Майкл Мур - Глупые белые люди

Правительство исправно добавляет в воду фторид, а большинство компаний выпускают воду в бутылочках, содержащую кофеин, витамины, фруктовые ароматизаторы и болезнетворные микроорганизмы. Почему бы не пойти дальше? Зачем ограничиваться тем, что, по словам дантистов, для вас полезно? Фтор-то уже и в зубной пасте есть! Почему бы не приправить воду такими популярными добавками, как:

*говяжий бульон;

* техасско-мексиканские приправы;

*антидепрессант прозак;

*приправы «Спайси каджун»;

*соевые ириски;

*кетчуп «Чанки-стайл»;

*чипсы «Кул рэнч».

А еще на Манхэттене замечательные бифштексы. Всего несколько лет назад я не мог прожить и дня без говядины, поедая ее в огромных количествах. А потом в один прекрасный день я без какой-либо определенной причины просто прекратил есть говядину. За целых четыре года я не проглотил и кусочка коровы. Надо заметить, эти четыре года я чувствовал себя отменно. (Примечание: для ребят вроде меня «отменно» значит «скорее жив, чем мертв».)

Вероятно, на меня повлияло шоу Опры Уинфри, которая в 1996 году сказала, что изучение материалов о коровьем бешенстве «навсегда отвратило меня от гамбургеров». Разумеется, Опра сразу же подверглась двум одинаково опасным угрозам: техасские скотоводы подали на нее в суд (и бывший владелец ранчо, и лоббист законов о говядине, которые пришли на шоу поговорить о коровьем бешенстве), потребовав 12 миллионов долларов. Они заявили, что Опра и Говард Лимен нарушили закон штата, запрещающий пренебрежительные высказывания о скоропортящихся пищевых продуктах. (Запомните, пожалуйста, слова «навсегда отвратило меня от гамбургеров» произнесла именно Опра, а не я… никому ведь не хочется под суд попадать.) В 1998 году Опра выиграла процесс; после чего просто ради хохмы заявила: «А гамбургеры я до сих пор не ем»

А я вот, к несчастью, сорвался, вечно перехватывая что-нибудь то тут, то там на голодный желудок. Не усвоил я урок, который получил в середине семидесятых, когда вместо говядины поедал компоненты огнеустойчивой краски.

Как и миллионы мичиганцев, я, ничего не подозревая, целый год поглощал ПББ — химикат, использующийся при изготовлении детских пижам. ПББ поступал из продуктов, называемых «Файрмастср», изготовляемых компанией, которая дополнительно выпускает корм для скота. Однажды они случайно перепутали мешки с ингредиентами и отправили антипирен (с этикеткой «Корм») в централизованное мичиганское управление, распространявшее корм по фермам всего штата. Вскоре коровы поедали ПББ, а мы — коров и в придачу их молоко, обогащенное ПББ.

Вся прелесть в том, что ПББ не выводится из организма. Он остается в вашем желудке и пищеварительной системе. Когда сей промах раскрылся — как и намерения штата утаить новость от населения, — у жителей Мичигана просто челюсти поотвисали. Полетели головы, уволили некоторых политиков. А нам сказали, что ученые понятия не имеют, какое действие ПББ окажет на человеческий организм, и вряд ли в ближайшие двадцать пять лет они смогут это выяснить.

Что ж, четвертьвековой срок вышел, и могу сообщить первую хорошую новость: мой желудок пока ни разу меня не подвел. Правда, я до сих пор нервничаю, ожидая очередного подвоха. И не могу не думать о Сентралии, штат Пенсильвания, — о городе, где жители продолжают заниматься повседневными делами, в то время как под землей годами бушуют непрекращающиеся пожары. Наука же НЕ дает ответов! Разве миллионы мичиганцев не страдают от раковых опухолей и не мрут как мухи, попив молока? Разве мы не свихнулись и не обнаружили, что поддерживаем кандидата, который победить не способен, но вот ущерб может причинить колоссальный?

У меня ответов нет, как, впрочем, и у всех остальных. Если среди ваших знакомых есть коренной мичиганец (бьюсь об заклад: один сейчас рядом с вами — спасибо Рейгану, поддержавшему в восьмидесятых нашу диаспору), спросите его о ПББ и увидите, как посереет лицо вашего приятеля. Это маленький секрет мичиганцев, который мы не любим обсуждать.

* пирожные «Поп-тартс»;

* этикетки;

* «Маме митлоф»;

* фруктовый напиток из быстрорастворимого порошка «Тэнг»;

* консервы «Спэм»;

* десертные розовые снежки «Хозяйка»;

* леденцы «Восковые губы»;

* колбаски, которые подают в самолете.

Однако сегодня мы подвергаемся куда более серьезной опасности — той, для которой не существует штатов или региональных границ, той, которая заслуживает мелодичной клички и носит колокольчик на шее.

Бешеные коровы.

Самая страшная угроза, с которой когда-либо сталкивалось человечество. Хуже СПИДа, хуже чумы, хуже засухи.

Коровье бешенство не лечится. Вакцины не существует. Все, кто заразился, умирают ужасной мучительной смертью, исключений не бывает.

Самое противное, что данную болезнь создал человек — мы сами помешались и превратили ни в чем не повинных коров в каннибалов. Вот как все начиналось…

Двое исследователей отправились в Папуа — Новую Гвинею изучать случаи людоедства, а заодно выяснить, каким образом оно приводит к безумию. Ученые обнаружили, что местные жители страдают инфекционной губкообразной энцефалопатической болезнью. Аборигены называли ее «куру». Суть такова: чужеродные белки — прионы — блокируют мозговые клетки и трансформируются в неадекватные формы. Чем утруждать себя перекрытием доступа для необходимых белков, эти гады располагаются поудобнее и жрут вашу нервную ткань, проделывая в мозге дырки, коим позавидует даже хорошо выдержанный швейцарский сыр.

Согласно исследованиям, в Папуа — Новой Гвинее прионы передавались через каннибализм. Точно неизвестно, откуда прионы взялись изначально, однако, попадая в ваш организм, они тут же принимаются за дело. Считается, будто кусочка зараженного мяса, даже будь он величиной с горошек перца, достаточно, чтобы заразить корову. Выбравшись из проглоченного вами мяса, маленькие сволочи, словно армия пак-менов, [56] Пак-мен — персонаж компьютерной игры. — Примеч. пер. устремляются прямо к вашему мозгу, пожирая все на своем пути.

И самое невероятное — вы не можете убить их… потому что они — неживые!

Сначала болезнь через овец попала в пищевую цепочку Англии, затем перешла на коров, мирно пощипывавших останки погибших товарищей по стаду. В итоге зараженную говядину продали англичанам. Болезнь может не проявляться аж тридцать лет, пока не вступит в финальную фазу; и лишь когда в 1996 году умерли десять молодых англичан, британское правительство признало, что с поставляемым мясом не все в порядке… о чем догадывались уже много лет.