Александр Зиновьев - Без иллюзий

Не следует, однако, думать, будто здесь господствует мир и согласие, полная гармония всех лиц, групп, коллективов. Здесь идет всегда и везде своя ожесточенная борьба. Это общество буквально кипит злобой. Дерутся между собою и высшие руководители, и профессоpa, и мелкие чиновники, и генералы, и писатели... И эта их борьба есть необходимый элемент нормальной жизни общества. Она обычно ведется в формах и средствами, признаваемыми обществом. Она нисколько не ослабляет его и в высшей степени редко служит источником некоей оппозиции самому социальному устройству. Так что далеко не всякое проявление недовольства и далеко не всякую борьбу в обществе коммунистического типа можно рассматривать как оппозицию этому социальному строю и как борьбу против него или против отдельных его сторон.

Коммунистическое общество, как и всякое другое, вполне естественно порождает всякого рода недовольство данными условиями жизни и желание как-то их изменить. Но каждый тип общества характеризуется специфическим типом недовольства и специфическим типом желаемых изменений. В Советском Союзе, например, вы можете найти много людей, недовольных тем, что здесь уничтожена частная собственность на средства производства, частное предпринимательство. Вы можете найти также людей, которые хотели бы восстановить монархический строй с помещиками и капиталистами. Но можно ли такого рода явления принимать теперь всерьез и рассматривать их как недовольство и желание изменений, характерные именно для коммунистического строя жизни? Конечно, нет. Подавляющее большинство населения (причем – и лучшая его часть) Советского Союза категорически против передачи учреждений и предприятий, где они работают, в частную собственность. Частное предпринимательство здесь принимает форму уголовных преступлений, и население одобряет их разоблачение. А идея восстановления монархии здесь просто смехотворна.

С другой стороны, в Советском Союзе все чем-нибудь недовольны. Здесь все и всё критикуют. Критическими материалами заполнены все газеты и журналы. Официальная советская литература в критике советского образа жизни не отстает от диссидентской литературы, а кое в чем даже превосходит ее. Трудно встретить советского человека, который так или иначе не поносил бы советские порядки и органы власти. Как оценивать этот факт? Есть люди, которые думают по этому поводу, что дни советской власти сочтены, что если бы советскому народу дать фактическую возможность свободно избрать себе власть и способ жизни, то он отверг бы советскую систему. Можно было оправдать надежды первой русской эмиграции, которая сидела на чемоданах, ожидая скорого падения советской системы. Но когда подобные надежды высказываются теперь, то их можно объяснить только патологическим непониманием фактического положения вещей или желанием подыгрывать определенным настроениям здесь, на Западе. Объяснить, но не оправдать. Пора в конце концов взглянуть правде в лицо и понять, что коммунистический строй жизни есть нечто гораздо более глубокое и стойкое, нежели обман доверчивых людей и насилие над ними со стороны неких злоумышленников. Это – вполне закономерный строй жизни многомиллионных масс населения, воспроизводящийся из поколения в поколение и вырабатывающий (отбирающий и воспитывающий) для себя подходящий тип людей. Я вовсе не хочу этим сказать, что этот строй жизни хороший, что он лучше того, как живут на Западе, что он мне нравится и т.п. Я лишь констатирую факт.

Повторяю, недовольство условиями жизни в Советском Союзе есть в самых различных слоях населения. И недовольство это довольно сильное. Но ряд вопросов возникает в связи с этим. Каково соотношение между силой этого недовольства и общим отношением людей к условиям и способам своего существования? Настолько ли эта сила велика, чтобы люди стали отвергать сами эти условия и формы своей жизни? Какие есть возможности для внешнего (заметного для окружающих и для властей) выражения недовольства, для обобщения и объединения его в более или менее широких масштабах для длительной борьбы недовольных за улучшение условий своей жизни? Является ли подавление открытых выступлений недовольных властями единственной и главной причиной отсутствия широкого общественного протеста? По каким каналам рассасывается открытое недовольство? Чтобы ответить на эти и многие другие вопросы, относящиеся к рассматриваемой проблеме, требуется серьезное и обстоятельное социологическое исследование. Я ограничусь здесь лишь несколькими замечаниями. Чем могут быть недовольны люди в любом обществе? Бытовыми условиями, условиями работы и малыми возможностями успеха. В коммунистической системе удовлетворение желаний людей в основном зависит от общего состояния страны и сложившейся системы распределения благ, и это люди знают с младенческих лет. Здесь нет персонифицированного виновника бедствий, и люди стремятся добиваться лучшего исключительно в рамках возможностей системы и индивидуально (или небольшими группами). Сила недовольства здесь редко достигает критических размеров, ибо люди привыкли из поколения в поколение жить на очень низком бытовом уровне. Возможности подавления попыток открытого выражения недовольства здесь огромны (административные меры на предприятиях, местная власть, милиция, органы КГБ, армия). Зарплата низкая, люди просто не имеют возможности долго быть без работы. Все средства существования в руках властей. Но дело не только в этом. Социальная структура населения такова, что она исключает объединение людей в большие группы, не дозволенные официально, на более или менее длительные сроки. Самим строем повседневной жизни и деятельности люди здесь сверху донизу приспосабливаются к чисто негативному объединению – к объединению с целью подавления недовольства своих собратьев, но с точки зрения положительного выражения недовольства они обрекаются на раздробленность и в лучшем случае – лишь на пассивное сопротивление (недобросовестная работа, халтура, очковтирательство, пьянство).

Подчеркиваю, чтобы понять положение недовольных в советской системе и их перспективы, надо рассматривать не некие отвлеченные факты недовольства и абсолютные величины (число недовольных чем-то), а место и роль недовольных в коллективах, к которым они прикреплены, отношение к ним их коллективов, их судьбу в случае исключения из коллективов. В стране могут быть миллионы недовольных, но они распределяются по территории страны и по различным коллективам так, что их недовольство практически парализуется. Объединение таких лиц в достаточно большие группы исключено всей организацией жизни.