Т. Белоусова - Тайны подземной Москвы

Игнатий Яковлевич разработал план поиска библиотеки, предусматривавший проведение раскопок в Угловой Арсенальной башне, в Тайницкой и Троицкой башнях, в Успенском соборе и на Красной площади. Комендант одобрил план, и Стеллецкий приступил к работе.

Раскопки в Угловой Арсенальной башне начались 1 декабря 1933 года. Так как все входы в подземелье были замурованы, то спускаться вниз пришлось через пролом, устроенный еще Кононом Осиповым в XVIII веке. Все подземелье заполняли горы земли и мусора, среди которых еле виднелся полуразвалившийся колодезный сруб. На дне подземного хода, загроможденного досками, стояла вода.

Первые же дни работы привели к открытиям. Все историки, писавшие об Угловой Арсенальной башне и тайном ходе из нее, утверждали, что тайник перерезан столбом Арсенала. Начав пробивать замуровку тайника, Стеллецкий увидел — кирпичный свод его уходит целехонек за закладку. Оказалось, начало хода было заложено белокаменными глыбами на крепком растворе, причем замуровывали его не со стороны подземелья, а с противоположной.

Пока рабочие пробивали замуровку хода, Стеллецкий пытался разгадать, что же находится за другими замуровками, найденными в башне.

«Если подходить строго научным путем к делу, — писал он в дневнике, — непременно нужно все и вся размуровывать. Когда это строилось, то имело прямой смысл; потом оказалось лишним или нежелательным, и его замуровали. Если замуровано самое простое окно, будем по крайней мере знать, что окно. А если там таинственные ступени или какая-нибудь другая чертовщина? Ведь дело имею со средневековьем, в котором тайн было хоть отбавляй! Кто гарантирует, что не закрыл все эти отверстия 70 лет спустя после постройки башни сам Иван Грозный, чтобы принялись расчищать. Работа шла медленно, так как узкая брешь в замуровке позволяла убирать землю только в перекидку. Недовольный темпами работ и желая ускорить расчистку, Стеллецкий работал в одиночку, когда его помощники уходили на обед. Однажды он чуть не был погребен под громадными пластами грунта, рухнувшего сверху.

К 27 февраля помещение с арочным сводом очистили от земли. Выяснилось, что под кремлевской стеной находится разгрузочная арка размером 7,3х5,18х1,87 метра. Перед аркой со стороны Александровского сада имелась мощная 5-метровая закладка из белого камня и кирпича. По версии Стеллецкого, в древности этот объем могли использовать как тайное хранилище.

К 3 марта вся земля, заполнявшая ход, была выбрана, но дальше пошел песок. Тогда же был раскопан плоский потолок тайного хода. Одной стеной тайника являлась кремлевская, а другой — восточной — стены не было вовсе. Археолог пришел к выводу, что в этом месте ее выломали при строительстве Арсенала. Получалось, что потолок тайника как бы висит в воздухе Игнатий Яковлевич просил у Петерсона позаботиться о возведении недостающей части стены: «Итальянский потолок, конечно, мощен, но время сильнее, и однажды он обвалится, и тогда стена ( Арсенала. — Т.Б.) осядет на подмытый песок гораздо глубже, чем она осела ныне в Средней Арсенальной башне». Стену так и не возвели.

Через неделю открыли выход в Александровский сад из подземелья Угловой Арсенальной башни и стали вывозить скопившийся мусор и землю: Игнатий Яковлевич в это время продолжал раскапывать тайный ход в одиночку, пробираясь вдоль стены Кремля. Пройдя несколько метров, он уперся в каменную глыбу, свисавшую с потолка. Она закрывала большое отверстие. Разгадка пришла сразу: это тот самый пролом, устроенный при возведении Арсенала, через который шла засыпка тайника землей и песком. Казалось, до той части тайника, где он свободен от песка, рукой подать. Но неожиданно Р. А. Петерсон запретил раскапывать подземный ход и приказал Стеллецкому расчистить подземелье Угловой Арсенальной башни до ее древнего дна. Приступая к этой работе, Игнатий Яковлевич советовал взять родник в бетонное кольцо, опасаясь, что вода прорвет колодезный сруб, установленный еще в начале XIX века. Но никто не обратил внимания на предупреждение археолога. А 24 марта подземелье башни залила вода. Она шла не только из колодца, но и била фонтанчиками повсюду (в том числе и в подземном ходе). Необходимо было откачивать воду, но почти две недели ушло на поиски насоса, Когда наконец насос отыскали и установили, вода исчезла так же внезапно, как и появилась. Стеллецкий не мог понять, как строителю Угловой Арсенальной башни Пьетро Антонио Солари удавалось справляться с капризным источником. Разгадка должна была находиться где-то на дне колодца.

Раскопки в подземелье Угловой Арсенальной башни привели к еще одному открытию: родник в ней был заключен первоначально не в колодец, как уверяли все исследователи и историки, а в цистерну. Дно ее залегало на глубине 7 метров от поверхности земли, а диаметр достигал 5 метров. «Цистерна от стен башни спускалась вглубь концентрическими кругами (100) и оканчивалась небольшим круглым дном, выложенным камнем, с доступом для родниковой воды. На известном уровне воды в цистерне были устроены водоотводы, для них был использован подземный ход вдоль кремлевской стены к Царским и Патриаршим палатам» (101), — писал археолог в докладной записке Петерсону. Стеллецкий полагал, что после возведения Арсенала, когда канал в подземном ходе уничтожили, а сам ход замуровали, вода начала подниматься в цистерне все выше и выше, пока не затопила подземелье. В правление императрицы Анны Ивановны стены, подмытые водой почти на метр, отремонтировали, нижнюю часть цистерны засыпали на 1,5 метра строительным мусором, на котором и устроили колодезный сруб. В начале XIX века сруб получил новые венцы, а подземелье башни засыпали, но уже землей.

Осматривая еще раз Среднюю Арсенальную башню, археолог пришел к мысли, что подземный ход, не доходя до этой башни, должен повернуть в Кремль и пойти под Успенский собор, а от него — к Тайницкой башне. С нетерпением Стеллецкий ожидал продолжения раскопок в подземном ходе, но, судя по дневниковым записям, все лето ушло на расчистку подземелья Угловой Арсенальной башни, в сентябре работы здесь вообще не велись. К октябрю подземелье в некоторых местах раскопали до древнего дна, выложенного кирпичом. На высоте одного метра от пола нашли две амбразуры нижнего боя. Отверстия эти на половину их длины были разворочены. Со стороны Александровского сада их когда-то засыпали землей. Стеллецкий полагал, что в древности «от основания кремлевской стены берег круто сбегал к Неглинной, оставляя наружу массивную железную дверь в башню, выводившую на обрыв (102). В обрыве (береговой покатости) выходили наружу две амбразуры нижнего боя из башенного подземелья с цистерной. Очевидно, отверстия разворочены при использовании гаубиц».