Константин Пензев - Праотец Мосох

Дело так же состоит еще и в том, что прогресс человечества идет не только по линии технического совершенствования орудий труда и предметов быта, но и по линии нравственного совершенствования. Ритуальное людоедство собственных детей представляется современному человеку совершенно немыслимой вещью, тогда как тысячу лет назад в некоторых сообществах оно являлось совершенно заурядным явлением.

Представьте, читатель, поступающим себя также как южноамериканские индейцы в Средневековье.

Гарсиласо де ла Вега {12} 12 Garcilaso de la Vega, известен под именем Инка (около 1539 — около 1616 гг.), историк Перу. Сын губернатора Куско (Перу), и представительницы высшей инкской знати. В 1560–1570 гг. на военной службе в Испании. В дальнейшем поселился в Кордове и занялся литературной деятельностью. В начале 17 в. переехал в Португалию, где в 1605 г. опубликовал труд о завоевании Флориды. Здесь же в 1609 г. была издана 1-я часть его большой работы об истории инков и завоевании Перу. 2-я часть была опубликована в 1617 г. (БСЭ). , сын принцессы инков и испанца, описывает состояние доинкского общества: «У некоторых народов была столь бесчеловечной эта жестокость, что она была хуже, чем у зверей, потому что она доходила до того, что они уже не удовлетворялись принесением в жертву пленных врагов, а [приносили в жертву] своих собственных детей ради тех или других нужд» {13} 13 Гарсиласо дела Вега. История государства инков. Л.: Наука, 1974, с. 34. .

Ритуальное людоедство и человеческие жертвоприношения индейцев нельзя объяснить какими-то расовыми особенностями и низостью природы индейцев, как то любили провозглашать апологеты расизма. Увы, но подобные нравы были свойственны очевидно всем народам в пору их пребывания в диком состоянии. Так, о человеческих жертвоприношениях у славян можно узнать из Повести Временных Лет составленной в начале XII века.

В Библии есть указания на человеческие жертвоприношения практикуемые иудеями: «Ибо сыновья Иуды делают злое пред очами Моими, говорит Господь; поставили мерзости свои в доме, над которым наречено имя Мое, чтобы осквернить его; и устроили высоты Тофета в долине сыновей Енномовых, чтобы сожигать сыновей своих и дочерей своих в огне, чего Я не повелевал и что Мне на сердце не приходило». (Иер. 7:30–31). Сложно сказать, что приходило на сердце Яхве, однако, среди законов, которые он провозгласил иудеям есть и такие: «Не медли [приносить Мне] начатки от гумна твоего и от точила твоего; отдавай Мне первенца из сынов твоих; то же делай с волом твоим и с овцою твоею [и с ослом твоим]» (Исх. 22:29–30).

Таким образом, в случае с теми же человеческими жертвоприношениями, речь идет не о каких-то досадных локальных явлениях, а, скорее, о явлении общего порядка, которое было свойственно низшим этапам духовной эволюции человечества.

Для чего человек должен стремиться к познанию Бога?

Дело в том, что всякое сугубо материалистическое общество, т. е. бездуховное, это общество людоедов в прямом смысле слова, и чем меньше в нем духовности, тем больше людоедства. В моих словах нет какого-либо преувеличения. Если в эпоху развитой языческой религиозности человеческие жертвоприношения уже являлись пережитками древнейшей дикости и не употреблялись повсеместно, то, во времена полной неразвитости духовного состояния у людей, речь шла о людоедстве чуть ли не как о способе добычи пропитания.

Так, тот же Гарсиласо де ла Вега сообщает о нравах некоторых племен древних индейцев доинкского периода: «Они совершали поступки еще страшнее: многим индейцам, захваченным в плен, они сохраняли жизнь и давали им женщин из своего племени, т. е. из племени победителей, а рождавшихся детей они выхаживали, как своих собственных, и, когда они становились подростками, они их съедали, создавая таким путем питомник по разведению детей для того, чтобы питаться ими, и они не испытывали к ним жалости ни как к родственникам, ни как к малолетним существам, к которым даже животные, враждующие между собой, иногда испытывают любовь, и это мы можем сказать, потому что сами видели некоторых из таких животных, а о других слышали» {14} 14 Гарсиласо де ла Вега. История государства инков. Л.: Наука, 1974, с. 37. .

Прогресс в обществе южноамериканских индейцев начался в эпоху правления инков, которые отвратили подчиненные им племена от примитивного идолопоклонения и установили культ Солнца. По словам Гарсиласо де ла Вега, у высшего слоя империи инков существовали вполне отчетливые представления о том, кого сегодня называют Господом и Творцом. Инки называли его Пача-камак и, как утверждает де ла Вега, «если бы меня спросили сейчас: «Как зовут Бога на твоем языке?», я ответил бы: Пача-камак , ибо на том всеобщем языке Перу нет другого имени кроме этого, которым можно назвать Бога… Пача-камак означает: тот, кто вселяет душу в мир, вселенную , а во всем подлинном значении [это слово] означает: тот, кто делает со вселенной то, что душа с телом. Педро де Сиеса… говорит так: «Имя этого дьявола должно было означать творец мира , потому что кома означает творец , а пача — мир » {15} 15 Там же, с. 72–74. .

Несмотря на то, что инкская аристократия и жречество имели вполне монотеистические религиозные воззрения, для простого народа инки оказались вынуждены ввести культ Солнца по той простой причине, что подчиненное им простонародье не обладало достаточным интеллектуальным и духовным развитием, чтобы принять постулаты монотеизма. Увы, но необразованная индейская масса нуждалась во вполне зримом образе божества. Таким образом, в инкском обществе присутствовал двойственный взгляд на божественную природу.

По словам Гарсиласо де ла Вега: «Они относились к Пача-камаку с большим внутренним почтением, чем к Солнцу, ибо… не решались касаться устами его имени, а Солнце они называли на каждом шагу. На вопрос, кем был Пача-камак, они отвечали, что он был тем, кто дает жизнь вселенной и поддерживает ее, но они не знают его, потому что не видели его, и поэтому не возводят ему храмы, не приносят жертвы; однако они поклоняются ему в своем сердце (т. е. умственно) и считают его неизвестным богом» {16} 16 Гарсиласо де ла Вега. История государства инков. Л.: Наука, 1974, с. 72. .

Сейчас прошу читателя обратить внимание на один очень существенный и крайне важный момент. После завоевания Перу испанцами католические миссионеры усиленно разыскивали у индейцев верования, сходные с христианскими, для облегчения проповеди. Так вот, христианские проповедники доказывали индейцам, что не навязывают им новую веру, а только восстанавливают древнюю истинную религию.

Этот факт следует запомнить, мы еще вернемся к нему.