Алексей Турчин - Война и еще 25 сценариев конца света

Анализ глобальных рисков показывает, что они могут (если могут) быть снижены только в случае, во-первых, привлечения очень серьезных (если не всех доступных человечеству) ресурсов, а во-вторых – согласованных действий всех государств. При этом роль каждого государства в общем деле в значительной мере определяется тем, какие ресурсы (от интеллектуальных до природных) находятся в его распоряжении (и, подразумевается, под контролем), потому что именно они могут быть как средством решения глобальных проблем, так и их источником. Нетрудно также заметить, что катастрофические явления глобального масштаба в ряде сценариев могут оказаться следствием неких просчетов, допущенных на уровне одного государства. То есть, рассматривая вопрос глобальных рисков, мы неизбежно приходим к теме ответственности. Достаточно вспомнить, например, случай, когда в Австралии проводились эксперименты с вирусом мышиной оспы и геном интерлейкина-4, в результате чего случайно был создан сверхсмертельный штамм (см. главу о биотехнологиях). Будь этот штамм смертелен для людей и вырвись он на свободу, то ущерб мог бы оказаться, при стечении еще ряда случайностей, весьма серьезным.

Так случилось, что Россия обладает значительной частью мировых ресурсов и уже в силу этого не может не быть одним из важнейших участников разного рода программ обеспечения глобальной безопасности, при этом – другая сторона медали – ее «зона ответственности» оказывается довольно обширной.

Важным фактором, определяющим роль России в будущих глобальных катастрофах, является ее огромная территория. Из-за ее величины в границах государства со сравнительно большей вероятностью происходят события, возможность которых для всей земной поверхности примерно одинакова, – падение комет и т. д. (именно в России произошло крупнейшее в человеческой истории падение метеорита – 100 лет назад на реке Подкаменная Тунгуска).

Понятно, что на нашей огромной территории находятся огромные ресурсы, которые могут понадобиться сейчас и в будущем: от нефти и газа до древесины и просто места для жизни. При этом, безусловно, от того, как именно Россия использует эти ресурсы, зависит не только ее собственное экономическое состояние, но также скорость и характер глобальных процессов, которые описаны в главе «Сингулярность», в частности это касается прохождения мировой экономикой «пиков Хуберта» для многих важнейших ресурсов (включая не только нефть, но и продовольствие, резерв сельскохозяйственных земель, некоторые редкие металлы и т. д.).

При этом я не разделяю распространенного мнения о том, что огромные природные ресурсы делают Россию привлекательным объектом для иностранной агрессии, целью которой является их захват в ближайшей исторической перспективе. Страна и так прикладывает значительные усилия, чтобы экспортировать большую их часть, а в случае войны сложная логистика их доставки, связанная с огромной территорией, будет нарушена. (Кроме того, Россия набита расщепляющими материалами и оружием массового поражения, и даже в случае неожиданного и успешного обезоруживающего ядерного удара большая часть этого оружия окажется неподконтрольной или будет утеряна и в конечном счете попадет в руки террористов.)

Однако отсутствие рациональных оснований не исключает возможность войны, поскольку теоретически она может носить случайный или превентивный характер. Случайная война может разразиться в любой момент, но с большей вероятностью – в периоды международной напряженности. Превентивная война возможна, только если Россия будет реально или мнимо угрожать кому-то нападением, а у возможного агрессора сложится впечатление, что в случае атаки он понесет приемлемый для себя ущерб.

Впрочем, роль и возможности России в деле предотвращения глобальных катастроф вполне очевидно определяются не только ее природными богатствами (или возросшими финансовыми возможностями), но и сохранившимися, невзирая на недавние исторические потрясения, интеллектуальными, а также научно-производственными ресурсами.

Вряд ли нужно (да и возможно в рамках небольшой главы) упоминать всех россиян (и научные школы), чьи идеи и исследования позволили сделать шаг вперед в осмыслении глобальных рисков и способов их исключения (и напротив, чьи открытия создали новые риски). Достаточно вспомнить, например, А.Д. Сахарова (разработал водородную бомбу, но позже стал ярым сторонником ядерного разоружения), К. Циолковского, Н. Федорова и других. Примеры сегодняшнего дня также многочисленны, при этом, правда, они иногда показывают, что отечество не всегда признает своих пророков, во всяком случае сразу. Наиболее яркие случаи такого рода: А.В. Карнаухов – биофизик, создавший концепцию «парниковой катастрофы» (он утверждает, что глобальное потепление составит не 6 градусов за 100 лет, как полагает большинство ученых, а значительно больше за счет ряда положительных обратных связей); Э.М. Дробышевский (поставил вопрос о рисках взрыва спутника Юпитера Каллисто в результате химического взрыва ионизированного льда – этот взрыв привел бы, по мнению ученого, к кометной бомбардировке Земли); М. Хазин и С. Егишянц (создали сайт «Мировой кризис», где обсуждалась неизбежность кризиса мировой экономической системы). Примеры талантливых ученых, чьи открытия подвергают риску существование человечества, сегодня, безусловно, тоже есть. Наш старинный друг Л.Я. Аранович с коллегами разработал усовершенствованный зонд, который, согласно выполненным теоретическим расчетам, сможет проникнуть в земную толщу на глубину до 1000 километров (зонд будет весить менее 10 тонн и будет стоить гораздо дешевле проекта прожигания земной коры с помощью огромной капли расплавленного железа весом около миллиона тонн, который был рассмотрен нами в соответствующей главе).

Среди факторов, определяющих роль России в деле предотвращения катастроф, важно отметить также наличие у нее космической программы и соответствующей инфраструктуры и опыта. Наша страна могла бы развернуть активную систему антиастероидной защиты (или внести весьма серьезный вклад в осуществление гипотетической глобальной программы такого рода) – у этой идеи есть несколько горячих энтузиастов. Кроме того, освоение Луны, которое могло бы стать способом создания запасного плацдарма для цивилизации на случай планетарной катастрофы, также вполне может осуществляться с участием нашей страны. В целом освоение космоса могло бы стать явной практической целью и для развития российской программы нанотехнологий – ведь успешность дальних космических миссий и надежность ракет в первую очередь определяются качеством материалов и развитием микроэлектроники.