Джордж Моссе - Нацизм и культура. Идеология и культура национал-социализма

Испуганная женщина прикрыла ладонью рот малышки и прикрикнула на нее.

И это так называемое народное сообщество…

К этому следует добавить и изменения, произошедшие с молодежью. В народе становится все больше людей, не знающих войны. Они не имеют представления о том, что пришлось пережить старшему поколению, и смотрят на войну как на возможность новых приключений и даже получения отличий.

Не могу забыть небольшое происшествие, произошедшее как-то утром в библиотеке, где я с одним коллегой занимался каталогами. У нас непроизвольно завязался разговор об издательстве довольно большого числа книг на военную тематику, в основном антивоенных. Мы оба были участниками войны и придерживались мнения, что она — самое настоящее свинство. Войной мы были, как говорится, сыты по горло. В наш разговор вмешалась молодая девушка — сотрудница библиотеки, которая заявила, что в войне было и нечто возвышенное.

— Что вы имеете в виду? — спросил я ее.

Девушка, которой не было и двадцати лет, красивое и нежное создание, поставила нас в тупик, сказав, что, в конце концов, война обнажает лучшие качества человека — готовность к самопожертвованию, чувство товарищества, мужество. Что можно было возразить ей? Мой коллега лишь пожелал, чтобы она сама пережила эту «гнусность». Но это, конечно, не было аргументом для ответа идеалистически настроенной девушке, державшейся высокомерно и пренебрежительно. Я попытался объяснить ей, что еще в древние времена человечество переживало эпидемии чумы и холеры, во время которых людям представлялась возможность проявить свое достоинство и добродетель — готовность прийти на помощь другим, даже жертвуя собой, и другие человеческие качества. И я спросил ее, как она относится к победам людей над тогдашними страшными эпидемиями. Девушка ничего не ответила, но мое объяснение, видимо, ее не разубедило. Правда, она не привела популярный аргумент, что, мол, войны были всегда, поэтому будут и впредь. Глупость этой логики становится очевидной только после того, как миллионы людей заплатят за нее своей жизнью.

(Штрезау Герман. Из года в год. Берлин, 1948.)

Лейпциг, 9 мая 1933 года

И вот ты становишься все более одиноким.

Повсюду твои бывшие друзья клянутся в верности Адольфу Гитлеру. А вокруг тех, кто этого не сделал, образуется как бы безвоздушное пространство.

Лучшие друзья юности становятся верными приверженцами национал-социализма. Этого отрицать нельзя. Два сына лейпцигского историка искусств Вильгельма Пиндера, два отличных парня из прекрасной семьи — один из них долгие годы был моим лучшим другом, — оба превратились в ярых нацистов. Они просто уверовали в национал-социализм и говорить с ними на эту тему бесполезно. Да и каких-либо весомых аргументов у меня нет. Оба надели форму гитлерюгенда и буквально лопаются от гордости и счастья. Сегодня на встрече томанцев [64] Томанцами называли учащихся самой известной в Лейпциге гимназии. (Примеч. авт.) в помещении фонда Шребера я попытался поговорить с Эберхардом Пиндером и должен признаться, что чувствовал свою слабость и беспомощность, стоя лицом к лицу с представителем молодых триумфаторов, затронув тему древней культуры, интеллектуального и художественного наследия и ценностей последних четырех веков, которые могут погибнуть в водовороте нашего времени. Этот молодой человек ответил наивно и без тени смущения:

— Ну и что с того, мой дорогой друг! Эта культура не столь уж и важна. Как говорит наш фюрер, тысячелетний рейх находится в стадии становления. И он создаст свою собственную культуру!

Моя мать тоже чувствовала нечто подобное. У нее произошло радикальное столкновение по политическим вопросам с баронессой Рихтхофен, одной из самых близких ее подруг. Их разговор начался с нового флага. Баронесса распорядилась, чтобы для нее был изготовлен флаг со свастикой. Мать же заявила, что вообще не поддерживает эту идею и что, если от нее потребуют повесить на доме такой флаг, она скорее вывесит «занавеску из сортира». И сказано это было на красивом и ясном немецком языке… не принятом, правда, среди дам из высшего общества…

Баронесса накричала на нее, повысив голос, и дружба их на этом оборвалась. Мать глубоко переживает разрыв, хотя старается не подавать виду.

(Эбермайер Эрих. Ныне Германия принадлежит нам: (Личный и политический дневник с момента прихода нацистов к власти и до 31 декабря 1935 года). Гамбург, 1959.)

Высказывания А. Гитлера цитируются по его книге «Майн кампф» и выступлениям по тем или иным вопросам. (Примеч. пер.)

Немецкий трудовой фронт — общенациональная организация, созданная в 1933 г. и заменившая профсоюзы. Председателем его был заведующий организационным отделом НСДАП Роберт Лей. Фронт занял все помещения профсоюзов и конфисковал не только имущество, но и членские взносы. В 1938 г. насчитывал 23 миллиона человек, в 1942 г. — 25 миллионов. Аппарат функционеров насчитывал более 40 тысяч человек, включая владельцев предприятий. На всех заводах, фабриках и в учреждениях были ликвидированы рабочие советы, отменены право на забастовки и заключение коллективных договоров.

Гитлерюгенд — организация гитлеровской молодежи. В 1922 г. носила название «юнгштурм Адольфа Гитлера» и объединяла юношей 14–18 лет. В 1929 г. в нее был включен союз девушек, а в 1931 г. — юнгфольк (мальчики и девочки в возрасте 10–14 лет). После прихода нацистов к власти все молодежные организации были запрещены, а их имущество передано гитлерюгенду. В 1936 г. стала молодежной организацией военизированного типа, принадлежность к которой была обязательной (возраст от 10 до 18 лет). Возглавлял ее рейхсюгендфюрер Бальдур фон Ширах, а с 1940 г. — Артур Аксман, подчинявшиеся непосредственно Гитлеру. По достижении 18 лет молодежь проходила годичную рабочую повинность, а затем призывалась в армию. В 1938 г. численность организации достигла 7,7 миллиона человек.

СА (по начальным буквам «штурмабтайлунген» — в немецком написании в начале слова «с») — штурмовые отряды; военизированная организация, имевшая армейскую структуру от отделений до полков. Штурмовые отряды начали формироваться в 1921 г. с целью противодействия социал-демократам и коммунистам. К концу 1933 г. насчитывали около 2 миллионов человек. Нюрнбергским международным трибуналом СА признана преступной организацией.

Фрайкоры — добровольческие корпуса, полувоенные формирования, которые создавались сразу же после поражения Германии в Первой мировой войне в целях борьбы с «изменниками отечества» — социал-демократами, марксистами и евреями и возрождения «германского духа». Пополнялись они за счет фронтовых офицеров и солдат, а также безработной молодежи и различных авантюристов. Первый из них был сформирован бывшим капитаном Куртом фон Шляйхером. Подразделения фрайкоров образовали ядро рейхсвера, из них же создавались и отряды штурмовиков.