И. Смирнов - А чем Россия не Нигерия?

В таблице 2.4 мы видим закономерное снижение урожайности при движении с севера на юг — из Небраски, по климатическим условиям напоминающей Ставропольский край, в субтропический Техас. Удивляться этому не следует, поскольку жаркий и засушливый климат неблагоприятен для сельскохозяйственных культур умеренного пояса.

Таблица 2.5. Биологическая продуктивность растительных сообществ (по Р.Уиттекеру, 1980)

Теперь коротко о продуктивности леса. Подсчитать её намного сложнее. Но всё же подсчёты сравнительной продуктивности различных растительных сообществ существуют.

Как видно из таблицы 2.5, тайга, занимающая на территории России наибольшую площадь, совсем не так уж плоха по биологической продуктивности. Да, она уступает и влажным тропическим, и широколиственным лесам. Но отнюдь не на порядок! Показатель биологической продуктивности тайги почти совпадает со средней величиной по всей суше земного шара (немного превышает её). И, во всяком случае, тайга ближе по величине чистой первичной продукции фотосинтеза к широколиственным лесам, чем к таким малопродуктивным сообществам, как тундры и пустыни.

Между прочим, сообщества с высочайшей продуктивностью (более 2 кг первичной продукции на 1 кв. м), не уступающие влажным тропическим лесам, есть и на территории России [24] См.: Миркин Б.М., Наумова Л.Г., Соломещ А.И. Современная наука о растительности. М.: Логос, 2002. . Но это не леса и не поля, а тростниковые крепи в устьях Волги и Дона. Площадь их, конечно, мала. Однако сам факт наличия таких сообществ в умеренных широтах доказывает, что биологическая продуктивность зависит не только от теплообеспеченности. Хотя тепло наряду с влагой и доступностью элементов минерального питания — это три самых важных фактора, влияющих на величину первичной чистой продукции.

Таблица убедительно доказывает правоту Докучаева: продуктивность леса и продуктивность поля напрямую не связаны. И в южной, и в средней тайге чистая первичная продукция фотосинтеза выше, чем в степях, и лишь северная тайга немного уступает степной зоне. Но не только в северной, но и в средней тайге земледелие развито очень слабо. А вот целинные степи в европейской части России почти не сохранились: они распаханы.

И ещё один важный вывод: человек пока хозяйничает на земле плохо. Созданные им искусственные сообщества культурных растений — агроценозы — менее продуктивны, чем природные экосистемы. Чистая первичная продукция полей превышает 1 кг/кв. м только там, где одновременно применяют и орошение, и минеральные удобрения. При отсутствии хотя бы одного из этих условий первичная продукция полей всегда меньше килограмма с квадратного метра, то есть уступает продуктивности среднего подмосковного леса. В лесах Московской области этот показатель как раз и равен 1 кг.

Но перейдём к положительной программе г-на Паршева. В области сельского хозяйства она не обширна. Но вот один из его глубокомысленных советов: «Землю возделывай по Вильямсу — был у нас такой почвовед, впоследствии ошельмованный, который считал, что целью агротехники является повышение плодородия почвы, а не истощение его монокультурой на продажу»(с. 223).

Честное слово, хочется протереть глаза: верится с трудом! Прославлять Василия Робертовича Вильямса (1863-1939) — в наше время!! Г-н Паршев именует Вильямса «почвоведом», но для столь лестной оценки этого деятеля нет оснований. Хотя Вильямс и написал объёмистую книгу «Почвоведение», к науке о почвах в послереволюционный период своей деятельности он никакого отношения не имел. И сам в этом достаточно откровенно признавался. Вообще, более убийственной критики Вильямса, чем дословные цитаты из его сочинений, не придумаешь. Вот хотя бы: «Очень часто эти два раздела, почвоведение и общее земледелие, в вузах СССР составляют предмет ведения и преподавания двух отдельных кафедр, как две самостоятельных дисциплины.

Это, несомненно, грубейшая ошибка, вытекающая из некритического освоения наследства буржуазной науки Они (почвоведение и общее земледелие. — И.С.) искусственно лишаются главной основы марксистско-ленинско-сталинской диалектики, непосредственной связи с производством, поэтому не могут его обслуживать, а в таком виде могут принести только вред.

Первый раздел, почвоведение, обращается в "науку ради науки", в "педологию", "чистую науку", никому не нужную, ибо её выводы, основанные на формальных, то есть морфологических, количественных признаках, не могут быть использованы производством, основанным на качественных признаках. Только один раздел педологии, картография, блестяще развитая трудами академика Л.И. Прасолова, имеет производственное значение как основа инвентаризации основного средства производства» [25] Вильямс В.Р. Почвоведение. Земледелие с основами почвоведения. М.: Сельхозгиз, 1938. С. 5. .

Вряд ли нужно доказывать, что ни один подлинный учёный, пусть даже работающий в прикладной области, не станет отрицать огромную важность фундаментальной науки («науки ради науки»). Весь мировой опыт развития всех наук неопровержимо свидетельствует о том, что без «чистой науки» и прикладные дисциплины беспомощны и бессильны. Очевидно также, что количественные и качественные признаки неразрывно взаимосвязаны. Отказавшись от изучения количественных признаков, ничего нельзя сказать и о качественных. Разве что «на глазок», «по наитию», но это не наука.

И наконец, разбирайся Вильямс хотя бы немного в почвоведении, он бы сообразил, что без тщательного и кропотливого изучения морфологических и количественных признаков никаких почвенных карт составить нельзя. А так у «почвоведа» вышла полная абракадабра: академика Прасолова он похвалил, а всю ту научную работу, на которой основывались прасоловские карты, объявил ненужной!

Разумеется, утверждение г-на Паршева, что Вильямса якобы «ошельмовали», совершенно ложно. Этот «народный академик» сам шельмовал других, и очень усердно. Вот характерный образец: «Не считаясь с основами теоретической химии, возрождается архаическое, уже сданное в архив гипотетическое представление о "почвенных цеолитах" под новым названием "поглощающего комплекса", отличающегося от старых "почвенных цеолитов" только тем, что в состав "поглощающего комплекса" входит, кроме "почвенных цеолитов", ещё и "минерально-органическая гуматная" часть. Последняя представляет возрождение из пепла не менее архаического гипотетического представления Л. Грандо и Эггертца о "чёрном веществе".