Владимир Плотников - Ночной кошмар с Николаем Сванидзе

В принципе, любой минус «царя» для его свиты — несомненный плюс. Павловский: «В 93-м, после октября, я был уверен, что начнется самое страшное. А то, что не началось, изменило мое отношение к Ельцину». Это ли не лицемерие: выходит, побоище в законном парламенте — не только не страшное, но и благое дело?! Далее: Ельцин «слишком высокомерен, чтобы думать о личной выгоде». А это уже логический перевертыш — превозносить и защищать человека за его высокомерие. Как-никак Господь ставил гордыню выше иных смертных грехов!

Павловский бывает и цинично откровенен: «Если назначают премьером, то проходит примерно от 7–8 до 12 недель, когда человек, который считался никем, становится человеком с президентским рейтингом». Вот тоже дорогого стоящая оценка Масхадова и Басаева: «никто из них не Че Гевара». В данном контексте обруганный буржуями Че — уже рекомендация со знаком плюс!

Подробности см.: «Аргументы и факты», № 5, 2000 г.

А как начинались и что по сей день, несмотря на всевозможные маскировочные прибамбасы, представляют все эти ток-шоу, издыхающие одно за другим, но упорно клонируемые по новой?

«Гости почитали обязанностию восхищаться псарнею Кирила Петровича. Один Дубровский молчал и хмурился… «Что же ты хмуришься, брат, — спросил его Кирила Петрович, — или псарня моя тебе не нравится?» «Нет, — отвечал он сурово, — псарня чудная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим собакам». Один из псарей обиделся. «Мы на свое житье, — сказал он, — благодаря Бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее». Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа, а гости вослед за ним захохотали, хотя и чувствовали, что шутка псаря могла отнестися и к ним. Дубровский побледнел и не сказал ни слова».

А. С. Пушкин. «Дубровский»

Ежели некий въедливый читатель, прочитав сие, воскликнет: «Эхма, да это же про нашего!» Тс-с-с! Ни гу-гу. Оставьте крамольные намеки при себе. Ну, а ежели углядели черты барского сходства между псовым разводчиком К. Троекуровом и более злободневным пропагандистом продвинутых фирм, то автор здесь ни при чем. Спросите, кто ж при чем, то есть кто виноват? ПУШКИН! Нас же в бессмертном тексте взволновало острое наблюдение на тему: «Барский смех». А если не нравится слово, то пусть будут смехоуловители, смехоусилители, смехораспылители и т. д. Что намного длиннее, скучнее, но зато развернуто и исключает кривотолки. Нет, пушкинская проницательность волновала и восхищала всегда.

Просто в фокусе такого рода ток-шоу именно этюд о барском смехе всякий раз подтверждает свою немеркнущую актуальность. Особенно это заметно в случаях, когда кто-то из верховных чиновников общается с ведущими информационными органами региона. Посредством лиц. В смысле, лиц пресловутых органов. Бесспорно, каждый орган выставляет свое лучшее лицо. Которое для органа как бы — ум, честь и совесть, а еще украшение. От обилия лиц прославленных органов, порою, рябит, но оно, обилие, не спасает. От пустоты, серятины, банальности и скуки.

Зато здесь масса улыбок, слащавых, но вряд ли искренних ахов-охов. А еще много-много смеха: с одной стороны снисходительного, а с двух других — угодливого и подобострастного. Причина проста. Исходя из примитивного представления о «трех ветвях власти», ожидаешь, что политический «Глас народа» («Времена» и т. д.) по ящику должен состоять из трех сторон:.власти и народа в двух ипостасях. Первая — верноподданные (от этих обычно на ток-шоу тесно и душно). Вторая — мятежно-оппонирующая часть. Вот ее-то не бывает порой даже в абрисе.

И уж совсем некрасиво шумною толпой льстиво потакать «юмору» авторитета и начальника, изгаляющегося над тем, кто по чину не в силах ответить глумцу. А если и силах, то его просто заглушат и поднимут на смех, потому как он — пыль, а начальник — гора! Вот потому-то и помянули «троекуровщину»: «Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа, а гости вослед за ним захохотали, хотя и чувствовали, что шутка псаря могла отнестись и к ним». Это безобразное явление мы наблюдаем сплошь и рядом. В том числе на посиделках журналистов, которые коллективно мочат того, кого не любит и вышучивает их кормилец, особенно такой высокопоставленный, как начальник. Так ведется от варварства. Барин хохочет, холопы хохочут. Барин сечет, холопы плюют на поверженного. Даже ядовитому пересмешнику, которым порой бывает президент, следовало бы помнить, что как большой босс и особенно, демократ он обязан соизмерять степень воздействия на подданных своего — не юмора, не ума, не имени — статуса.

Есть юмор природный. А есть юмор начальственный, августейший. Это когда уже не смеются от души, а угодливо лыбятся. Поэтому начальнику с природным чувством юмора очень трудно шутить. В любом случае природный юмор поглощается начальственным.

Когда видишь сегодня, как новоявленные «либералы-демократы» (и первыми среди них журналисты) стаей набрасываются на одиночек, становится грустно и стыдно. Все это страшно напоминает собрания и проработки при Советах. Тогда все подавляюще, гневно и единодушно клеймили отступника (диссидента) от линии партии. Сейчас те же персонажи, очень принципиально перековавшись в отступники («демократы»), с вчерашним же воодушевлением и пафосом клеймят прежнего одиночку. Но уже за «крамолу», которую вчера защищали с пеной у рта. И это демократы? Скажу больше: и это люди?

Экскурс для манкуртов, «Иванов, родства не помнящих». На Руси было время, когда каждый чересчур долго и самостоятельно думал, прежде чем сделать свой выбор — во время Батыева нашествия. Напомним: тогда персонально «каждого» и совокупно всех «каждых» хватило ровно на три года — с 1237 по 1240-й, когда Русь была порабощена и на 2/3 вырезана монголами!

Вероятно, теперь нас нельзя уничтожить за три года (чему порукой — ядерный щит, который «демократы» и их'кандидаты в президенты хотят похоронить). Но уже сейчас наша история становится столь же безликой, как дебильная хроника проглотов из городов Вилла-Баджо и Вилла-Рибо, весь прогресс коих сводится к соревнованию по производству стирального порошка для мытья сковородок. Вот только наши сковородки пусты, а мыльные пузыри заменили пищу для ума и тела

Неразумным и потому быстро дрессируемым, животным незачем разговаривать. Даже предки человека обезьяны (приматы) обходятся без речевых выкрутасов. Ну так и на здоровье: «Хватит говорить, пора жевать» — вот смысл и квинтэссенция новой идеологии, навязываемой СМИ оболваненным «совкам». А идеал ее — глобальная общероссийская «приматизация», о которой столь печется Чубайс