Газета Литературы - Газета День Литературы # 141

Редакция

Можно ли тайком установить в центре города памятник? Оказывается можно… Именно так поступили у нас с разрушенным прошлым летом памятником поэту Василию Жуковскому.

С одной стороны восстановление памятника — событие, безусловно, радостное для всех петербуржцев, но таинственное молча- ние, сопровождавшее как исчезновение, так и возвращение памятника, вызывает недоумение.

Как раз в эти апрельские дни, когда восстанавливался разрушенный памятник, сканируя старые рассказы, я случайно обнаружил в № 2 "Авроры" за 1983 год, рядом со своей подборкой статью Михаила Дудина "Поэт. Рыцарь. Человек", посвящённую 200-летию со дня рождения В.А. Жуковского.

Процитировав Пушкина:

— Дудин отметил, что "Пушкин написал это признание, обращаясь к портрету Жуковского, и само время золотом по красному граниту начертало эти слова на цоколе памятника перед Адмиралтейством"…

И дальше он вспомнил, как в январе 1942 года увидел у этого памятника красные цикламены.

Можно объяснять это мистикой, можно говорить о совпадении, но результат от этого не меняется. Напечатанная четверть века назад статья прямо откликалась на мои переживания по поводу судьбы памятника, на постаменте которого увидел Михаил Дудин цветы в самый тяжёлый месяц ленинградской блокады.

Напомню, что памятник поэту Василию Жуковскому был сброшен с пьедестала минувшим летом, когда на Дворцовой площади Санкт-Петербурга прошёл концерт ансамбля Роллинг-Стоунз.

Разумеется, публикуя статью "Петербургские тираннозавры швыд-культуры", я не рассчитывал, что чиновники, устраивавшие на Дворцовой площади выступление создателей хитов "Симпатия к дьяволу", "Морфий — твой лучший друг", "Кузен-кокаин", понесут наказание или хотя бы выразят горожанам сожаление по поводу разрушенного памятника.

С какой стати!

На Дворцовой площади, как сообщалось в газетах, пропагандистам сатанизма и наркотиков подпевали в тот вечер и глава федерального агентства по культуре Михаил Швыдкой (теперь уже бывший, слава Богу), и директор Эрмитажа Михаил Пиотровский…

Но с другой стороны, хотя в череде скандалов, сопровождающих господ Швыдкого и Пиотровского, присутствие их на мероприятии, в результате которого уничтожается памятник великому русскому поэту, и не слишком-то значительное событие, однако зачем сажать ещё одно пятно на свои и без того не шибко безупречные репутации?

Поэтому и надеялся я, что подсуетятся городские чиновники, изыщут возможности и отремонтируют разрушенный памятник, водрузят на пьедестал, хотя бы к юбилею поэта 9 февраля 2008 года, но увы …

В который раз убеждаюсь, что за минувшие десятилетия российские чиновники выстроили такой назначенческо-предпринимательский капитализм, установили такую систему назначенческо-демократических выборов, что теперь не только со ссылками на законы, не только с призывами к совести приступить к ним невозможно, но и расчёты на здравый смысл этих господ уже не оправдывают себя. Более того, кажется, что даже законы человеческой логики вблизи этих господ уже не действуют.

Между прочим, 225-летний юбилей Жуковского этой зимой отметили в Петербурге не только пустым пьедесталом…

Дворцовая площадь была превращена в каток, и всю зиму тут, вблизи пустого пьедестала поэту, резво кружилась пригламуренная тусовка, и ни протесты общественности, ни судебные разбирательства не могли остановить прибыльный аттракцион.

Ну, а когда наступила весна, обнаружилось, что с ограды Александровской колонны, вокруг которой и был залит каток, пропали декоративные эле- менты — литые орлы и пики.

И ведь что поразительно…

"Весь период работы каток настолько усиленно охранялся, что активистам "Живого города" пришлось через суд добиваться бесплатного доступа для осмотра памятника архитектуры — Александровской колонны, — сообщила газете "Новые Известия" активистка Елизавета Никонова. — Поэтому мы теряемся в догадках — кто мог спилить с ограды державных орлов и вырвать героические пики? Незаметно это сделать было практически невозможно, поэтому мы надеемся, что наши правоохранительные органы быстро обнаружат вандалов. Мы не можем даже мысли допустить о том, что фрагменты исторической ограды приглянулись в качестве гламурных сувениров высоким гостям катка. Ведь среди них были такие знаменитые российские фигуристы, как Плющенко и Сихарулидзе, депутаты Госдумы, чиновники, губернаторы"…

А газета "Смена" сообщила, что председатель Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Вера Анатольевна Дементьева, осмотрев искорёженную ограду и удостоверившись в отсутствии 28 металлических фигурок, тут же начала уверять собравшихся: каток здесь ни при чём. В доказательство она помахала перед журналистами актом, составленным, когда строительство ледовой арены только начиналось. Правда, в акте указывалось, что на 1 ноября на решётке отсутствовало лишь 14 орлов, но это чиновницу не смутило…

— Нет, за время работы катка не пропало ни одной птицы, — упрямо повторила она.

Как утверждает корреспондентка "Смены" Юлия Фролова, публичными упражнениями в чиновничьей арифметике начальница не ограничилась, тут же она пообещала для желающих унести что-нибудь на память о Дворцовой площади наладить продажу специально отлитых копий металлических орлов…

Мысль о том, что державные орлы и пики в ограде Александринского столпа — это отнюдь не украшения прихожих новорусских квартир, а детали памятника, посвященного победе России в Отечественной войне 1812 года, главной охранительнице городских памятников истории в голову не пришла…

В статье "Поэт. Рыцарь. Человек" Михаил Дудин рассказал о декабрьской ночи 1941 года, когда вместе с солдатами и матросами, спасёнными с затонувшего "Красного Гангута", пытался он согреться после ледяной купели в пронизанной колким ветром темноте сарая на острове Гогланд.

"Каждый старался поплотнее прижаться к товарищу, отойти от кошмара катастрофы. И для того, чтобы отогнать от своей души и от душ своих товарищей видения только что пережитой гибели, я начал читать "Кубок" Жуковского, и в пронизанном ветром сарае людям открывалось в строках Жуковского чудо пережитого ими самими. И они находили в словах поэта и мужество своё, и волю к жизни, и жуткую необходимость нелепой смерти, и призыв к справедливой мести, и реквием по друзьям, нашедшим свою могилу в ледяной тяжёлой воде Балтики…