Надежда Крупская - Основы политико-просветительной работы

Относительно договоров. Есть постановления, декреты, но важно, чтобы это не оставалось на бумаге. Есть разные постановления. Например, было постановление ЦК дать десять тысяч работников — партийцев и комсомольцев, чтобы воспитать из них избачей. Как обстоит это дело? Это, конечно, мы виноваты, потому что мы об этом не думаем. Каждому, кто получил какой-нибудь кусочек, нужно за него стоять, его отвоевывать.

Я думаю, что на настоящем партсовещании каждому участнику его ясно, с одной стороны, какое большое и сильное культурное движение нарастает, идет с низов. И, с другой стороны, мы немного чересчур спокойно относимся к этому делу, а между тем на нас больше, чем на ком бы то ни было, лежит ответственность. Мы тут ругали, и очень правильно ругали, и ВСНХ, и хозяйственников вообще — нельзя их не ругать, но надо в порядке самокритики сказать, что от нас требуется громаднейшее напряжение сил и что без этого крепкого и единого плана мы не проведем.

Единый план — это не просто декрет. Это не просто какая-то бумажка, которую мы напишем. Единый план предполагает громаднейшую будничную работу. Надо с профсоюзами посидеть по этому вопросу, столковаться, тут надо с кооперацией столковаться, тут надо и с той и с другой организацией поговорить, а это большая и длительная работа, и каждый шаг — это тоже шаг, который надо завоевать.

Позвольте, товарищи, выразить надежду, что мы общими усилиями хоть немного поможем культурной революции.

1930 г.

Товарищи, вам лучше, чем кому-либо, знать, какая все же имеется еще разница в культуре между городом и деревней.

Конечно, сейчас деревня не та, что была раньше. Но все же «ножницы» между культурой города и культурой деревни еще очень велики. Возьмем, например, отдельные большие области, вроде Уральской. Недавно оттуда приезжали молодые учителя-ударники, которые со школьной скамьи пошли учить в наиболее глухие деревни. По правде сказать, я думала, что у нас уже нет таких деревень, в которых нет ни одного грамотного. Но эти учителя-ударники рассказали мне, что они знают такие деревни, где учительница, молодая девушка, является единственным грамотным человеком! Председатель сельсовета не может прочесть ни одной бумажки! Вот какая у нас есть еще темнота.

«Ножницы» между городом и деревней в культурном отношении всегда, были очень велики. Тов. Ленин не раз говорил, что необходимо сблизить культуру города и деревни. Но мы видим, что в этом отношении мы все же идем довольно медленными шагами. На культурном фронте мы здорово еще отстаем.

Между городом и деревней и до сих пор есть часто взаимное непонимание. Если мы возьмем крестьян — как крестьянин представляет себе труд рабочего? Он представляет себе его гораздо более легким, чем на самом деле. Напряженность труда рабочего очень часто деревне бывает непонятна.

Вспоминаю случай, который был в 1920 г., когда был поставлен вопрос о производственной пропаганде,

В Доме Союзов было открыто совещание, на котором обсуждался этот вопрос. Тогда это, конечно, было все в самой начальной форме. На совещании выступали рабочие — говорили, что надо сделать, чтобы улучшить производство. После рабочих выступил крестьянин с Северного Кавказа: «Меня удивляет, — говорил он, — то, что рабочие хотят улучшать свое производство. У нас в деревне такое мнение, что рабочие только разрушают своё производство. А они хотят заботиться о том, чтобы было больше мануфактуры. Этого мы еще не слыхали». Это выступление крестьянина характеризует, как крестьяне часто очень упрощенно представляют себе работу городского рабочего.

То же самое приходится наблюдать и во время проведения экскурсий. Например, идет экскурсия на завод. После нее крестьяне обмениваются впечатлениями — и слышишь такие разговоры: «Да, а работа-то ведь все-таки тяжелая!»

С другой стороны, сказывается разница между городом и деревней и в отношении культурной работы. Я сейчас получаю письма от двадцатипятитысячников, которые поехали в деревню. У них создается впечатление, что крестьяне очень ленивы. Я удивилась: «Что такое?! Крестьянин ворочает работу — и вдруг «ленивый»!» Получаю второе письмо. В нем тоже пишут насчет «лености». Оказывается, рабочему бросаются в глаза такие вещи: стоит в поле трактор, занесен снегом, и никто ничего не сделает для того, чтобы его убрать. Дело в том, что рабочий привык относиться иначе к общественному имуществу, чем крестьянин. Крестьянин думает: это колхоз, а не собственное хозяйство — и считает, что кто-то другой должен позаботиться обо всем этом.

Я разговаривала как-то с товарищем, ездившим в колхоз: «Конечно, народ ленивый — любит посидеть, трубочку покурить», — сказал он о крестьянах. А крестьянину кажется, что рабочий ленив. Это происходит оттого, что есть разница в культуре труда. Перестройка сельского хозяйства на новых началах изменяет отношение к труду. Эта перестройка сближает сельское хозяйство с городским. Крестьянин пока еще с трудом приспособляется к работе по общему плану, выработанному правлением колхоза.

Двадцатипятитысячники, приехавшие в деревню, играют там большую роль. Они показывают, как надо работать, показывают более высокую культуру труда рабочего, который работает по плану, размеренно, который привык к общему труду на заводе. Эти знания рабочий несет в деревню, и колхозами это ценится.

Конечно, не все рабочие могут приспособиться. В Курском округе есть одна коммуна. Двадцатипятитысячник пишет оттуда: «Что это такое — крестьяне живут, не имея денег? Есть у них каких-нибудь шесть рублей на человека. Как можно так жить?» У него обострились отношения с крестьянами: он ругает всех, поселился в доме кулака. Ну, думаю, беда у них совсем. Через некоторое время приезжает другой из тысячников и рассказывает, что дело дошло до того, что этот неуживчивый человек чуть было не был избит крестьянами и должен был уехать.

Но нужно сказать, что большинство двадцатипятитысячников приспособляется — и несет более высокую трудовую культуру в деревню. Колхоз это ценит. Происходит настоящее сближение между городом и деревней. Это не та смычка, которая была построена только на обмене. Мне вспоминается стихотворение Маяковского насчет гвоздей, лошадей и т. д. — эта смычка была поверхностная. Теперь рабочий начинает играть все большую роль в жизни деревни. Есть много рабочих, которые относятся к этому делу с большим увлечением, говорят с интересом о колхозной работе, о том, что приходится делать, и т. д. Следовательно, мы теперь подходим (я подчеркиваю — только еще подходим) к гораздо более глубокой спайке между городом и деревней.