Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6322 ( № 18 2011)

А надо так растягивать меха

Весёлой и отчаянной гармошки,

Чтоб стало ясно – вот он, свет в окошке,

А вот всего лишь мусор, шелуха.

Минимализм проявляется и в двух коротких рассказах Вадима Муратханова, где чувствуется лёгкая ирония над словесниками. Героине первого, работающей над кандидатской диссертацией, начинает постоянно чудиться саранча, в другом грустновато-сатирически преподносится жизнь поэтов и журналистов: «По роду службы мне часто приходится сталкиваться с поэтами. Люди самых разных возрастов и занятий, они безошибочно угадываются среди других посетителей по трогательным попыткам за посторонними разговорами скрыть болезненную заботу о своих беспомощных уродцах».

Смирение – лейтмотив стихов Феликса Чечика, в которых социальность не становится декларативной. Отсюда и композиция стихотворений, начинающихся с описания несчастья и заканчивающихся грустным принятием действительности. Вот – про остриженное дерево:

Квадратность сначала смущала,

пугала – потом ничего,

а вскоре отечеством стала,

и не было лучше его.

В разделе «Мастерская» опубликовано также философское эссе Ниджата Мамедова, а из прозы – рассказы уже признанного мастера слова Юрия Петкевича.

Слава богу, в Интернете есть альманахи, завоевавшие определённую репутацию, публикация в которых считается престижной, да и попасть туда не так просто – уровень высок. Безусловно, тут есть опасность: критерии размыты, и какой текст считать хорошим – не очень ясно. Такая ситуация ведёт к затерянности островков хорошей поэзии, их незаметности на бездонной интернет-карте. Что ж, для этого и необходимы путеводители.

Борис КУТЕНКОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии: 19.05.2011 10:32:32 - Валентин Иванович Колесов пишет:

Библиотека Мошкова - лучшее в сетературе

Хорошо, что ЛГ стала писать о литературе в Интернете. Нехорошо, что выбирает не лучшее. В одной из прошлых публикаций на первое место поставлена библиотека Либрусек. Вот уж я помучился с размещением в ней своих книг. В конце концов разместил, потом стал мучиться с редактированием и даже просто с просмотром статистики. Еще раньше я разместил тексты в библиотеке Мошкова. Убедился, что это самая лучшая библиотека: по функциям редактирования, статистики, ведения рейтингов по разным критериям, комментирования и др. (я имел дело еще с несколькими библиотеками, могу сранивать). Посещаемость моих текстов за два года - более десятка тысяч, что приносит мне большое удовлетворение. http://lit.lib.ru/k/kolesow_w_i/ http://lit.lib.ru/o/osxkin_i_w/

Искусство

Завлит завалит?

ПРОШУ СЛОВА

Однажды при публикации статьи в одной из московских газет вместо наименования профессии «завлит» напечатали «завалит». В редакции могли не знать, что есть такая профессия. Трансформация её очень показательна для состояния нынешнего театрального дела.

Аббревиатура, производная от «заведующего литературной частью», касается тех, кого никогда не видит зритель. Профессия достаточно штучная, не на слуху, известная лишь в узких кругах специалистов (а много ли театров по стране?). Завлита и в программках-то не всегда указывают. Он находится обычно даже не за закрытым занавесом, а где-нибудь далеко от сцены, в маленькой тесной комнатушке, заваленной бумагами, книгами, пьесами. Когда-то здесь всегда было полно народу: завлит был непременной составляющей театрального ландшафта. Он занимался подбором и редактурой пьес, через него шли все переговоры с цензорами и надзирающими органами, связи с прессой. Именно он мог и спасти, и «завалить» любую премьеру. К счастью, об этом печальном прошлом сейчас можно вспоминать уже только с юмором.

Пьес мы, завлиты, читали кучу. В Малом театре, где был не просто завлит, а заведующий литературным отделом, на каждый день приходилось минимум по две пьесы. Занятие драматургией было делом почётным. Арбузов, Розов, Вампилов, Володин, Рощин были так же известны всей стране, как Смоктуновский, Ефремов, Ульянов… И опытные умелые завлиты были уважаемы не только внутри своего профессионального цеха, но и за его пределами: без знаменитой Ляли Котовой был немыслим в своё время успех «Современника», взлёт Центрального детского театра в 60–70-е годы был во многом связан с именем многолетнего завлита Николая Путинцева, усилиями которого делали первые шаги и становились драматургами Сергей Михалков, Виктор Розов, Александр Хмелик, Георгий Полонский и многие, многие другие, через руки которого прошли и режиссёры А. Эфрос, О. Ефремов, П. Фоменко. Это всегда взаимосвязано, пьесы и режиссёры, одно без другого невозможно.

Именно в это время, в 70-е, и я стала завлитом.

Для нас было обязательным умение помочь автору создать пьесу, перевести её на язык сцены, избавить от длиннот, способствовать решению сложнейших задач, связанных с композицией, сюжетом, напряжением действия, характеры превратить в роли. От тех лет у меня сохранилось письмо Валентина Распутина, присланное в Малый театр, в литчасть: «Я прозаик – не драматург, готов сотрудничать с театром, если поможете». Завлиты занимались тем, что определяет лицо театра, – репертуаром. И репертуар в театрах был разным, а не списывался под копирку у «конкурентов».

Завлитская жизнь никогда не была сладкой. Ах, как нас тогда в Малом ругали за репертуар, хотя по прошествии лет и сравнительно с другими театрами само перечисление пьес и авторов того времени вроде бы могло свидетельствовать в нашу пользу. Для всех, кроме тогдашнего парткома. Но тогда мы ещё знали, что с литчасти начинается борьба с главным режиссёром: плохой репертуар – выгодный козырь. Уничтожение Бориса Ивановича Равенских как творческого руководителя тогда вступило в решающую фазу. Впрочем, так происходит и сейчас, когда возникает внутритеатральный конфликт.

Многие ли театры сейчас занимаются репертуаром, думают о его разнообразии, работают с авторами? Вопросы, увы, риторические. Немногие. Количество новых, особенно современных, пьес на афишах, а точнее, почти полное их отсутствие красноречиво говорит и об общих переменах, происшедших с институицией театра в рыночную пору, и об изменениях в самой профессии завлита. Появились специалисты или менеджеры (сейчас профессия из популярных), а то и заместители директора по связям с общественностью. В иных же театрах сегодня они не просто сосуществуют, а заменили собой литературные части и завлитов. Даже если это не произошло по штатным расписаниям и названиям, то фактически – повсеместно. И качество работы завлита стало измеряться не количеством приведённых в театр авторов и пьес, не степенью участия в репетиционном процессе, не количеством его интеллектуальных консультаций, а числом вышедших о театре хвалебных статей и проданных билетов. Так театр оказался вне всякого художественного контроля: вмешательство учредителей обычно ограничивается финансовыми, хозяйственными делами, худсоветы или формальны, или вообще упразднены. А завлит – это внутренний театральный критик, критический взгляд и со стороны, и изнутри, хорошо знающий возможности своих режиссёров и актёров. Способный дать им дельный совет, помочь. Я говорю об идеале возможных отношений.