Виктор Фридман - 11 сентября: вид на убийство

Конечно, о восьми самолетах впоследствии никто уже не вспоминал. Всем известно, что 11 сентября было захвачено 4 самолета, которые в разное время и в разных местах потерпели крушения.

Однако не многие осведомлены о том, что утром 11 сентября проходили масштабные военные учения. Вернее, даже не учения, а военные игры, причем сразу несколько, которые совершенно запутали как гражданский, так и военный персонал.

Одной из таких игр являлась имитация биологической войны под названием «Треножник-П» {Tripod II). Предположительно, это были те самые военные учения, из-за которых FEMA прибыло в Нью-Йорк 10 сентября и установило командный пункт на причале 92.

Еще одна операция под кодовым названием «Северная бдительность» {Northern Vigilance) планировалась за несколько месяцев до 11 сентября и, в числе прочего, отправила военные истребители-перехватчики в северную Канаду и на Аляску. Целью учений было отражение атак воображаемой российской эскадры бомбардировщиков. Перехватчики F-16 с базы ВВС Эндрюс, что в 25 км от Вашингтона, отправили за 330 (!) километров, в Северную Каролину, тем самым лишив Вашингтон части защиты. Кроме того, на экраны военных РЛС выводились изображения мнимых воздушных целей, которые для участников учений выглядели настоящими.

Операция «Бдительный страж» {Vigilant Guardian) предусматривала... мнимый захват террористами пассажирских лайнеров. Руководила учением подполковник Дон Дескинс (Dawne Deskins), офицер командования ПВО Северной Америки – NORAD (North American Air Defense Command). Когда ей поступило сообщение о захвате самолета, она ответила: «Это, должно быть, часть учения». Далее центр FAA в Бостоне связался с северо-восточным сектором ПВО – NEADS (North-Eastern Air Defense Sector), диалог с которым стал достоянием гласности, вызвав в свое время немалый резонанс:

– Нам необходимы перехватчики... помогите нам!

– Это реальная тревога или учение?

– Нет, это не учение...

В книге Против всех врагов (Against All Enemies) советник Белого дома по вопросам терроризма Ричард Кларк (Richard Clarke) упоминает еще одну учебную операцию – «Бдительный воин» {Vigilant Warrior), аналогичную «Бдительному стражу», но, как следует из названия, с противоположной направленностью.

11 сентября лондонская The Register опубликовала по горячим следам статью Кайрен МакКарти (Kieren McCarthy), где есть такие слова:

По словам властей США, было захвачено до восьми самолетов, из которых три пока не обнаружено.

Вот отсюда, видимо, и магическая цифра, которую я услышал в то утро и которая мне не давала покоя!

В результате всех этих учений количество захваченныхи «захваченных»самолетов по некоторым данным в общей сложности достигло двадцати двух! Именно столько их обнаружили локаторы NORAD в самый пик учений. Как в этой неразберихе вообще можно было отличить реальные захваты от вымышленных? Характерно, что в прессе не было ни одного упоминания об этих играх в «войнушку».

Очень показательным в этой связи стало слушание в Конгрессе 11 марта 2005 года, где уже знакомая нам сенатор Синтия МакКинни, интересовавшаяся канувшими в лету триллионами долларов, задала ряд жестких вопросов Дональду Рамсфельду и начальнику Генштаба генералу Ричарду Майер-су (Richard Myers). Предлагаю вашему вниманию один фрагмент:

МакКинни:11 сентября проходило одновременно четыре военных игры, и я хочу знать, могли ли они ослабить нашу способность отразить атаки?

Майерс:Отвечаю: нет, не могли... более того, они усилили нашу способность отразить атаки в тот день, учитывая, что не вся ответственность за отражение атак лежала на NORAD. Ответственность была на FAA...

МакКинни:Позвольте спросить: кто руководил этими военными играми?

Рамсфельд:За них отвечал NORAD. Это были учения с командным пунктом: все военные позиции, которые обычно не заполнены, в этот момент были заполнены, поэтому переключиться от учений к реальной ситуации было легко. Иначе потребовалось бы от 30 минут до пары часов, пока все эти позиции будут заполнены и нужный персонал займет боевые посты.

Давайте подробно разберем этот диалог, из которого можно извлечь очень много любопытного.

Во-первых, Майерс не отрицал факт проведения учений 11 сентября, но заметил при этом, что ответственность за отражение атак лежала не на военных, а на управлении гражданской авиации!За что же тогда отвечают военные? За отражение воображаемых атак несуществующих противников? За войну с ветряными мельницами? За «черную» бухгалтерию и ее последующее уничтожение?

Во-вторых, лично меня очень позабавила аргументация Рамсфельда. Вообще-то, чтобы «переключиться от учений к реальной жизни», необходимо как минимум сначала распознать, где учения, а где реальность. Сделать это 11 сентября было несколько проблематично. Благодаря все тем же играм. Но и не только им.

В-третьих, я все еще не вижу, каким образом весь этот несусветный бардак (иначе и не скажешь!) помог усилитьспособность NORAD к отражению настоящих атак, если отражены они все равно не были!

И, наконец, в-четвертых, Рамсфельд нас пытается уверить в том, что с момента объявления экстренной ситуации до начала действий по ней обычно проходит от получаса до двух часов, которые требуются якобы для того, чтобы нужный персонал занял свои места. Это – откровенная ложь из уст министра обороны, и его позицию по остальным вопросам она усиливает примерно так же, как и военные игры «усилили» способность американских ПВО реагировать на «террористические атаки».

Особенно, когда не надо воевать, а достаточно лишь обозначить невнятное подобие каких-то действий...

В начале книги я обещал рассказать о доблестных американских ПВО. И сейчас самое время это обещание выполнить.

У FAA, Федерального управления гражданской авиации США, существует четкое предписание последовательности действий в случае возникновения любой внештатной ситуации. К таким ситуациям относятся: потеря радиосвязи с самолетом, невыполнение пилотом команды наземной диспетчерской службы, отключение ответчика и отклонение от намеченного курса более чем на 15 градусов или 3 километра. Если авиадиспетчер не в состоянии оперативно исправить ситуацию собственными силами, он обязан немедленно проинформировать военных, которые, возможно, на своих РЛС заметят нечто, ускользнувшее от внимания гражданских служб. Если и здесь не получается решить проблему, то по тревоге поднимаются в воздух военные перехватчики для выяснения ситуации с лайнером на месте, сопровождения его, а в случае крайних обстоятельств и пресечения полета.

Кроме «экстренного протокола», описанного выше, существует еще и «протокол угона», который вступает в силу, когда с большой долей вероятности можно утверждать, что самолет захвачен террористами. У этих двух протоколов есть существенные различия. Во-первых, присудить рейсу статус «экстренный» авиадиспетчер может сам, заметив одно из четырех вышеописанных отклонений, в то время как присуждение статуса «угнанный» требует согласованных действий со стороны FAA и Пентагона, и с военными в этом случае связывается специальный координатор FAA. Во-вторых, перехватчики следуют не рядом с захваченным самолетом, а в нескольких километрах позади него, избегая попадания в зону видимости.