Константин Пензев - Праотец Мосох

Нельзя утверждать, что митраизм и религия Эхнатона каким-то образом связаны между собой генетически, тем не менее, определенная типологическая закономерность здесь присутствует. Весьма похожим образом обстояло дело и в инкском обществе, где зримый образ Солнца соседствовал с незримым Пача-камаком. Возможно, что солярный культ являлся в указанных случаях как бы переходным звеном от зрительных образов богов политеистических религий (антропоморфных и пр.) к достаточно абстрактным теологическим представлениям монотеистических вероисповеданий. В конце XIII века до н. э. дело закончилось появлением религии Мозеса, в I веке — появлением христианства, очевидно, что к подобному результату, вполне самостоятельно, пришло бы и общество инков, не открой испанцы Америку. Однако чему суждено было произойти, то и произошло. Народы Америки, так или иначе, оказались приобщены к Господу.

Кстати говоря, Апион, цитируемый Иосифом Флавием, сообщает любопытные подробности о религии Мозеса: «Моисей, как я слышал от египетских старцев, происходил из Гелиополя. Делая вид, что следует отеческим обычаям предков, он ввел молитвы под открытым небом на всех городских стенах, сколько их есть, и обратил весь город на восток, поскольку и город бога Солнца расположен таким же образом. Вместо обелисков он установил столбы, у подножья которых была изображена ладья, при этом тень от вершин падала на нее так, что она совершала тот же путь, что и солнце по небу» («О древности иудейского народа», II, 2). Таким образом, можно предположить, что на начальной стадии развития религии Моисея некоторые черты солярного культа в ней все-таки присутствовали.

Тот факт, что языческие религии с их антроморфными, практически бытовыми божествами характерны для низших стадий духовного развития человечества не вызывает сомнений. Также не вызывает сомнений, что христианство и ислам явились огромным шагом вперед в эволюции человека и человечества и, вполне возможно, что через некоторое время они окажутся реформированы в более совершенные духовные системы, лишенные каких-либо этнографических особенностей.

Вызывает интерес также и то обстоятельство, что религиозные реформы Эхнатона были поддержаны тем же самым социальным слоем, в котором позднее распространялась религия Митры, т. е. армейской средой и чиновничеством. Дело в том, что прогресс в государственном строительстве с тех времен шел именно усилиями служивого слоя общества, который строил свою карьеру за счет личных способностей и энергии, а не за счет происхождения и родовых связей. Почему именно этот род людей оказался наиболее восприимчив к идее Единого Бога, сказать сложно.

В целом, следует отметить, что организация человечества со времен Эхнатона весьма и весьма усложнилась и успех того или иного государства (страны) зачастую стал зависеть от того, насколько адекватно его граждане воспринимают такие, казалось бы, абстрактные понятия, как долг, патриотизм или общественная польза. Складывается такое впечатление, что человек на следующей эволюционной ступени (при том условии, что эволюция имеет место) будет отличаться от предыдущих поколений homo sapiens именно структурой сознания, а не какими-то физиологическими особенностями.

Возможно, вся будущность человечества окажется, в конечном итоге, определена способностью составляющих его личностей «подниматься до вещей невидимых», как о том писал Гарсиласо де ла Вега в «Истории государства Инков».

Что касается евразийских кочевников, к которым я постоянно делаю отсылки, то необходимо признать, что следы митраизма в их среде достаточно сильны. Митраизм был распространен среди алан и последние археологические находки вполне подтверждают это {171} 171 Байпаков K. M. Семиреченские художественные бронзы // AB. № 8, 2001, с. 150–159. . Ныне существует теория, согласно которой термин аланы (фонетическое искажение термина арии {172} 172 Абаев В. И. Скифо-европейские изоглосы. На стыке Востока и Запада. М., 1965, с. 35–41. ), имеет не только какое-то этническое значение, но и социальное, обозначая, в частности, правящий военно-княжеский слой сарматского общества и правящие роды евразийских кочевников вообще {173} 173 Туаллагов A. A. К вопросу о происхождении ранних алан, см. на сайте http://stratum.ant.md/ ; Сергацков И. В. Проблема становления среднесарматской культуры // Доклад, прочитанный на семинаре «История и культура сарматов», проведенном 1 марта 2005 г. Институтом археологии РАН и НИИ археологии Нижнего Поволжья при Волгоградском госуниверситете; Наглер А. О., Чипирова Л. A. К вопросу о хозяйственных типах в древних обществах // Античность и варварский мир. Орджоникидзе, 1985; Щукин М. Б. Некоторые замечания к вопросу о хронологии Зубовско-Воздвиженской группы и проблеме ранних алан // Античная цивилизация и варварский мир (материалы III археологического семинара). Часть I. Новочеркасск, 1992, с. 119–121; Щукин М. Б. На рубеже эр. Опыт историко-археологической реконструкции политических событий III в. до н. э. — I в. н. э. в Восточной и Центральной Европе. СПб., 1994, с. 208–209; Симоненко A. B. Китайские и центральноазиатские элементы в сарматской культуре Северного Причерноморья // НАВ. Вып. 6. Волгоград, 2003. .

Христианство одержало верх над митраизмом по вполне понятным причинам и самая главная из них состояла в открытости данного вероисповедания. Доступ в христианские общины не был ограничен ни по тендерному, ни по социальному, этническому или какому-либо еще положению. Данное обстоятельство привлекало к христианству «варваров» (т. е. скифов, готов и др.) служивших в римской армии, а она, ко временам Константина, провозгласившего христианство официальной религией римских граждан, была основательно «варваризирована».

Безусловно, для того, чтобы стать официальной религией Римской империи христианству, прежде всего, необходимо было проложить себе дорогу в римскую армию и в аппарат гражданского чиновничества. За информацией по данному вопросу можно обратиться к исследованию A. B. Колобова «Римская армия и христианство на востоке империи (II — начало IV в. н. э.)».

Известно, что римский сенат стал, по выражению А. Момильяно, «последним бастионом язычества» {174} 174 Momigliano A. Christianity and the Decline of the Roman Empire // The Conflict Between Paganism and Christianity in the Forth Century / Essays ed. by A. Momigliano. Oxford: Clarendon Press, 1963. P.9. , хотя христианизация сенаторской аристократии началась еще при Константине {175} 175 Novak D. M. Constantine and the Roman Senate: An Early Phase of the Christianization of the Roman Aristocracy // Ancient Society. 1979. № 10. P. 271–310. . Сенат находился в руках исконной римской аристократии, т. е. крупных землевладельцев. К 380-м гг., когда общий баланс религиозных сил в Римской империи стал склоняться в пользу христианства, именно в сенате сформировалась группировка радикально-языческого направления, державшая в своих руках высшие военные и гражданские посты.