Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6290 ( № 35 2010)

я возвращалась в сад,

бежала покормить внезапно помудревших кур.

Ладошки полные спокойствием и просом.

И так – до новой, подступающей тревоги.

Комната моей прабабушки

Раз день весенний вырос уже так,

что заглянуть в окошко бабушкино может,

то он заскочит и побелит чисто стены.

И лишь сейчас я вспомнила, как там широко.

В иголки ржавые лучи, как нитки, вдеты.

И паутина в швейной той машинке онемевшей.

Но я же знаю, стоит лишь открыть

в кладовку дверцу,

как там найдутся для меня и марципан с халвой,

и твёрдые орешки.

Из нор мышиных запахи пробрались,

и вижу я: мы на кровати с бабушкой сидим.

О чём мы говорили и во что играли

в часы полуденные, светлые такие?

Возможно, в своей старости была она

гораздо искренней, чем я.

...Внезапно солнце отлепило нос от стёкол

и комнатка свалялась, как носок из шерсти.

И на меня нахлынула вина, и я была

у родственников мёртвых частой гостьей:

вина за то, что я тогда была не очень

хорошей внучкой и послушной деткой.

Перевод Марии БОРИСОВОЙ

Георгий АНГЕЛОВ

Писатели

Водки – залейся. Кричат эрудиты.

Тучи, конечно же, пыли в глаза.

Позы оракулов, ныне забытых,

Психов и рыцарей; словом – буза.

Всюду очкарики и юмористы.

Кто-то заходится в приступе слов,

Слышится: «дискурс», «Платон», «модернисты».

Множество, множество лысых голов.

Острые шуточки. Вздохи «со смыслом».

Мечтанья о мякоти женских тел.

Наверно, никто бы не смог перечислить,

Какие он книги «друзей» одолел.

Чужды они мне, как иудаизма

Заветы для верующих христиан, –

Эти шагающие катаклизмы

В яме, где в рост человека – бурьян.

Болгария, видимо, умирает,

Писатели ж, глядя в свои пупки,

Весь мир на дуэли с собой вызывают,

Как Моськи, в амбициях сверхвелики.

Всё. Ухожу. Улыбается кто-то.

Во взгляде – стоячая, с тиной, вода.

«Знакомо ли вам ощущенье полёта?»

Ну кто без лукавства ответит: «Да»?

* * *

Тоска – это два потухших взгляда

На старческих лицах нестарых людей,

Которым теперь не уйти из ада,

Поглотившего их детей.

Что виною беды – изуверская секта

Или, может быть, героин?

А возможно, что равнодушный некто

Зарезал их без малейших причин?

...Мать и отец – ни плача, ни крика.

Неубран стол и пролита вода.

И в мёртвом воздухе так страшно тикают

Часы, не идущие никуда.

Перевод Юрия БАРАНОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Рукопожатие

День накануне Рождества

ПРОЗА

Деян ЕНЕВ

Несколько дней шёл снег, и в придорожных канавах всё ещё серебрился тонкий снежок, но асфальт был чёрным и блестящим, а выбоины в нём были заполнены жёлтой жижей, в которой покачивалось небо. Мы въехали в село, встретившее нас праздношатающейся по главной улице молодёжью, несколькими будто прибитыми к мокрым лавочкам бабульками, одетыми в толстые, как броня, вязаные кофты, свободно разгуливающими коровами – как в Калькутте, собравшимися перед кабаком мужиками, которые топтались на месте и угощались разливным вином. Мы выехали из этого села и поехали дальше по грязной дороге, петляющей меж заливных лугов. Несколько раз чудом уворачивались от встречных грузовиков, везущих брёвна: кто-то даже в праздничные дни беспощадно вырубал лес. В речушке, которая неожиданно пересекла шоссе, бушевала бурная жёлтая вода. Белая ограда монастыря появилась, как это всегда бывает, внезапно и ниоткуда. Мы с женой давно собирались тут побывать, но только сейчас нашлось для этого время. Я закрыл машину, жена взяла коробку шоколадного печенья, припасённую в подарок монахине, мы встали перед воротами и несколько раз с силой дёрнули за шнурок. По ту сторону зазвенел колокольчик, подвешанный высоко в ветвях старого вяза. Наконец ворота открылись, мы перекрестились и зашагали вглубь монастыря по аллее.

Нас встретила игуменья – матушка Серафима. Как всегда, пригласила нас погреться, сделала сладкий кофе с молоком. Мы поговорили полчаса и уже было поднялись, чтобы попрощаться – нам хотелось вернуться в Софию засветло, – как матушка спросила нас, не против ли мы прихватить с собой одного человека. Я вспомнил, что ещё при входе я заметил присевшую рядом с самшитом фигуру. Пожилая монахиня нам объяснила, что это садовник, он, мол, по воскресеньям ухаживает за здешними растениями, а вечером садится на автобус из близлежащего городка, чтобы вернуться в Софию, но иногда автобус бывает переполнен, и садовнику приходится торчать на автовокзале несколько часов и ждать следующего, так вот, если у нас есть возможность его подбросить, это было бы просто замечательно. Мы, естественно, были совсем не против, и матушка вышла предупредить садовника, чтобы он собрал вещи.

Вещи были собраны за секунды. Матушка Серафима проводила нас до машины. Когда мы поднялись на пригорок, с высоты я увидел её маленькую чёрную сгорбленную фигурку – она входила в церковь.

В машине мы разговорились с нашим спутником. Садовник был лысым, немолодым уже человеком с очень кротким голосом и добрыми глазами, чей детский взгляд я ловил всякий раз, когда поднимал глаза к зеркалу заднего вида. Он рассказал нам, что любит цветы, сколько себя помнит. Долгие годы он работал в каком-то ботаническом саду рядом с Софией, но его сократили. Слава богу, что некоторое время назад он нашёл себе работу в каком-то частном имении по соседству с софийским селом Железница. Там он смотрел за садом, ему даже выделили маленькую комнатушку под лестницей, где он мог бы согреться и обсохнуть. Два года он сидел без работы, а сейчас был очень рад, что занят.

– Уже целый десяток лет я прихожу сюда, в этот монастырь. Ещё в самый первый раз я увидел, что тут есть очень красивые растения и цветы, но за ними надо ухаживать. Неделю назад я посадил перед церковью два больших самшита. Успел на последний поезд, в последний вагон, так сказать. Ведь сейчас и правда холодно для пересадки, а вот несколько недель назад было ещё терпимо. Если вздумаете сажать осенью, надо знать как, тут свои тонкости. Следует выкопать лунку, хотя бы на пядь глубже корневой системы растения. На дно насыпать лёгкой земельки – так корешки свободно могут прорасти. А ещё осенью растение не требует обильного полива, потому как эта рыхлая почва на дне, если будет много влаги, превратится в кашу, которая, случись похолодание, может и замёрзнуть.

– А как делаются альпинарии? – спросила моя жена. – Я видела здешнюю горку, мне она очень понравилась.

– Люди думают, что альпийскую горку сделать проще простого, а это вовсе не так, – с готовностью ответил наш спутник. – Я не использую искусственные камни. Лучше всего смотрятся те глыбы, которые встречаются в данной местности. Главный принцип в том, чтобы на фоне светлого камня цвёл тёмный цветок, а на фоне тёмного – светлый, так лучше видна красота растения. Можно подобрать цветы таким образом, что горка будет круглый год в цвету. Вот и сейчас в Железнице я сделал такой альпинарий. Всё же хорошо вышло, что я начал там работать. Я очень доволен.