Игорь Карпусь - Времена. От Цезаря до Путина

Менты и профессура действуют единым фронтом, сплочённо. Одни – в стенах «alma mater», другие – по своим каналам: избивают на митингах, организуют телефонный террор и запугивают. Только не понятно, почему здание, где выживают смелую молодёжь, называется университетом. Скорей всего, это филиал ментовки, управления внутренних дел. И имя Достоевского на вывеске по крупному недоразумению, в качестве камуфляжа. Известно, что великий писатель спросил однажды Суворина, маститого журналиста и издателя: «Представьте, что мы случайно услышали разговор о том, что сейчас Зимний дворец будет взорван. Обратились бы вы в полицию?» Монархист Суворин без раздумья ответил: «Нет, не пошёл бы…» – «И я бы не пошёл, – сказал Достоевский. – Ведь это ужас, это – преступление. Мы, может быть, могли бы его предупредить. Но я боюсь прослыть доносчиком».

А что сказать об омских носителях профессорских мантий и наставниках, которые так легко, без сомнений и переживаний, переквалифицировались в полицейских агентов? В 1911 их далёкие коллеги в количестве 130 человек демонстративно покинули Московский университет в знак протеста против расправ со студентами-участниками забастовки. Среди них были Тимирязев, Лебедев, Зелинский – цвет русской науки и интеллигенции. Ну, а нынешние сделали другой выбор: предали и сдали своих учеников. Стыдить бесполезно, они люди учёные и понимают, что делают.

– На каком языке вы предпочитаете изъясняться? – спросили раз Вольтера. – На том, который понятен всем, – мгновенно ответил непревзойдённый остроумец и полемист. А я всё чаще ловлю себя на том, что с трудом воспринимаю тексты из Интернета. Здесь преобладает размашистая молодёжная лексика и переводная заумь. Человеку с традиционным словарным запасом каждая фраза задаёт дополнительную умственную нагрузку:что хотел поведать автор? какой смысл заложен в цепочку замысловатых терминов? Хотя в большинстве случаев речь идёт о вполне простых и знакомых предметах.

Я понимаю, что язык – это сигнал, направленный однотипному сообществу: я ваш, мне можно доверять. И они слетаются по сигналу, как ночные мотыльки, понимая друг друга с лёту. Мой язык тоже сигнал, однако его принимают немногие – должно быть, непонятный.

Известно, что неясно выраженный, зашифрованный смысл часто остаётся невостребованным или понимается очень приблизительно, а то и извращённо. Встречаются умные и образованные молодые люди, им есть, что сказать, но им присущ общий недостаток – нехватка культуры. Ибо культура – это преемственность и накопление,она не позволяет напрочь оборвать опыт, традиции предшественников. Худосочный, плоский, невыразительный язык грубо выявляет отсутствие культурных запасов, и тогда они восполняются поспешными заимствованиями и новоделом.

Интернет засорён молодёжным сленгом, неряшливым и скороспелым. Меткое, гибкое, чистое русское слово исчезло. А вместе с ним и ясный образ мышления. Кто ясно мыслит, тот ясно излагает – стремитесь к этому. «Язык родных осин» всегда сильнее языка кактусов и бананов.

Не солью, а мёдом на рану стала сногсшибательная новость: всё больше пользователей уходят из соцсетей. В частности, знаменитый Фейсбук стремительно теряет своих поклонников. А их насчитывают до 1 млрд. И вот миллионы вдруг прозрели. Что случилось? Сработал инстинкт самосохранения, мозги и души пресыщены гигабайтами чепухи. Вначале было интересно, остро, престижно, и люди сутками перестукивались со всей планетой, хвалились массой друзей и приятелей. Привлечённые новизной, они забыли, что есть еда, которая не насыщает. Псевдообщение, всевдодрузья, псевдоинтересы…

Обнаружилось, что этим миллионам нечего открыть и сказать миру, и они стали выворачивать наизнанку своё убогое существование. Юрист из Филадельфии пережила момент истины, когда увидела: в ресторане пара за соседним столиком не ест заказанное, а фотографирует еду и выкладывает картинки в Фейсбуке. А рок-музыкант Ванесса Ризленд уныло призналась: «В какой-то момент я поняла, что там нет НИЧЕГО, что развлекало бы меня, информировало или ДЕЛАЛО ЛУЧШЕ. Это стало последней каплей».

Можно лишь пожалеть, что потребовались годы, чтобы распознать пустоту и обман в упаковке Интернета. С этой штукой произошла та же печальная трансформация, что и с другими великими изобретениями: кинематографом, радио, фото, телефоном. Как только люди приспособили их к своим низменным потребностям, сделали из них расхожие удовольствия, так тотчас плоды человеческого гения измельчали и вместо пользы стали источником психических травм и деградации.

Интернет захламили отбросами патологических состояний, бездуховности, мотыльковых поползновений, порнографии и вместо развития и оздоровления он превратился в убийцу – времени, смысла, личности. Я не раз писал на эту тему, ибо давно наблюдаю, как Сеть изменяет человека в худшую сторону, как добровольно люди превращают её из средства просветления и просвещения в средство подавления, маразма. И то, что добрая воля возобладала у некоторых, радует и обнадёживает. Глубинные защитные силы пробудились и подали сигнал тревоги. А ваши силы ещё дремлют?

Не успел обманщик Грабовой выйти на свободу, как все каналы оповестили об этом «эпохальном» событии и возобновили рекламу осуждённого. В самом деле, одному сидеть неудобно, когда тысячи коллег во всех концах России продолжают «охмурять» доверчивых граждан. Отличие Грабового лишь в масштабах и предельном цинизме. Это уникальная фигура даже в наш век, богатый изобретательными проходимцами. Суд ясно определил его «деяния» как лжецелительство. Поклонники и сторонники Грабового негодуют и утверждают обратное: выдающийся «специалист», способен творить невозможное, одарён от бога и сам его воплощение. Так было всегда: одни поклонялись и признавали, другие разоблачали и возмущались. Но тут двух мнений быть не может. Грабовой – классический аферист в облике 21 века: достаточно образован, с современным обликом и манерами, напорист и самоуверен, обладает несомненным даром гипноза. Это не традиционная бабушка Агафья с её гаданием и заговорами. Тут сыплются псевдонаучные термины и заявлена претензия на всеохватную теорию реинкарнации. Прибавьте располагающий, вызывающий доверие образ «целителя» – этакий модерновый граф Сен-Жермен или Калиостро.

С Грабовым всё понятно, он из вечных спутников человечества, которые предпочитают добывать свой хлеб не слишком затратным и обременительным способом обольщения страждущих. Но спросим себя: возможны ли Грабовые в обществе, не нуждающемся в их услугах, не предъявляющих спрос на их «таланты» и посулы? Разумеется, нет, скажете вы. Нет спроса – нет и предложения, а если предложения поступают, то тут же берутся обратно. Грабовые процветают там, где существует и подогревается вера в чудо, т.е. в сверхъестественные процессы и результаты. И главная вера – в преодоление смертельной болезни, неминуемое исцеление посредством магического воздействия особого доктора-целителя. Пока не поколеблена вера в чудо, до тех пор будут орудовать в обществе знахари, маги, чародеи, ясновидящие и пр. А вера – область зыбкой восприимчивой психики, она легко поддаётся внушению, постороннему воздействию, формированию в нужном направлении.