Надежда Крупская - Детское коммунистическое движение. Пионерская и комсомольская работа. Внешкольная работа с детьми

И другое. Деревенской молодежи в деревне негде учиться. И вот в Тверской губернии ребята, кончающие четырехлетку, всеми правдами и неправдами перебираются в Тверь, в семилетку. Девочкам легче, они за квартирой приглядывают, за ребенком, бегают в лавочку, картошку и хлеб дают родные. Тяга в город из-за невозможности получить знания в деревне растет. В Москве я наблюдала продолжение тверской тяги учиться. В этом году деревня хлынула на рабфаки. Принять можно только десятую часть. И косится лицо, и рыдают неудержимо взрослые люди, для которых с поступлением на рабфак было связано все. Едут на скопленные гроши, сидят голодом, ночуют на бульварах, вернуться не на что. Старая деревня так остро не чувствовала своей темноты и неумения, как чувствует их деревня новая. По-старому жить нельзя, непереносно, а наладить жизнь по-новому нет умения. «Организовали мы, крестьянская молодежь, артель «Путь к коммунизму», — рассказывал мне недавно один парень, приехавший учиться на рабфак и с отчаянием прочитавший объявление, что все места уже заняты и больше никого на рабфаки не принимают, — взялись за работу и видим: ничего-то мы не знаем, с какого конца дело укреплять — не знаем; ну и командировал меня «Путь к коммунизму» на рабфак. Ничего не умеем — вот какое дело».

В деревне старухи говорят: «Куда податься молодежи? Нас в учение к мастерам отдавали, драли нас за уши, да мастерами становились, а теперь как?» Так говорят старухи. А крестьяне поразвитее говорят: «Деревня наша мало что умеет, а жизнь, хозяйство требуют умения гораздо большего, чем какое требовалось раньше. Надо уметь и кормушки делать, и сельскохозяйственную машину починить, инструменты наточить и пр.»

И вот, когда слышишь все эти разговоры, вспоминаешь, что писал Владимир Ильич в момент перехода к нэпу о «лозунге местного оборота», о мелкой промышленности. «Наша основная задача — восстановление крупной промышленности. А для того, чтобы нам сколько-нибудь серьезно и систематически перейти к восстановлению этой крупной промышленности, нам нужно восстановление мелкой промышленности» [26] В. И Ленин, Соч., т. 32, стр. 386. . Когда смотришь на быт деревни, понимаешь, какой сложный процесс развитие мелкого оборота, поднятие местных промыслов. Одно из звеньев этого процесса — профессиональное обучение молодежи. Но мы еще очень мало делаем для развития этого профессионального обучения, для приближения его к деревне.

Деревенская молодежь хулиганит. Плохо. Безобразно. Но для того, чтобы этого не было, надо строить Народные дома, где молодежь могла бы удовлетворять свою потребность в учении, где бы она могла петь, смотреть кино, слушать радио, ставить пьесы, где бы на нее могло организационно действовать искусство. Пока Главполитпросвет не получил ничего на строительство Народных домов. А нужда неотложная.

Развитие в деревне сети школ взрослых для грамотной молодежи отнесено на местные средства и продвигается очень медленно.

Относительно развития профессионального образования в деревне пока дело идет медленно, хотя комсомол очень напирает в этом отношении, хотя напирают в этом отношении и взрослые крестьяне и крестьянки. Места не справляются сами, без помощи центра, с этими вопросами. И что же смотрят сами крестьяне? Отчего сами не возьмутся, не устроят субботники? Мне недавно объясняли пензенские, тамбовские и самарские учителя, отчего это происходит. Если школа, изба-читальня стоят ниже известного уровня, если у школы разбиты окна, если нет света в избе-читальне, — никто не помогает. Как только появляются в школе книжки, как только начинается некоторый порядок, некоторое благоустройство в избе-читальне, население охотно и очень активно начинает помогать. Но требуют внимательного отношения к этой своей помощи, не терпят административного вмешательства в свою деятельность.

Нужен известный уровень благоустройства, оборудования культурного учреждения, тогда берутся за помощь, и берутся горячо. Беда б том, что в целом ряде мест бедность оборудования, развалившиеся здания убивают в населении всякую энергию. Создается острое противоречие между запросами населения и удовлетворением этих запросов. И никто так остро не ощущает этого противоречия, как молодежь.

Деревенская молодежь тянется в город. Это обычно самая активная часть молодежи. В городе ей нет места.

Забота о ней весьма слаба. Мы ее никуда не всасываем, никак на нее не воздействуем. И у нее складывается озлобленное настроение. Вынужденное бездействие порождает хулиганство. Настроение этой молодежи не проходит бесследно и для молодежи городской. Если верхушки городской рабочей молодежи обслуживаются — худо ли, хорошо ли — клубами, то кустарная молодёжь, молодежь из слоев, примыкающих к рабочему классу, далеко не обслужена, а главное, не знает она, к чему, к какому делу приложить свою активность.

Мне кажется, развивающееся среди молодежи хулиганство ставит во весь рост вопрос об обслуживании широких слоев молодежи, о культурном обслуживании ее. Этот вопрос стоит перед комсомолом, это его первейшая задача, этот вопрос стоит перед Главполитпросветом. Но не только перед ними. В своей работе им нужна поддержка всех партийных, советских и общественных организаций. В одиночку тут ничего не сделаешь.

Внимание к деревенской молодежи, внимание к молодежи, приехавшей из деревни, внимание к молодежи слоев, примыкающих к рабочему классу, — это у нас пока что фронт еще не защищенный.

1926 г.

Дорогой товарищ!

Настоящее письмо вызвано следующим обстоятельством. В декабре месяце сего года, когда я работал в промыслово-клубной библиотеке имени т. Фиолетова в Балаханском районе, я организовал из своих читателей — ребят, организованных в кружок друзей библиотеки, — первую тогда группу пионеров. Это не была первая группа в районе (первая была при детдоме № 14), а вторая, но первая около библиотеки, и не только в районе, но во всем Бакинском масштабе. Когда у меня в кружке при библиотеке собралось 30 человек детей (от 10 до 16 лет), я поставил вопрос о пионерском движении, объяснил им слово «пионер» и значение смены для комсомола. Из 30 человек, присутствовавших на собрании, 12 детских ручек с энтузиазмом поднялись вверх, чем положили основу ядру второго коллектива. Теперь это. ядро — уже коллектив, второй коллектив пионеров, насчитывающий 260 человек, а всего в районе 16 коллективов разных величин. С самого начала работа велась, конечно, исключительно райкомом КСМ. Но это значит, что мое чутье в этом детском движении было правильное, ибо я не видел другого направления, другого содержания для библиотечных и других кружков детей, чем коммунистическое.