Михаэль Дорфман - ХОЛОКОСТ — ЭТО СМЕШНО

В последнее время слово «холокост» так часто используют совсем не к месту, что я сам не хочу больше его употреблять. Слышал недавно, как телерепортер, рассказывая о поражении спортивной команды, заметил, что это «был для этой команды настоящий холокост». Извините…

Опубликовано на сайте БиБиСи 16/04/2005/

* * *

Мой дед тоже погиб в Холокосте. Как–то напился пьяным и свалился со сторожевой вышки.

Израильская сатирическая группа «Камерный квинтет» не раз шокировала общество острой сатирой, критикующей уродливые явления жизни страны — в том числе коммерциализацию и циничную эксплуатацию Холокоста и тех, кто, невинно закатывая глазки, бессовестно торгует памятью его жертв. Замечательный скетч Асафа Ципори: переживший Холокост рассказывает о страшных ужасах… В конце выясняется, что сам уцелевший был в «списке Шиндлера» и ничего из рассказанного сам не видел. Такой скетч еще на грани дозволенного общественным вкусом.

Пошутить о еврейской полиции, о юденрате или лагерных капо пока еще в Израиле невероятно. Да и неизвестно еще, насколько много знает израильское общество о евреях, сотрудничавших с нацистами. Хана Арендт, работавшая корреспондентом в Израиле во время процесса Эйхмана, рассказала множество забавных подробностей. В ее книге «Эйхман в Иерусалиме» можно прочитать, как генеральный прокурор Гидеон Хаузнер за несколько минут до произнесения исторической речи «Шесть миллионов обвиняют» скандалил в кулуарах. Хаузнер угрожал администратору суда: если не найдется пригласительных для его жены и дочери, то речь пускай произносит кто–нибудь другой. Арендт тогда пустила в оборот выражение «банальность зла», имея в виду вовсе не только банальных и мелких людишек, вроде Эйхмана, составлявших нацистскую машину уничтожения, а саму бытовую банальность, будничность преступной практики Холокоста, лишенной всякой уникальности и вселенского ужаса. После выхода книги Арендт большинство израильских друзей порвали с ней отношения, не оценив иронии и сарказма. Арендт в Израиле бойкотировали более 30 лет.

Впрочем, Ханна Арендт тоже внесла свою лепту в развенчание культа Холокоста. «Сионистское движение несет на себе несколько наихудших признаков немецкого национализма», — пишет она в известном письме бывшему другу Гершому Шолему, осудившему ее за книгу. В диалоге немецких эмигрантов 60–х годов «немецкий национализм», да еще его худшие черты – могут и означать лишь одно – «нацизм». Прошло время. В 2002 году книгу Хану Арендт впервые перевели на иврит, а к берлинскому мемориалу жертвам Холокоста ведет улица Ханны Арендт. Стоит посетить этот монумент работы Петера Эйзенмана, расположеный неподалеку от Рейхстага. Больше всего мемориал памяти убитых в Европе евреев напоминает огромную каменоломню. Составленный из рядов квадратных каменных кубов, мемориал ничем не похож на многочисленные поминальные памятники войнам, разбросанные по всей Европе. Можно бродить по аллеям мемориала, сосредоточившись, однако не следует возмущаться детскому визгу. Мемориал не только располагает к игре детей, но и вынуждает взрослых искать проблеска человеческих лиц среди камня. Он отдает дань прошлому, но не через нудные невротические лекции или параноидальные воспроизведения прошедшего. Неожиданно понимаешь, что мемориал точно соответствует своему назначению, потому, что обещает неожиданные выходы, надежду и даже сюрпризы. Прошлое тем хорошо, что оно уже прошло. Гарвардский историк Чарлс Майер пишет, что в отличие от распространенного мнения – прошлое – не чужая страна и мы покидаем его навек.

* * *

Еврейские сатирики пока еще нуждаются в объяснениях, ищут легитимации для темы Холокоста. За пределами артистических студий никогда в этом не нуждались.

Два нищих попрошайничают рядом. Один держит плакат «Подайте бедному еврею», а другой — «Подайте ветерану войны». Люди подают ветерану, а еврей сидит с пустой тарелкой. Какой–то доброхот посоветовал ему поменять плакат, а то люди евреев не любят и даже назло готовы подать второму нищему.

«Иди, Хаим, послушай, — выкрикнул первый нищий второму. — Тут кое–кто пришел нас учить бизнесу!»

В Израиле анекдоты и шутки о Холокосте ходили всегда, но публиковать их было не принято. Интенсивная эксплуатация темы Холокоста в Израиле происходит без всякой тени юмора, а тем более сарказма. Министр иностранных дел Израиля Абба Эван пустил с трибуны ООН крылатое выражение, что границы Израиля 1967 года — «это границы Освенцима». В марте 2005 года группа ортодоксальных евреев закидала камнями съемочную группу американского фильма «Свободная зона» в Старом городе Иерусалима. Их гнев вызвали съемки целующейся уроженки Израиля, актрисы Натали Портман. Нападавшие кричали кинематографистам: «Нацисты!». «Убирайтесь в Германию, пускай Гитлер доделает свою работу!» — горланили религиозные евреи группе женщин из Движения консервативного иудаизма, пришедших помолиться возле Стены плача в Иерусалиме. Толпа во главе с раввином синагоги у Стены плача Рабиновичем бросала в женщин палки, камни и даже пакетики с дерьмом. В своем кругу религиозные ортодоксы тоже не слишком стесняются. Во время парламентских выборов в Израиле в январе 2003 года экстремисты нарисовали большую черную свастику на стене синагоги лидера ультрарелигиозного еврейства раввина Йосефа–Шалома Эльяшива, называемого последователями «законодателем поколений». Еще в середине 70–х на демонстрациях в религиозных кварталах Иерусалима израильским полицейским кричали «нацисты», а тогдашнего начальника иерусалимской полиции обзывали Гитлером.

В начале 90–х годов я работал советником еврейских организаций, налаживавших радиовещание для религиозных выходцев из мусульманских стран в Израиле. Во главе стоял известный религиозный проповедник рав Эльбаз. Мне несколько раз пришлось посетить его «лекции пробуждения», где он прямо заявлял, что Гитлер был орудием Господа для наказания европейских евреев за грехи. «Недаром, дойдя до Туниса, — вещал рав Эльбаз, — Гитлер остановился, потому что там жили евреи — «сыны праведных», сефарды».

Пылкого проповедника не смущали ни факты гибели сефардской еврейской общины Салоник в Освенциме, ни сотни вывезенных в лагеря смерти евреев Туниса. Впрочем, не смутили те же факты и израильский парламент, отклонивший законопроект о предоставлении статуса «уцелевший в Холокосте» выходцам из мусульманских стран. Израильской казне такое мероприятие показалось слишком дорогим.

Рав Эльбаз был далеко не первым. Циничное использование Холокоста систематически допускалось агитаторами сефардской партии ТАМИ во главе с Аароном Абухацирой, племянником одного из известнейших раввинов общины выходцев из Марокко. Самым скандальным был плакат «Ашке–наци — в Освенцим!», который даже пытались вывесить на какой–то художественной выставке. Все это не помешало Абухацире войти в парламент, а позже присоединиться к ЦК «Ликуда», крупнейшей ныне политической партии Израиля.