Александр Бирюк - Совершенно секретно

Однако это все, так сказать, только лишь присказка, а главная сказка еще у нас впереди. Сегодня речь пойдет о поисках самого настоящего филателистического клада, предпринятых польским студентом Станиславом Кешковским и в результате которых мы можем ознакомиться с некоторыми довольно волнующими событиями истории. Расследования Кешковского финансировалось его богатыми родственниками, а кроме того к ним проявили интерес некоторые европейские и американские филателистические фирмы, что и предопределило успех поисков. Впрочем, начнем с самого начала.

…Зимой 1998 года один знакомый Кешковского из Новгорода прислал ему отпечатанный на пишущей машинке филателистический прайс-лист, содержимое которого способно надолго вывести из душевного равновесия любого филателиста. Вернее, это были только три страницы оценочной ведомости, составленной на голландском языке и включающей в себя часть чьей-то коллекции почтовых марок Индии, Цейлона, Китая и других восточных государств от самых первых выпусков и заканчивая 1914-м годом. На полях выцветшими чернилами от руки были сделаны многочисленные пометки, из которых филателист заключил, что коллекция в основном состояла из негашеных марок, но в ней имелось также изрядное количество прошедших почту конвертов и открыток, что автоматически повышало ее стоимость в несколько раз. Поляк пролистал свои каталоги и убедился в том, что коллекция (если только она существовала) представляет собою самое настоящее богатство, недоступное даже Ротшильдам… Ведь только за несколько марок из ее числа — индийскую негашеную серию 1852 года выпуска, цейлонскую 1857-го и китайскую 1897-го в нынешние времена от любой филателистической фирмы можно было бы получить наличными более миллиона долларов. Из сопроводительного письма явствовало, что листы эти были обнаружены во время войны в кармане одного из убитых гитлеровских офицеров. При немце были найдены еще несколько марок, по-видимому, ценных, но они со временем утерялись, и установить, что это за марки, ныне не представлялось возможным. Однако имя офицера сохранилось. Им оказался майор СС Отто Дитрих из Коттбуса.

Полученная информация заставила поляка крепко задуматься. Наличие в филателистических кругах сохранившейся негашеной индийской марки 1852 года выпуска достоинством в 1/2 энни (или 95 пайсов) розового цвета специалистам неизвестно и до сих пор, между тем этот уникум, не поддающийся разумной оценке, в найденной описи фигурирует! Но если есть ОПИСЬ, то должна быть и САМА МАРКА! Значит, решил исследователь, утерянная по каким-то причинам коллекция еще не найдена. Кешковский порылся в справочной литературе и обнаружил, что множество описанных гашеных конвертов других стран из этой коллекции также неизвестно филателистам. В таком случае прежде всего нужно было выяснить, КТО составлял опись, и что за марки и конверты в ней обозначены. Для этого нужно было пускаться по следам этого самого Дитриха.

…Коттбус находится всего в 80 километрах от Зеленой Гуры, где проживал польский филателист. Найти семью бывшего эсэсовца ему не составило особого труда, и через некоторое время он узнал, что хоть Дитрих и не был никогда филателистом, но всю жизнь занимался поисками какой-то коллекции марок, тайна которой ушла вместе с ним в 1942 году, когда он погиб на Восточном фронте под Псковом. Большего его потомки сообщить не смогли, но посоветовали обратиться к Францу Букмастеру, который был другом Дитриха и до сих пор проживал в Эссене.

Теперь Кешковскому предстояло ехать в Вестфалию. Не без труда он нашел там этого Букмастера, но когда нашел, то добиться от него удалось немного. Во время второй мировой войны, со времени окончания которой прошло более полувека, Букмастер был летчиком-истребителем в системе ПВО Гамбурга, и он все пытался в деталях рассказать поляку о том, как в сорок пятом ему удалось сбить на “мессершмитте” своего однофамильца-американца. Ни о каких марках он и слыхом не слыхивал, твердил только, что Дитрих одержим был странной тайной какой-то принцессы Юлианы. Больше он ничего не знал, а вернее — не помнил. За долгие годы память его совершенно одряхлела, и многие вещи из нее просто-напросто выветрились. Так бы поляк и уехал из Германии не солоно хлебавши, но тут ему неожиданно помогла внучка Букмастера. Женщина рассказала о том, как после войны к ее деду приезжал младший брат Дитриха — военный моряк, и он вскользь упомянул как-то о том, что “ТА ВЕЩЬ”, которая очень интересовала покойного майора Отто, находилась якобы когда-то на борту австралийского крейсера “Сидней”. Больше она ничего не знала, а дед просто не помнил. Впрочем, она пообещала, что если что-нибудь узнает еще, то обязательно об этом сообщит…

Кешковский уехал из Эссена с легким чувством досады. Он понимал, что нашел часть важных ключей к разгадке, но главного все же не хватало. Треугольник “ОПИСЬ КОЛЛЕКЦИИ МАРОК” — “ТАЙНА “ПРИНЦЕССЫ ЮЛИАНЫ” — “КРЕЙСЕР “СИДНЕЙ” конечно хранил в себе искомую тайну, но студент подозревал, что поход по имеющимся следам может занять долгие годы, пока он не наткнется на нечто более достойное. Как бы там ни было, а поляку приходилось разбираться с тем что он уже получил.

Он решил начать именно с последнего, более знакомого. Крейсер “Сидней” вошел в историю как пример вопиющего легкомыслия со стороны командира военного корабля в боевых условиях. Этот корабль погиб в ноябре 1941 года в бою с фашистским рейдером “Корморан”, причем некоторые обстоятельства его гибели до сих пор так и остались невыясненными. После окончания боя, произошедшего 19 ноября, он попросту исчез в ночи, объятый адским пламенем сильнейшего пожара вместе со всем экипажем, и больше его никто не видел и о нем больше не слышал. Дело в том, что в 1941 году Индийский океан прямо-таки кишел немецкими крейсерами, замаскированными под торговые суда нейтральных стран и нарушающими судоходство союзников в этом районе. 19 ноября австралийский крейсер “Сидней”, патрулировавший прибрежные воды Западной Австралии, повстречался с “Кормораном”, выдававшим себя за голландского “купца”, и его командир проявил натуральную беспечность, не приняв всех необходимых мер предосторожности при встрече с подозрительным судном. Он позволил “голландцу” приблизиться к себе на расстояние прямой наводки замаскированных в палубных надстройках пушек и немедленно был расстрелян прямо в упор, причем почти вся его артиллерия была выведена из строя в первые же секунды боя. На нем начался сильнейший пожар, впрочем, машинное отделение пострадало мало, защищенное броней, что и позволило крейсеру кое-как выйти из под обстрела, и сотрясаемому взрывами боезапаса разгромленных артиллерийских башен, исчезнуть с горизонта навсегда. Из 800 человек, составлявших его экипаж, не спасся никто. Что за трагедия разыгралась на корабле, каков был его конец — затонул ли избитый крейсер в разыгравшийся ночью шторм, или пламя пожара достигло погребов боезапаса и “Сидней” взорвался? Что происходило на нем в последние часы, и почему абсолютно никто не спасся — эта тайна так и остается тайной уже более полувека. Спасшиеся с тоже подбитого и затонувшего от взрыва собственных мин “Корморана” немцы никак не могли прояснить ситуацию для пленивших их впоследствии австралийцев. И тут появляется брат Отто Дитриха и заявляет Букмастеру, что ему известно, что что-то, якобы, находилось на этом самом “Сиднее”… Откуда мог немецкий моряк знать про то, что делалось на вражеском крейсере до начала боя, даже если он и был тогда членом команды “Корморана”? Значит, с австралийского крейсера все же кто-то спасся, и попал к немцам в плен еще до того, как они сами не сдались австралийцам после высадки на побережье. А раз так, то все упирается именно в Дитриха-брата!