Александр Бирюк - Совершенно секретно

Как и всякий разведчик, которого готовили с учетом неизбежной большой войны с Россией, Прохнов великолепно знал русский язык и обычаи русских. Это в значительной степени помогло ему адаптироваться в новых условиях, и зимой следующего, 1915 года он с помощью Сгибнева устроился на завод электриком. За несколько последующих месяцев своей деятельности на "Руссуде" Прохнову удалось добиться впечатляющих результатов. Доделка "Екатерины", намечавшаяся на начало текущего года, из-за всяческих неполадок отодвинулась на осень. "Император Александр III" так безнадежно увяз в этих же самых неполадках из-за сорванных диверсантами поставок нужного оборудования, что на него руководство заводом попросту махнуло рукой и все силы бросило на скорейшую подготовку более "многообещающей" "Марии".

А тем временем "Гебен" на Черном море хозяйничал вовсю. Он парализовал все судоходство на этом театре военных действий, внезапно появляясь то там, то тут, безнаказанно обстреливал русские порты, и порядком измотал черноморские броненосцы, которые, не обладая достаточной скоростью, никак не могли расправиться с ним. Но выход в море корабля, который запросто смог бы прищемить хвост обнаглевшему пирату, неумолимо приближался. "Императрицу Марию" решено было взорвать, когда она будет грузиться боезапасом, для чего на корабль нужно было пронести механические взрыватели. Однако ввод в строй этого линкора все отодвигался, хранить же взрыватели на корабле было опасно. Русская контрразведка, почуяв неладное, активизировала свои действия, и работать приходилось очень осторожно. Завод прямо-таки кишел агентами царской охранки, и всех их выявить не удавалось даже таким осведомленным спецам, как Сгибнев и Феоктистов. А как-то раз с Прохновым произошел неприятный инцидент, который и поставил крест на его личном участии в этой операции.

…Поздним вечером 12 июня 1915 года Прохнов шел по глухому переулку на окраине города навстречу со своим агентом, у которого хранились взрыватели, как вдруг почувствовал за собой слежку. Сначала он попытался ускользнуть, путая следы и изменяя маршруты, но преследователь не отставал. Он вел себя так настырно, что Прохнов посчитал, что это какой-то бандит, вознамерившийся ограбить запоздалого прохожего. Улучшив момент, немец подпустил злоумышленника поближе, а затем напал на него, нанеся такой сокрушительный удар кулаком в голову, что тот упал и больше не шевелился. Прохнов обыскал незнакомца, но никаких документов при нем не нашел. Однако он нашел при нем солидную пачку русских денег, которые тотчас переложил в свой карман — нужно было увести в сторону неизбежное расследование. Терзаясь смутными предчувствиями, Прохнов бросил бездыханное тело прямо на улице, и позабыв про предстоящую встречу с агентом, тут же отправился обратно домой. На следующий день из газет он узнал, что ночью на улице был найден мертвым представитель английской военной миссии в Николаеве Казимир Смитсон…

Это была скверная новость. Прохнов и понятия не имел, что понадобилось от него невооруженному англичанину в темных переулках, и вообще — как тот на него вышел? Матвеев, которому немец поручил разнюхать, что к чему, разузнать толком так ничего и не смог. Прохнов был почему-то уверен, что все это было неспроста. И хотя русские представили дело как самое заурядное ограбление, Прохнов во избежание возможного провала решил временно прекратить подготовку к диверсии.

Между тем близился час ввода в строй "Императрицы Марии". Верман, оставшийся формальным руководителем группы, торопил Прохнова с выполнением задания. Прохнов терпел его до того самого момента, как тот вдруг не обвинил офицера в предательстве. Это было уже слишком. Между агентами произошел довольно резкий разговор, в конце которого Верман вдруг заявил, что недавно получил деньги от… англичан! Причем именно за то, что "Императрица Мария" будет взорвана ещё ДО выхода в море!

Прохнов был поражен. Он не поверил Верману, но после того, как тот показал ему деньги, шпион понял, что дело приняло непредвиденный оборот. К такому он не был готов, он растерялся, не настолько, правда, чтобы потерять голову, но достаточно для того, чтобы усомниться в благонадежности своего окружения. Сначала он разобрался с Верманом и выяснил, что англичане озабочены появлением в море черноморских дредноутов не меньше, чем сами немцы. Только британцы смотрели в самую глубокую даль, и прекрасно видели, что после войны самым главным врагом для их империи будет не Германия и не Австро-Венгрия, и даже не Турция, и когда-нибудь именно эти самые русские линкоры станут им как кость поперек горла. Собственно говоря, русские флоты мешали англичанам всегда, особенно черноморский, так как он стоял как раз на важном торговом пути из Европы в Индию и Китай, а также в Восточную Африку, Австралию и так далее. Лорды британского Адмиралтейства очень надеялись, что всю грязную работу по устранению такого опасного конкурента за них выполнят германские диверсанты, обосновавшиеся на Николаевском заводе. Они отлично понимали, что если линкоры уйдут в Севастополь, главную базу Черноморского флота, то немцам дотянуться до них будет гораздо труднее, нежели на заводе, а то и вовсе невозможно. Получив каким-то образом данные о немецких планах, они со своей стороны делали все возможное, чтобы дезинформировать русскую контрразведку и не дать организации Вермана засыпаться до того, как она уничтожит русские корабли. Однако со взрывами вышла заминка, а полумеры англичан, понятно, не устраивали. Ввод в строй главного корабля неотвратимо приближался, а немцы, по мнению англичан, явно не торопились. Тогда коварные британцы решили играть в открытую. Связавшись с Верманом, они предложили ему за ускорение операции солидное вознаграждение. Верман хоть и был патриот своей Германии, но дураком он не был никогда. Деньги он взял, умолчал только о том, кто именно является истинным руководителем диверсионной организации. Англичане в свою очередь тоже ушами не хлопали, и настойчиво искали связи с самим Прохновым, за что теплым июньским вечером и поплатились жизнью своего агента Казимира Смитсона. Впрочем, эта потеря их не сильно огорчила, они готовы были выплатить деньги и самому Прохнову, так как начали подозревать, что тот попросту водит свое командование за нос — ведь у него была такая прекрасная возможность взорвать "Марию" еще у достроечной стенки!

Прохнов не стал над всем этим долго раздумывать, а взял да и послал через Матвеева в Берлин зашифрованную радиограмму. Этой самой радиограммой он поставил свое руководство в такой тупик, что те не сразу смогли сообразить В ЧЕМ ДЕЛО и решить как быть. Наконец в Берлине выдвинули версию о том, что русские вместе с англичанами затеяли какую-то рискованную игру, правил которой разгадать пока нет никакой возможности. Во избежание провала своего лучшего агента они предписали Прохнову как можно скорее покинуть Николаев, для чего прислали за ним подводную лодку. Разбираться с англичанами они предоставили самому Верману. Если организация раскрыта, то линкоры на верфи все равно уже не уничтожить, рассуждали немцы, а если нет, то англичане сами добьются того, что задумали, в любом случае рисковать в такой ситуации было бы неразумно.