Ксения Лученко - Вавилон и окрестности. Церковь между обществом и государством

Мемориально-просветительский центр также занимается изучением и воссозданием русской мемориальной культуры. Традиция храмов на крови, установления памятных крестов, братские могилы – всё это было в России на протяжении веков. Образцом музея-некрополя из сравнительно недавнего времени служит кладбище памяти всех павших в Первой мировой войне во Всехсвятском (нынешний район «Сокол»), разрушенное при советской власти и с трудом восстанавливаемое сегодня. Но сохранились разработки его создателей, на которые можно опираться.

Игорь Гарькавый, который часто водит экскурсии по Бутовскому полигону, утверждает, что «без представления о Пасхе здесь трудно находиться. Для многих светских людей приезд на Бутовский полигон – пытка: „стою я, а подо мною тысячи тел“. Верующий человек тоже это чувствует, но он также знает, что здесь лежат мученики. Христос воскрес и все, кто вместе с Ним и за Него пострадал, тоже воскреснут, и ты понимаешь, что за этой страшной земной смертью для них открывалась Жизнь вечная, отблеск сияния которой падает и на это место».

Режиссёр, актёр и священник в запрете Иоанн Охлобыстин устроил 10 сентября 2011 года на стадионе Лужники перформанс «Доктрина-77» – театрально-политическое высказывание. До сих пор непонятно, была ли это пародия или всерьёз – продолжения не последовало. Но идеологические тезисы Охлобыстина востребованы и сегодня.

Фантазии запрещенного священника Иоанна Охлобыстина, как спички: относиться к ним серьезно – смешно, относиться несерьезно – опасно. Когда колесо российской общественно-политической жизни сделает очередной круг, неизвестно, кого вынесет наверх: Навального? Ройзмана? Ходорковского? Не исключены ведь и абсурдные варианты: а ну как Охлобыстина? Ведь у клоунады, исполненной им в Лужниках, немало истовых поклонников. А его теоретические построения – это не камлания, а воспроизведение идеологии, давно зреющей в недрах православно-патриотических кругов. Нам спокойнее считать их маргинальными сумасшедшими. Но времена изменились. Если сделать вид, что принимаешь «Доктрину-77» всерьез, получается увлекательное чтение.

«Учитель мой, Иоанн Ладожский, помяни меня в своих молитвах!» – воззвал отец Иоанн Охлобыстин во время своего литературно-политического перфоманса в Лужниках перед двадцатитысячной аудиторией. В качестве эпиграфа к тексту «Доктрины-77» вынесена цитата из митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева).

Митрополит Иоанн (Снычев), которого, по воспоминаниям митрополита Питирима (Нечаева) семинарские однокашники за экзальтированность называли «Ванька-хлыст», был одной из знаковых фигур 90-х, и влияние его распространялось далеко за пределы церковной ограды. Его идеи были питательной средой, на которой взращивались православно-националистические группы разных мастей – от ставшего теперь респектабельным «Радонежа» до хоругвеносцев Никшича. На его похороны в 1995 году пришла целая колонна РНЕ. Труды Снычева расходились многотысячными тиражами, однако люди, близко знавшие митрополита Иоанна, утверждали, что никто никогда не видел рукописей этих книг с пометками митрополита. Автором трудов многие называют главного редактора газеты «Русь Православная» Константина Душенова, в прошлом политрука на подводной лодке. Сейчас Душенов отбывает трехлетний срок в колонии-поселении по статье 282 часть 2 УК РФ за «участие в деятельности организации, признанной экстремистской».

Именно идеология, сформулированная в книгах и статьях, выходивших в начале 90-х под именем митрополита Иоанна (Снычева), лежит в основе «Доктрины-77». Социолог Константин Костюк, изучивший систему взглядов митрополита Иоанна по его книгам, приходит к выводу, что для него «православная империя – выражение политической миссии русского народа вести остальные народы к спасению». В статье Костюка подробно изложена система ценностей митрополита Иоанна, в которые входит и самодержавие как религиозная система, выражающая единство власти и народа, и богоизбранность русского народа, и понимание земной Церкви как Церкви воинствующей. По митрополиту Иоанну, Церковь – носительница национального идеала и опора государственной идеологии, а политика – выражение веры. «Монархия есть наилучший, наиболее гармоничный, устойчивый и справедливый способ общественной организации», – пишет митрополит Иоанн. Милитаризм Охлобыстина («Мы созданы для войны. И нам нет места в обычной мирной жизни. Так ли это плохо? Да, это очень плохо. Но это так, мы такие. Мы всегда были такими») тоже укоренен в картине мира, описанной Снычевым: «Армия и воин, – приходит к выводу Костюк, – занимают важнейшее место в построениях митрополита Иоанна. Не только функция защитника, но и образ духа – героика – придают воину такую ценность. […] Воинский дух представляет прямую противоположность пропагандируемым западной культурой потребительству, индивидуализму, разврату, он нравственен по самому своему существу и поэтому близок Православию».

Книга митрополита Иоанна «Самодержавие духа» стала теоретической базой для требований канонизации Иоанна Грозного. Уже после смерти митрополита его последователи – почитатели Грозного – стали утверждать и святость Григория Распутина. Охлобыстин сыграл Распутина в фильме Станислава Либина «Заговор» и, хоть и не считает его святым, признает, что «в определенные моменты он достигал божественного прозрения», и «его облили грязью в политических целях». Про Ивана Грозного тоже говорит литыми фразами: «Иван Грозный в шесть раз увеличил территорию России, заложил основы русской государственности. Он наладил вертикаль власти, что для нас единственный вариант правления».

Справедливости ради стоит отметить, что, по словам профессора-протоиерея Георгия Митрофанова, митрополит Иоанн (Снычев) был «лучше своей репутации». О нем отзываются как о мудром пастыре, и многие, служившие под его началом и в Куйбышевской, и в Санкт-Петербургской епархии, хранят о нем искренние добрые воспоминания, что для правящих архиереев Русской Церкви не частое явление. Очевидно, что с этой стороны Охлобыстину знать митрополита Иоанна не довелось. При жизни владыки они не встречались. Так что виртуальным «учителем» Охлобыстина Снычев стал опосредовано, через книги, написанные, вероятнее всего, вообще не им. Но у «Доктрины-77» есть и другие вдохновители.