Андрей Абрамов - ДНЕВНИК. 2017—2018

Александра Ильянена я не встретил. Я видел как ремонтируют, очередной раз Тучков мост. Я видел как снимают кино, видел как тучи опять сгущаются над головой не принося свежести.

Утро 9 сентября я просыпаюсь потому, что это хочет моя кошка, она устала ждать пока я встану. Очень долго я пытаюсь понять свои желания. Я читаю Конформиста Альберто Моравиа. Завтракаю. Раздумывают о проходящем дне. Сегодня пасмурно и, пожалуй, сегодня как никогда одиноко за последние 6 лет после того как я переехал в Санкт-Петербург. Надеваю носки с изображением бегущей рыжей лисы, белую мятую рубашку, у меня нет и не было утюга, джинсы, черные туфли, которые были приобретены лет 7 назад на втором этаже обувного магазина расположенного на Орто-Сайском рынке. Глотаю таблетку анальгина, болит голова. Я выхожу за дверь забыв телефон, сегодня утром я поменял тариф. Возвращаюсь, беру телефон. В Питере мелкий дождик, ближе к метро Парнас он уже уверенный дождь. Лето было двумя душными неделями от которых все с радостью отказались.

Ныряют в метро. Остаток на карте 165 рублей. Погружаюсь в чтение романа Нефть Пазолини и его разбором в митином журнале. Чтение увлекает. На Петроградской я поднимаю глаза и вижу много красивых и не очень людей. Пересадка до Звенигородской. Надеваю, на выходе из метро очки. Мир становится настолько четким, насколько он может преобразиться после выныривания из воды. Все настолько четко, что опять начинает болеть голова. Гороховая. До Фонтанки она особо ничем не примечательная. Да и после… Грустно. Захожу в кондитерскую и радую себя латте, чизкейком Нью-Йорк + порцией торта Три Шоколада. За окном, на проезжей части, все то же – экзистенциональность.

Грустная улица, скверная, узкая Гороховая ведет к центру, на площадь. Я пересекаю каналы и шагаю по мостам, напротив, через дорогу идет парень в розовых кедах, я делаю фото, на перекрестке мы сближаемся, повторный, близкий дубль меня уже не интригует, он проходит мимо полностью погруженный в телефон. На Красном мосту раздается звонок, на проводе мой друг и коллега – Алексей, с женой, они готовы составить мне компанию. Через минут сорок мы будем вместе мокнуть под свинцовым небом города Петра. Я коротаю время в итальянском кафе-ресторане за чашкой кофе и маковым чизкейком. Обстановка полуподвала теплая, с левой стороны частоколом гутарят итальянцы, я читаю дешифровку романа Нефть, в какой то момент я вскидываю голову посмотреть на рисунок на стене за итальянкой, она принимает вызов, замолкает, видимо думает, что они слишком шумны. После моего взгляда все уходят в виртуальный мир своих смартфонов. Свежий воздух, дождь, деревянная скамейка, я пристально всматриваюсь в прохожих. Прохожие отражаются в пляшущих лужах. Я отключаюсь от этого мира сняв очки, все плывет, все тонет в моей близорукости, моей болезни, моей тоске. Встреча. Они мокрые, немного нервные. Делаем крюк выгибая путь через Невский на Мойку. В ближайшем кафе, в скандинавском стиле, ребята берут пиво, я заказываю два шота. Шоты как и пиво отвратительны. В разговоре начинаю дико кричать о Братьях Карамазовых и Достоевском, Гоголе, о Марии Антуанете и Павле, Павловске, Гатчине, и розовых гобеленах. Говорю о том, как умер последний сюзерен Франции, в нищите и голодным босоногим, о немцах спаливших гатчинский дворец и восстановленной ротонде этого дворца. Опять кричу о впечатлении романа Пазолини «Нефть», меня еле успокаивают… Обстановка – деревянная, вульгарная. Тянет спать от алкоголя и полумрака. Свежий воздух пока не бодрит, медленно находим двор и книжный магазин «Все свободны». Демон одолевает меня, закупаюсь книгами. Пока ходил по магазину и подтягивал на поясе штаны посредством засовывания рук в карманы – потерял, выпали, деньги. В конце концов этим вечером моя сексуальность подавлена потерей незначительной суммы (можно было купить хорошую книгу) и углеводами. Променад до метро радовал теплой погодой, встречей с ручным енотом, тяжестью рюкзака с книгами, и просто ощущением жизни. Поездка в метро, чужая кошка, кормежка, влажный от духоты я жду автобус, сажусь на другой, все равно маршрут туда же.

Дома. Я распаковываю свою покупку, жарю себе яичницу из ненавистных мне яиц с белой скорлупой, предпочитаю темную, думаю заварить кофе, это было бы очень как-то по европейски, темный хлеб с семечками внутри, но нет. Чай, сладкий чай. Я опускаю глаза и вижу свои носки. На них рыженькая лиса бежит куда-то. Так и я, все время куда-то бегу, но при этом остаюсь на ноге этой жизни, на месте. Мой шаг – это шаг всецело всей жизни. Сегодня себя ощутил тем самым конформистом до конца, видимо Альберто Моравиа рядом.

В пятницу вечером, практически глубокой ночью, ко мне ворвался гость из Ростова, мой друг и земляк – Павел. Его очередной приезд в Питер как попытка развеяться от повседневности Ростовского быдлячества. Смертельно усталые мы все же проговорили часа два, вступительное слово, это когда есть о чем поговорить и на утро такие разговоры не откладываются.

Суббота, утро. Никаких особых планов по культурной программе не предвиделось. У меня все еще две недочитанные книги, которые хотелось убить на выходных. Книги были частично прочитаны, скажу забегая вперед. Предложение продвинуть в Ботанический сад – нейтральное. Выбрали экскурсию субтропиков. В ожидании времени продвинули в ближайшее лофт пространство лопать пирожки и пить кофе. Легкая прогулка по ухоженному саду Ботанического, и вот мы перед дверями в стеклянное и зеленое царство растений субтропиков. Экскурсия продлилась практически час, было удивительно узнавать подробности и обнаружить дерево из которого добывают корицу, воочию увидеть завязь бананов, погрузиться во влажный и тёплый климат субтропиков. Закончилось похождение под стеклянным куполом посещением последней оранжереи посвященная японскому саду. Побродив по территории Ботанического, зашли в розарий, похожий на огород моей прабабки Марии осенью, такой же общипанный вид кустов роз, ибо время скидывать листья.

Логичное перемещение в сторону потребления пищи и алкоголя было следующее предложение, но время детское, культовые бары еще закрыты. Ломанулись к Holy Water, закрыт, посещение REDRuMA было банальностью которую мы не стали рассматривать, Хроники тоже никогда нас не тянули. Блуждали в окрестностях пока не наткнулись на удивительно заведение, брассерия Брабант, где мне подали острый томатный крем суп с беконом и варёным яйцом, отличное бельгийское пиво в стиле ИПА, далее вишневое пиво. Вечер набирает обороты. Удаленный от глаз обывателей Джин тоник бар встретил нас отсутствием народа, обаятельными девушками рассказывающие истории о предлагаемых сортах джина. Выбрали можжевеловый. Следом 999, потом Обезьяний, потом еще что-то пили. Потом начали орать, кто в поддержку политики Путина, кто про фашизм Ницше, перекинулись в налоги, я считаю их надо платить, Павел аккуратно отказываться от них. Начали махать руками, побежали заказывать джин тоник, появились люди, более культурные и менее пьяные чем мы. Пошумев некоторое время сорвались домой, дома был Егермейстер. По приезду выяснилось, что стоит заказать пиццу, и не одну, а Егермейстер оставить в холодильнике. Пусть спит родной. Ночь была неспокойная. Меня мутило, сны прерывались походами на кухню в поисках, то молока, то воды. В итоге с легким чувством головокружения я встречаю утро осени Питера валяясь в кровати. Проведенным временем все остались довольны. Единственная кто высказывает недовольство – это моя кошка. Весь свой негатив и отсутствие к ее персоне внимания высказывает громко мяукая и кряхтя.