Евгений Ткаченко - Зарисовки. О человеке. О любви. О России. О жизни. Мысли православного деда. Из прошлого. Парадоксы

Чем дольше человек живет на белом свете, тем чаще оглядывается назад на прожитую жизнь и обязательно охватывает взором тех людей, с которыми шел по жизни рядом, вспоминая их молодыми, зрелыми, а некоторых видит и старыми. В какой-то момент к нему может прийти понимание, что люди в конце жизненного пути, уж очень напоминают горы. Разница с земным ландшафтом в том, что горы бывают в одном месте либо пологими, либо крутыми, либо высокими, либо низкими. Люди-горы не перемешаны, крутые и высокие как правило не находятся вместе, а вот низкие, пологие и просто бугорки всегда кучкуются, подобно земным горам. Высота людей-гор соответствуют не их социальному положению, а уровню интеллекта, крутость же показывает, как человек его достиг, почти мгновенно, как дети-вундеркинды, или в течение всей жизни постоянно упорно трудясь и совершенствуясь. Например, японская мудрость гласит «В десять лет – чудо, в двадцать – гений, а после тридцати – обыкновенный человек». Так вот, она описывает крутую, но не очень высокую человека-гору. Ну а бугорки соответствуют обычному обывателю, для которого интеллект особой ценности не имеет.

Талант – тяжелая ноша, а развитие его – громадный труд. В детстве талантливы почти все, но только немногим Господь дает нести этот тяжелый крест, поскольку каждому подбирает его по силам. Талантливый человек – самый близкий к Богу из людей, поскольку жизнь его – почти как у Бога, созидание и творение. Талантливые создают Красоту и продвигают человечество в его развитии. И именно талантливые – это те «белые вороны», которых при жизни народ гонит, предает, распинает и… обожает. Жизнь почти каждого таланта – «восхождение на Голгофу», как у Христа.

Награда, как правило, после смерти, чаще всего не сразу и совсем не для всех.

Может показаться, что способность слушать и слышать, связана с близостью, любовью и значимостью человека. Реально почему-то иначе. Мы лучше, внимательнее слушаем и слышим чужих, чем своих. Авторитеты для нас где-то там за углом, вдали. Да разве может быть что-то значимое, существенное рядом? Формула «Лицом к лицу, лица не увидать» практически является законом для человека. И чтобы увидеть, понять, оценить, надо как-то удалиться, разойтись. Не поэтому ли для своих близких реальную цену человек приобретает только тогда, когда уходит в мир иной?

«Пророк не имеет чести в своем отечестве», – сказал Иисус, покидая город своего детства Назарет, в котором жители, помня Его отроком, не приняли слов Его.

И не отсюда ли мы много лет не слышали своих пророков: Солоневича, Лихачева, Солженицына, Астафьева? Вот их уж и нет с нами, а мы не только не услышали, но и не поняли до сих пор, что это наши пророки.

Раннее утро, начало шестого. Не спится. Стою в трусах у окна и смотрю на улицу, вдоль дома уже идут редкие прохожие, а вдали видна дорога на Москву, жизнь на которой не утихает даже ночью. Стал считать машины, оказалось, три десятка машин движутся в одну сторону и столько же в другую. Надо же сотня людей только в поле моего зрения в такую рань куда-то, зачем-то несется! Кто-то отрабатывает свою программу жизни на земле, добывая средства для существования семьи и детей, а кто-то пытается заработать на престижный отдых или машину. А ведь все суета сует! Машина, дорогой отдых – пустое, для утешения самолюбия, утверждения своего я в толпе, а отрабатывающий программу, не будет ли отброшен в сторону как что-то уже ненужное, мешающее, когда устанет, именно теми, для кого жил и работал.

Когда твоя суета позади, знаешь результат и понимаешь, как быстро все к нему приходят, становится как-то грустно от слепоты тех, кто так отчаянно вот прямо с раннего утра к нему стремится.

Сплошным безумием назвал Василий Розанов в начале XX, век XIX. Кстати, кое-кто из великих чувствовал, каким станет век XX. Александр Блок писал:

Мы, живя в начале XXI, можем уже сравнить эти два века. Однозначно предвиденье Блока сбылось – век XX оказался куда как безумнее и страшнее. Вывод очевиден. Если человек будет продолжать так жить на Земле, руководствуясь в основном животным, потребительским (а он продолжает), то оценивать XXI век, может быть, будет и некому.

Чем дольше человек живет на белом свете, тем больше ведут его по жизни стереотипы поведения и восприятия этого изменчивого мира. Человек, живущий «как все», программируется окружающей действительностью, превращается почти в робота еще совсем молодым. Личность любопытная, жадная к познанию мира и человека влиянию стереотипов подвержена меньше, и они не так жестко руководят ею. И все же в зрелые годы все в какой-то степени невольно и совсем незаметно для себя воспринимают и мир и людей через эту призму наработанных стереотипов. Начиная с 1917-го года, и до сего дня Россия является самым изменчивым миром – это какой-то калейдоскоп меняющихся стереотипов. В результате мы, русские, друг для друга порой самые непредсказуемые, самые неуютные и самые нежеланные. Может, поэтому бежим мы со своей родины, а за пределами России не живем дружными землячествами, как все другие народы. Люди, выросшие на единых традициях, воспринимают друг друга близкими и родными, а мы друг другу – чужие.

Должно быть, единая культура и духовные ценности важнее единой крови.

Я не сомневаюсь, что одиночество в старости, к которому Господь приводит большинство людей – является Его предложением осмыслить прожитую жизнь. Это осмысление может подвигнуть человека красиво прожить хотя бы последние годы на этой земле, и умереть хорошо, а может даже и с радостью. Ведь два важнейших события в жизни человека рождение и смерть он оценить не может. Их оценивают окружающие, близкие. Рождение у них, как правило, вызывает эмоции позитивные, а смерть негативные. Но это у людей близких. А такая ли реакция должна быть у главного действующего лица? Рождения своего он не помнит и радость появляется только в дни годовщин рождения, да и то если близкие из них, этих годовщин, делают праздник. А вот если человек осмыслит правильно смерть, то вполне может прийти к пониманию, что он прошел на земле весь жизненный путь, не каждому такое удается. Жизнь же земная катится дальше, цепляться за нее не надо, и уходить туда хорошо бы спокойно, а то и с радостью.

К тому же смерть для человека верующего это совсем не конец бытия, а рождение в новую вечную жизнь.