмотря на внушительное снаряжение, которым они увешаны с ног до головы. А, кроме того, права человека в Канаде – вещь серьезная, и полицейские приучены с уважением относиться к личности любого гражданина. Именно поэтому граждане без опаски заговаривают с ними, шутят – вид полицейского у законопослушного канадца не вызывает безотчетного страха и желания перейти на противоположную сторону улицы.

И все же, все относительно, и миролюбие полицейских в том числе. Это меня с непривычки удивляло бросающееся в глаза отличие блюстителей порядка монреальских от их московских коллег. У некоторых монреальцев отношение к местной полиции гораздо болезненней. Особенно у молодежи, которая время от времени даже устраивает марши против грубости и произвола полиции. Что интересно, бывает, что подобные марши выливаются в настоящие погромы с битьем витрин и поджогом автомашин. Правда почему-то замечены за этим были не «грубые» полицейские, а пылающие праведным гневом демонстранты.

Спокойный и размеренный образ жизни квебекцев и способы их времяпрепровождения принимают порой весьма неординарные формы. Ну, например, молодежные «вечеринки» в городских парках. Здесь удивительным образом сочетается «оторванность» и бесшабашность нетрезвых посиделок с размеренным ходом городской жизни. Как-то раз вечером в конце марта я проходил через довольно большой парк возле станции метро Ангриньон. Занесло нас с сыном туда совершенно случайно, и, собственно, в самом парке делать нам было нечего, я просто искал кратчайший сквозной проход от метро к домам на другой стороне. Не сказать, чтобы было очень поздно – около десяти вечера, однако в Монреале в начале весны это не самое светлое время суток. В пустынном парке было достаточно неуютно, но раз уж мы туда попали, сворачивать и искать другой путь уже не хотелось. В самой глубине леса (а это парк именно лесного типа) мы обратили внимание на два небольших строения неопределенного назначения. Вероятно, летом они служат беседками или чем-то вроде этого. Оба строения располагались неподалеку от пешеходной и вело- дорожек, а расстояние между ними составляло около полукилометра. И обе были облюбованы группами молодежи для вечерних посиделок. Что интересно, возле первой конструкции слышалась английская речь, возле второй общались исключительно по-французски, точнее по-квебекски. К этой второй, квебекской, компании мы и свернули с целью расспросить о ближайшем выходе за ограду парка к домам, огни которых уже просвечивали между деревьями.

Компания была довольно большая – человек десять или около того, и все явно «под парами». Шумный разговор, звон битья бутылок (да-да, именно так, прямо тут же во время заседания этого «клуба по интересам») – то есть именно то поведение, от которого за годы проживания в Канаде я успел отвыкнуть. Первое, что отличало ситуацию от московской, это то, что там дома мне никогда в голову не пришло бы подойти к подобной компании даже на городской улице, не то, что в лесу поздно вечером. Легко может оказаться себе дороже. Если в Канаде такая компания занята исключительно собой, то в России очень вероятно, что она ищет приключений, и частенько не столько для себя, сколько для окружающих.

Оно и здесь-то, наверное, не самая лучшая идея общаться со столь шумной компанией в пустынном темном парке, однако ребята вполне доброжелательно и с готовностью объяснили нам, где и как можно пройти.

Второе отличие от России, это то, что в это сомнительное время через парк продолжали время от времени проходить одинокие прохожие, в том числе пожилые люди, и даже юные девушки, которых, похоже, не очень смущала ни темнота, ни присутствие на пути весьма неоднозначных возбужденных компаний. Там, за океаном, у себя дома, мне такое представить было бы нелегко.

Тут самое место вспомнить об одном моем приятеле, с которым я познакомился где-то в середине нулевых. Он приехал из Казахстана, одной из бывших республик Советского Союза, ныне независимого государства. Судя по его собственным рассказам, жизнь на родине моего нового знакомого не была безмятежной и регулярно поставляла ему в вены изрядные дозы адреналина. Столь часто, что, приехав в Монреаль, ему еще долгое время не хватало острых ощущений.

Вот один из его рассказов: «Представляешь, вышел я вчера вечером на улицу, пошел в парк Лафонтен. На всякий случай ножницы себе в карман сунул. Пришел туда, а там компания тусуется на скамеечках. Ну я раз обошел их вокруг, второй, третий… А они все так же просто разговаривают между собой, пиво пьют, а на меня – ноль внимания! То есть вообще никакого! Так и ушел домой!»

В другой раз: «Я подхожу к группе ребят, стреляю у них сигарету. Они дают. Я тут же у них на глазах выбрасываю сигарету в мусорный бак, а им хоть бы что! Никаких эмоций! Что за жизнь!»

Интересная ситуация, не правда ли? Так сказать, стресс от отсутствия стресса.

Но вернемся к блюстителям порядка.

Полиция Квебека и, в частности, Монреаля – одна из старейших в стране. Еще в 1709 году в нашем городе (тогда он назывался Вилла-Мария) из добровольцев был создан отряд полиции, следивший за общественным порядком и безопасностью и работавший на общественных началах, то есть бесплатно.

Первые муниципальные полицейские части были образованы в 1838 году, насчитывавшие в то время 121 человека и четыре патрульных коня, и просуществовали практически в неизменном виде ровно сто лет. Только в 1853 году полицейским разрешили носить огнестрельное оружие, причем оно не закреплялось за отдельными сотрудниками, а до 1899 года находилось во всеобщем пользовании. В 1885 году был создан отряд конных полицейских в составе шести человек с целью патрулирования двух крупнейших парков Монреаля. Кстати, и до сих пор в крупнейшем городском парке Мон Роял можно встретить конный полицейский патруль. А также увидеть старинную каменную поилку для лошадей.