А. Соколов - Анатомия предательства: Суперкрот ЦРУ в КГБ

Из всего вышесказанного можно предположить, что ЦРУ весной или в начале лета 1991 года получило от надежного источника сообщение о том, что причиной арестов американских агентов в 1985 году являлся советский “крот” из числа работников ЦРУ. Этой наводки хватило для организации проверки почти двухсот работников. Не исключено, что поздней осенью 1991 года, когда Эймс стал активно разрабатываться, были получены какие-то дополнительные материалы. Начиная с 1990 года, Калугин неоднократно выезжал на Запад и, имея даже отрывочную достоверную информацию о наличии “крота” в ЦРУ, которую он вполне мог получить через свои “высочайшие” связи, передал сведения американцам.

Имеется и другая версия провала Эймса, приведенная бывшим заместителем начальника СВР РФ, ныне ее главным консультантом генералом Вадимом Кирпиченко в статье “И снова о предателях, на этот раз о Калугине” в российской газете “Новости разведки и контрразведки” № 20 за ноябрь 1997 года помещенной затем в его книге “Разведка: лица и личности”. В ней, наравне с другими фактами, дающими право существования версии о выдаче Эймса Калугиным, говорится и о его близком друге по учебе в Ленинградском институте КГБ Викторе Черкашине, взятом в разведку по его же протекции. Черкашин являлся заместителем резидента по линии КР в Вашингтоне и, как указывается в книге Эрли, долгое время работал с Эймсом. Черкашин за успешную работу в августе 1986 года был награжден секретным указом орденом Ленина. Кирпиченко, хорошо зная и Калугина и Черкашина, моделирует разговор между ними. На вопрос друга, за какие заслуги он получил столь высокий орден, Черкашину стоило бы только ответить, что “задаром такие штуки не даются” и этого бы хватило для Калугина, чтобы дать сигнал в ЦРУ: “Ищите там-то, фамилия работника такая-то”. В этом же году Черкашин возвратился в Москву и был назначен не на оперативную должность, ему был закрыт выезд за границу из опасений случайного разглашения имени Эймса. Калугин в это время находился в Ленинграде. “Я был первым офицером КГБ, встретившимся с этим человеком. Это был взлет в моей карьере и предзнаменование ее конца”, — приводит эти слова Черкашина Эрли в своей книге об Эймсе.

Сам Черкашин считает, что разоблачение Эймса не обошлось без внедренного американцами в КГБ агента. “У меня нет сомнений в том, что у ЦРУ появился кто-то, кто мог рассказать им об Эймсе. Если бы они его “вычислили” в 1987-88 годах, то тогда я мог бы поверить, что ФБР и ЦРУ сами смогли до этого докопаться. Но этого не могло случиться в 1993 или 1994 годах, когда больше никто не погибал”, — заявлял он в одном из интервью в 1997 году.

Еще одно предательство Калугина, которое он постоянно и упорно пытается скрыть — виновность в аресте и осуждении в 1997 году за шпионаж в пользу СССР в 60-х годах бывшего рядового военнослужащего Агентства национальной безопасности (АНБ) США, секретнейшего ведомства радиоэлектронной разведки, шифрования и защиты линий связи, Роберта Стивена Липки. Вопрос о том, кто выдал Липку, приобрел даже свою историю.

В своей книге на 82 и 83 страницах Калугин пишет, что произошло тогда, во время его работы заместителем резидента в Вашингтоне: “Молодой солдат АНБ сам пришел в наше посольство в середине 60-х годов. Сказал, что работает в АНБ по уничтожению секретных документов и предложил передавать их нам за деньги. Он оставлял материалы в тайниках в близлежащих к Вашингтону районах штатов Мэриленд и Вирджинии. За каждую передачу ему платили по одной тысяче долларов. Это были оригиналы ежедневных и еженедельных сверхсекретных докладов АНБ в Белый дом (президенту США — Примечание автора), различных сообщений армии США и НАТО по всему миру. Со временем солдат ушел учиться в колледж. Может быть он и сейчас “крот” КГБ в АНБ или ЦРУ”.

В 1997 году Липка был арестован. ФБР по американскому телевидению на всю страну объявило, что арест Липки был произведен в том числе и на основании данных о нем в книге Калугина, текстуальные выдержки из которой были даже внесены в первичное обвинительное заключение. По российскому ТВ по каналу НТВ также показывали фрагменты выступлений сотрудников ФБР с книгой Калугина в руках. Но вот что говорит Калугин в упоминавшемся ранее интервью, взятом у него в конце 1997 года его другом Михаилом Любимовым и опубликованным в газете “Совершенно секретно” № 1 за 1998 год: « Как можно вычислить человека в АНБ, где работают более ста тысяч человек, если не указана фамилия? Абсурд! Человек, которого я имел в виду, носил иной псевдоним. Скорее всего, Липку сдал совсем недавно кто-то из нынешних или бывших сотрудников Службы внешней разведки, возможно, предатель посоветовал американцам для отвлечения внимания от него свалить вину на Калугина. Ну, какого черта ФБР стало бы упоминать мою фамилию, если бы Липку сдал я?

Это же не лезет ни в какие ворота! Между прочим, это заявление ФБР подорвало мою репутацию не только в России, но и в США. Это вызвало недоумение в деловых кругах. Должен сказать, что к предателям всегда относятся с подозрением, на кого бы они не работали”.

Да, можно согласиться с ним: и правда, абсурд, если брать только страницу 82, на ней лишь упомянуто, что агент КГБ — “молодой солдат АНБ”. О странице 83 почему-то в интервью не упоминается. Манипуляция страницами рассчитана на людей, не читавших книгу, но это слишком наивно, или на то, чтобы вынудить службу российской разведки ради истины каким-то образом опровергнуть его явную ложь, прикрытую информацией 82 страницы, и тем самым подтвердить, что Липка действительно был агентом. Такова практика почти всех спецслужб: признание ими, а не судом, своих деяний — царица доказательств.

Сведения о Липке на странице 83 для ФБР более чем достаточные, чтобы установить его в АНБ. Безусловно, в группе военнослужащих, допущенных к уничтожению особой важности секретных документов для президента США, работало не более пятидесяти человек. Среди них далеко не все являлись рядовыми и установить солдата среди них весьма несложно, тем более ушедшего на учебу в колледж. Так что лукавство Калугина и столь упорное отрицание выдачи Липки бессмысленно. Его слова Любимову, что “ни одного государственного секрета я не разгласил и, между прочим, я был во главе управления контрразведки, имевшего около ста пятидесяти агентов”, следует расценивать, как наглую ложь и прямой шантаж. Агенты были, но как он их выдавал, читатель уже знает.

Мои суждения не являются мнением российской разведки, я не имел с ней контактов при написании данной книги, и не знал ничего о Липке, когда в конце 60-х годов работал в резидентуре в Вашингтоне. Все суждения о нем — не очень сложные выкладки, основанные на материалах западной печати. Был ли агентом Липка или не был, не знаю, но могу утверждать, что Калугин его выдал за агента КГБ.