Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №11 (2004)

* * *

В каждой из наших областей имеется от 300 до 600 бюджетных библиотек. Если на журнал их подписывается больше 100, это — радость. Таких областей у нас 10—15. Если 50—60 подписок — нормально, если 20—30, то мы опечалены. Но ведь бывают полные провалы. Юра Щербаков — приезжаю к тебе в Астрахань который раз, выступаю, рыбачу, водку пью, в дружбе друг другу клянёмся, а приходят сведения о подписке, и который год стабильная цифра — 12 библиотек! И всё...

Миша Вишняков — поэт, на мой взгляд, наилучший во всей Восточной Сибири, четверть века мы с тобой переписы­ваемся, сколько сил я потратил, освобождал твою голову от иллюзий о святости атамана Семёнова и барона Унгерна, любимый ты автор наш, лауреат нашей премии — а подписка в Чите ещё хуже астраханской — 10 или даже 8 библиотек. И это в золотоносной и лесной Чите, где столько богатых людей, знающих и уважающих Михаила Евсеевича Вишнякова!

А Смоленск — всего 19 подписок! Виктор Смирнов баллотируется то в депутаты, то в мэры, то в губернаторы, смешит земляков Твардовского и Исаковского, однако каждый раз находит деньги на избирательную кампанию — и нет у него времени найти их на библиотечную подписку для журнала, где он так любит печататься. А рядом Брянская область — там подписка в 6 раз больше, нежели в смоленской, знаменитой литературными традициями. Что, Брянск богаче смоленщины?

Библиотеки, где работают культурные, нищие, святые женщины — наша опора. Недаром мы каждый месяц из Москвы посылаем за счёт журнала номера в библиотеки на родину Николая Рубцова, Виктора Астафьева, Бориса Романова, Сергея Есенина, Ивана Васильева, а кроме этого — в село Аталанка Усть-Удинского района, в петербургский госпиталь для ветеранов войны, в библиотеки Верхней Туры и Нижней Тоймы, и в самый северный Трифоново-Печенгский монастырь и в другие монастыри, епархии и приходы, и ещё по тридцати разным адресам, в том числе и в Курскую областную библиотеку слепых... Ну как не посылать, если пришло письмо, где слепые жалуются, что с января 2004 года курская администрация отказала им в средствах на подписку “НС”, за которым в библиотеке слепых была очередь, его читали инвалиды по зрению с помощью специальных средств, его обсуждали, о нём спорили... Подумайте, даже слепые не могут жить без нашего журнала...

* * *

Несколько слов о работе нашего Союза писателей. В целом я считаю деятельность нашего руководства полезной и положительной. Рекомендую на главный пост Валерия Ганичева, опытного руководителя с большими связями, с умением вести патриотическую линию и одновременно находить необходимую поддержку и понимание у высшей власти.

Но несколько серьёзных претензий к нашему секретариату у меня все-таки есть.

Больной вопрос — наши литературные премии. Мы, к сожалению, не нашли возможности влиять на премии федерального уровня — государст­венные, президентские, не можем изменить состав комиссий.

Но есть значительные премии другого рода: “Алроса”, “Прохоровское поле”, “Хрустальная ваза”, региональные и областные, которые во многом зависят от нас. Но часто выдвижение кандидатур на них происходит непонятно как, келейно или наспех на отдельных секретариатах — без аргументации, при быстром чтении списка номинантов, без серьёзного обсуждения произ­ведений.

Нам нужен при Союзе Постоянный комитет по всем премиям, разумеется, на общественных началах, состоящий из авторитетных в творческом отно­шении литераторов. Пусть он внимательно рассматривает кандидатуры, даёт свои предложения секретариату на утверждение.

А нынче что происходит? Николай Тряпкин, Александр Панарин, Вадим Кожинов ушли из жизни, не отмеченные премиями нашего Союза писателей России. Вне этого “лауреатского внимания” живут и творят Виктор Боков, Глеб Горбовский, Василий Казанцев и многие другие замечательные поэты.

Нам нужно возродить журналы “Волга” и “Байкал”. Нам нужно буквально спасать некогда знаменитый журнал “Молодая гвардия”. Я два-три года тому назад вносил в Союз писателей предложение взять журнал под своё учредительство, помочь Юшину и Хатюшину в отчаянной борьбе за выживание журнала. Положение из-за бездарного руководства в последнее десятилетие в нём критическое: выходят сдвоенные номера, гонорары не выплачиваются, круг авторов сузился до предела. Я понимаю, что Союз писателей России был в эти годы озабочен становлением издания “Роман-журнал. ХХI век”, но упускать из виду “Молодую гвардию”, у которой ещё есть остаточная энергетика подписки и читательской любви — по меньшей мере неразумно. Ещё 2—3 года такой жизни, и журнал погибнет.

* * *

Два слова о работе Литфонда.

В целом он помогает писателям, как может, но вот недавно произошёл на заседании президиума прискорбный случай.

Когда у “демократов” умирает, допустим, Окуджава, приветствовавший кровопролитие 93-го года, то тут же переделкинская дача поэта-песенника получает звание музея его имени с правом пожизненного проживания детей, внуков и вообще всех будущих колен. А когда у нас умирает великий русский поэт Юрий Кузнецов, Литфонд через несколько месяцев в присутствии руководителей Союза принимает решение о выселении из Внуково семьи поэта: вдовы, двух дочерей, одна из которых состоит как переводчица в Союзе писателей... Хотя бы положенный год подождали, если уж считается, что Кузнецов, много лет творивший на этой даче, не достоин скромного музея... Не по-русски это, простите меня за резкость.

* * *

Нет времени подробно рассмотреть отношения журнала с нашими писа­телями из национальных республик. Скажу только, что у нас за последние годы сложились прочные дружеские связи с писателями Башкирии, Якутии, Коми.

Эту политику мы будем продолжать и дальше: нам надо показать всерос­сийскому читателю творчество писателей Северного Кавказа, Татарстана, республик Поволжья, народов Севера... Не буду долго останавливаться на этих задачах — скажу только, что мы будем стремиться, чтобы аура дружбы народов была на страницах журнала, подобная той, которую выразил в печально проникновенном стихотворении замечательный поэт из Коми Виктор Кушманов, лауреат литературной премии журнала. Незадолго до смерти он прислал мне письмо, в котором писал:

“Знаю, что ты был счастлив в России, как и я.

Думая о твоем журнале и о многом другом, я написал восемь строчек, посвящённых тебе:

Внезапно, вдруг ударит ток по коже —

Дорога, поле, стылая земля...

Мне изгородь родной избы дороже,

Чем изгородь Московского Кремля.

Иду по снегу, не нарочно плача.

Деревни нет. Нет ничего окрест.

Я как поэт здесь что-то в поле значу,

Я не поэт — там, где России нет”.

* * *

Каждый кулик своё болото хвалит — так что простите меня за много­словие. Прошу вас помнить — что “Наш современник” — общее достояние всех писателей России, что, если говорить откровенно, настоящая литератур­ная жизнь произведения в читательском сознании начинается лишь после публикации в нашем журнале. Старшее поколение писателей уходит из жизни... Но журнал живёт, и хотелось бы, чтобы он всегда был сильным, влиятельным, русским, непобеждённым, — чтобы именно таким достался в наследство всем вам, друзья мои!