Александр Анненский - Nаши в городе. Занимательные и поучительные байки о наших за границей

Ввиду того что остальная полиция отказалась урегулировать конфликт, из Афин начали подтягиваться войска. Городок был окружен плотной стеной государственных войск. Народ не стал усугБЛЯТЬ ситуацию и сдался, отдав автоматы, бронежилеты и прочее.

На следующий день через МИД была послана нота протеста по данному поводу. МВД молчало 2 дня, но на третий день забрало всех обратно.

Больше наши на халяву в Грецию не ездили.

Я просто не мог это пропустить.

Сегодня заметил объявление на Брайтон-Бич в окне цветочного магазина: «МАГАЗИНУ СРОЧНО ТРЕБУЮТСЯ ВОДИТЕЛИ НА ВЭНАХ И ПЕШКОМ».

«Водители на вэнах» – это понятно, а вот от «водителей пешком» я тихо плакал. В следующий раз буду в тех краях – обязательно фото сделаю.

Я люблю пробовать разные экзотические блюда и напитки. Я это называю расширением кругожора. Недавно приехал по делам в Филадельфию и в рассуждении «чего б покушать» отправился в китайский квартал. Смотрю – фруктовая лавка. И не такая, как обычно в Америке, –

когда все овощи и фрукты разложены по ячейкам, обернуты в целлофан и обклеены этикетками. А вот как у нас на базарах торгуют: прямо на земле горой навалены ящики и грудами в них лежат апельсины, бамбуковые стебли, капуста… Душа радуется.

И вдруг вижу: лежит какой-то неизвестный фрукт. Или овощ. Размером поменьше футбольного мяча, овальный и весь в острых колючках. Я такого не только в жизни не пробовал, но и не видел. А раз так – надо брать.

Только я за этот колючий шар взялся – китайский дед, торговец, головой как замотает, руками как замашет!

Мол, нельзя, не надо! Я думаю: хороши здесь нравы, что он так воров боится. И говорю ему:

– Не бойтесь, я заплачу.

Да только он по-английски не понимает, а я – по-китайски. Показывает на фрукт и руками машет:

– Дуриан, дуриан!

Я ему жестами: купить, мол, хочу, сколько стоит? Он показывает – пять долларов, но все твердит:

– Дуриан, дуриан…

Как будто отговаривает: не надо, не бери. Но наконец я его уговорил.

Когда я нес его по улице, на меня все китайцы оглядывались и даже пальцем показывали некоторые. Ага, думаю, так для вас это тоже экзотика.

Жил я тогда в дешевой гостинице, у сектантов. Думаю, принесу его в номер – посмотрим, что за такой «дуриан».

Только я вошел, подхожу к лифту – негритянка из-за стойки как выскочит:

– Нельзя, – говорит.

Я говорю:

– Как нельзя, я здесь живу.

– Нельзя с дурианом в гостиницу.

Я ей так ядовито:

– С каких это пор? Может, и с яблоками к вам нельзя? Это же не спиртное, не марихуана, не проститутка – безобидный фрукт.

А она на смерть стоит и секьюрити грозится позвать.

Тьфу, думаю, ерунда. Может, это какой-нибудь у китайцев священный плод? Гостиница-то была сектантская, и для них священный китайский дуриан должен быть вроде сатанинского идола или фетиша. То-то и старик мне его не хотел продавать. Ну леший, думаю, с вами. Пошел я в скверик напротив отеля, сел на скамейку, достал карманный нож и приготовился есть дуриан аль фреско.

Сейчас я вспоминаю, что бомж на соседней скамейке как-то подозрительно быстро встал и ушел. Но тогда я не обратил внимания, вскрыл колючую кожуру и приготовился к наслаждению.

Мать честная! Вы знаете, как пахнет лук? А протухшая луковица? А овощебаза, где протух весь лук? Вот такой запах распространился от китайского деликатеса. У меня аж слезы на глазах выступили.

Если бы мне такое кушанье предложили в гостях, я бы к нему и не притронулся. Но сейчас из одного упрямства я должен был хоть маленький кусочек да попробовать. Зажав нос и закрыв глаза, я отщипнул кусочек маслянистой пасты, из которой состояла внутренность дуриана. И тут я испытал культурный шок. На вкус это был нежнейший сладкий крем, напоминающий самые сладкие сорта кураги, смешанные со сливками и шоколадом. И только где-то на заднем плане – легкий привкус печеного лука.

От удивления я разжал нос – и сразу выплюнул эту гадость… Но уж слишком это было вкусно… В общем, так я его, зажимая нос, до конца и ел. Кожуру я выбросил в урну, предварительно крепко завязав в пакет. Не хватало еще, чтобы меня оштрафовали за загрязнение окружающей среды. Дома я тщательно два раза почистил зубы и принял душ.

На другой день мне встретился знакомый китаец с работы. Когда я с ним поздоровался, он повел носом, и недоверчиво спросил:

– Ты, что, ел ДУРИАН?

Русский магазин в Нью-Йорке. Взгляд, блуждающий по полке, натыкается на банку с надписью « Tambovskiy Wolf ». Беру жестянку в руки, читаю:

« Tambovskiy Wolf ТУШЕНКА

Тушеная говядина Parboiled and steamed beef PRODUCT of BRASIL Distrubuted by Kreml’ Stars Inc., Brooklyn, NY 11204 ».

Я внятно излагаю?

Объявление в крупной русскоязычной газете Германии:

«Гинеколог Моспан из Вюрцбурга. С понедельника по четверг – день открытых дверей».

Еду я сегодня на работу в автобусе, рядом сидят три бабули-пенсионерки, направляются в магазин за покупками, и одна учит двух других, как побольше сэкономить. Попутно обсуждают каких-то знакомых – а вот он… а она… Обычный треп старушечий вполголоса. Неожиданно голос бабульки-учителя становится жестким и звенящим – машинально прислушиваюсь:

– …а жена у него – директор Михайловского завода…

Другая бабулька говорит:

– Я ее видела, симпатичная такая, и детки тоже, всегда одеты они так хорошо…

Первая, звенящим голосом, на редкость злобно:

– А чего ей, она… из ЗА ГРАНИЦ не вылазит, вот и выеживается перед людьми!

Чтоб не забыть, я тут же на месте все дословно

записал.

Смешно? Сейчас будет! Потому как автобус этот едет по городу Санта-Клара, что в Калифорнии, – столице Кремниевой долины. А разговор, естественно, велся на сугубо русском языке. Кстати, бабульки пилили в «Мэйсис» – весьма не дешевый одежный магазин.

Когда я приехал в Америку в 1990 году, я сначала устроился работать в небольшую компанию писать программы для «Юникса». Однажды, говоря по телефону со своим другом Сашей, я ему заявил (дословно):

– Работа, Саша, полный пи…ц!

В этот момент я обнаруживаю у себя на плече руку моего начальника, коренного американца, который с улыбкой по-русски спросил меня:

– Сергей, а чи тьякое пи…ц?

Я испугался, перешел на английский и объяснил боссу (а он учил русский в Принстоне, б…я), что это изящный способ сказать «конец». Начальник был удовлетворен таким ответом и ушел.

Через две недели он прибежал ко мне крайне возбужденный. Оказывается, он пригласил на обед каких-то русских бизнесменов. Один из них похвалили его стенные часы (на самом деле шикарные куранты), на что начальник ответил: