Газета Завтра Газета - Газета Завтра 910 (17 2011)

Г.О.Хамп, напомним, тоже в первую очередь интерпретатор. 90% его репертуара — вещи почтенные, требующие индивидуального подхода (здесь очень важно чувство меры). Я — дилетант (в чьих-то глазах не лишенный обаяния, для кого-то отталкивающий) и пою то, что более-менее получается воспроизвести, причем упор делается прежде всего на эмоциональную достоверность.

Я точно не буду петь (при посторонних) пьесы, требующие большого владения формальными приемами. Например, "Lush Life" или "Tre Verita" (это Баттисти композиция). Есть еще много чего, что я не буду петь, но это — я не буду… (смеется), а людям нравится!

"Meet Jaqueline" — один из крохотных осколков зеркала эпохи, современники которой в нем уже не отражаются. К таким шедеврам простоты, как она (или творчество тех же Лордов, Троггс и пр. в целом), следует относиться бережно, и без повода не тревожить их покой — они в любую минуту могут рассыпаться в прах. Но, опять же, без старческого мракобесия — т.е. не "выносить" такие вещи "из мавзолея" ни тем более вносить их туда бессмысленно. Качество исполнения во многом зависит от готовности аудитории слушать подобный, теперь уже оккультный, материал.

"Завтра". Вы исповедуете скепсис по отношению к явлениям современной культуры. Не было большего удивления, чем, например, некогда в "Трансильвании услышать "Cradle of Filth". Где проходит водораздел приемлемого/неприемлемого и, главное, каковы основания этого? Что должно быть в современном произведении, дабы ваша оценка была хотя бы удовлетворительной.

Г.О.Скорее наши современники проявляют к этим явлениям повышенный оптимизм. Поведение, достойное "бывших союзных республик". За полвека после победы "плутократов и варваров" (выражение Е.В. Головина) сформировался широчайший слой эстетического и нравственного уродства. Настроены они весьма агрессивно, а сопротивление бесполезно. Моими авторитетами с давних пор являются американские исследователи поп-культуры, такие, как покойный Алберт Голдмен и др. Их оценка достижений современности всегда отличалась сугубым пессимизмом и мизантропией, окрашенной в "шпенглерианские" тона. Перед концертом "Cradle of Filth" пришел вежливый человек, просил объявить в передаче. Я был в курсе дружбы этой группы с покойной Ингрид Питт, и поэтому согласился уделить им пару минут. Это было 13 лет назад.

Современное произведение должно быть как можно дальше от "современности" в восторженном понимании эмансипированного аборигена, который, опять же, торопится наверстать упущенное своими хвостатыми предками. Среди таких "несовременных современников" мои любимые поэты — Эдди Эрикссон и Сергей Уханов, абсолютно разные люди, полностью чуждые провинциального тщеславия. Мне кажется более чем актуальным для "нулевых годов" творчество Сержа Сакенова — самобытного продолжателя линии Шандрикова-Шеваловского. Не будучи чьими-то протеже, эти художники сумели-таки обратить на себя наше внимание.

"Завтра". Во времена "Трансильвании" иные ревнители чистоты искусства упрекали вас в чрезмерной мрачности, даже в "фальсификации" истории культуры. Однако и сегодня сетуют голоса, что статьи сложны, нарушают привычные образы Северного, Высоцкого, Леннона.

Г.О.Ну "ревнители" похитрей, те просто помалкивали. Не нами сказано: "умному человеку истина не нужна". Чтобы заинтересовать, надо сперва разжалобить — показать протез, кокетливо задрав штанину, и т.п. Мы выходили в эфир не ради сбора средств на позорную операцию, мы пакостили традиционному врагу доступным нам оружием.

Что касается искажения "привычных образов", то обывателя и в Ленноне, и в Северном, и в Высоцком умиляли исключительно симптомы грядущей эпидемии уродства. Ведь каждую из названных вами знаменитостей окружали питурики-"стилисты". Это они превратили Высоцкого в унизительно провинциальную пародию на Стива МакКуинна для бедных. Северного — в пикантную приправу к Гребенщикову и Бродскому, Леннона в жалкого натурщика для статуи в центре Гаваны. Статуэточки им подавай…

"Завтра". Два-три века назад артисты влачили незавидное существование, воспринимались как беспардонные пустышки. Сегодня артисты — "короли мира". Но и в вашем словаре в их отношении возникают такие слова, как благородство, величие, достоинство.

Г.О.Я считаю гоголевского художника Чарткова одним из благороднейших героев мировой литературы, "свирепый мститель", кажется, так называет его Гоголь. Какая веб-камера могла заснять его кошмарную смерть, или самоубийство Нерваля?

Начав с каталогизации собственных страданий и катастроф, творческие паразиты превратили свою жизнь в перманентный праздник, которому подплясывает вся сволочь человеческая. Пока у художника есть шанс умереть в (относительной) нищете и забвении, он вправе претендовать на величие, достоинство и благородство.

"Завтра". Освоить пять книг за день — нереально, пять фильмов — пожалуй, тоже. Прослушать пять пластинок — вполне возможно. Тем более, когда поток информации напоминает девятый вал. Но будет ли это адекватной "работой" с материалом, не возникает ли здесь потребительская ловушка?

Г.О.Примеры людей, утративших человеческий облик ради бессмысленного всезнайства, буквально мозолят нам глаза. Лет десять назад мы деликатно намекнули — "пора забывать языки", возможно, пришло время забывать и алфавит. Нотная грамота, это точно, искалечила десятки судеб у нас на глазах. Чего не знаешь, того не замечаешь.

"Завтра". Исчезают устоявшиеся за последние десятилетия формы, единицы высказывания. Фактически уходит альбом, снова появляется сингл в виде ролика на ютубе. Есть ли у вас представления о культурных "перспективах".

Г.О.Почему-то возникает этюд складок, сделанный грифелем средневекового рисовальщика, отпечаток молнии на днепровской скале. Но нет, и это, пожалуй, слишком сложно — складки разглаживаются, зигзаги выпрямляются… Пожалуй, главное, поменьше оригинальничать и как можно дольше не принимать себя всерьёз.

Беседовал Андрей Смирнов

Отдел культуры поздравляет Гарика Осипова с пятидесятилетием. Бодрости духа и творческого непокоя!

В отечественном игровом кино налицо кризис содержания. Это привело к кризису исторического жанра, который когда-то был в российском кинематографе главным.

История — это не просто набор зарисовок из прошлого, которые можно интерпретировать как угодно. Это определённый духовно-нравственный стержень общества. Трактуя историю, мы выбираем путь. Соединяясь с историей страны, мы привлекаем на свою сторону предков. Именно поэтому сегодня за неё идёт нешуточная борьба.