Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6332 ( № 28 2011)

Познакомилась с женихом по Интернету, он на двадцать лет её старше, с итальянскими корнями, куча распавшихся браков, куча детей в тех браках. Торгует подержанными автомобилями, шестьдесят процентов заработка отдаёт на алименты – на жизнь остаются крохи. Живут в крошечной деревне, в гараже.

У Дины совершенно определённая цель: ей нужно французское гражданство, чтобы свободно ездить по Европе. У неё всё просчитано. Ничего русского в ней не осталось. Она быстро переняла французские женские правила игры: я должна быть лучше всех, а соперниц, хоть на пляже, хоть на приёме у мэра, унижу – мало не покажется. Скоро и хорошо выучила французский, но квалифицированной работы не нашла, а работу уборщицей считает для себя унизительной. О муже заботится, по утрам ему на работу возит на велосипеде свежий хлеб, по вечерам – мясо к ужину. Лишь одно занятие себе нашла кроме ведения домашнего хозяйства – стала разводить собак для продажи.

Её-то цели понятны… Почему французские граждане женятся на русских? Ну это просто. Француженка может потребовать и деньги, и машину в подарок, и квартиру, и повышение по службе, а у русских жён такого обычно нет. К тому же они хозяйственные. Да и плохо ли в постели иметь молодую жену?.. Сам же супруг состоит членом Общества битых мужей – есть тут и такое.

И ещё одна судьба. Ирина приехала во Францию год назад, в тридцативосьмилетнем возрасте. Была главным бухгалтером крупнейшего российского авиазавода. Потом поработала в разных государственных и финансовых учреждениях, утвердилась в мысли «я – богатая женщина» и потянулась в Европу. В тридцать три уехала в Бельгию, жила там с бойфрендом, но когда выяснилось, что он наркоман, в брачном агентстве нашла себе французского жениха, вдовца, на двадцать лет старше себя.

Когда она пригласила меня с мужем в гости, мы очень долго искали её дом. Это город, где разгружаются танкеры с нефтью, а вокруг – хибары и трущобы, сараи какие-то. Нашли наконец. Представьте – из какого-то сарая с разбитыми стёклами и покосившейся крышей выпорхнула нам навстречу красавица в роскошном платье, с ярким макияжем и маникюром, вся в браслетах и кольцах. В этот день, оказывается, к ней приехала семнадцатилетняя дочка из Москвы, привезла ей деньги: оказывается, денег муж не даёт совсем.

Мы всей компанией поехали к морю, посидели в кафе. У Иры я разглядела три синяка, оставленных явно мужскими пальцами. Расспросила. И она мне открылась: муж страдает какой-то душевной болезнью, во время приступов рукоприкладствует. Пыталась обращаться в полицию – там только похохатывают: говорит по-французски она плохо, одета так, как, на их вкус, одеваются портовые шлюхи. Говорят ей, сами шли замуж, терпите.

Дочь, кроме денег, привезла ей и билет домой. Они постепенно перевозят в Россию вещи, но мужу Ира не говорит, что уедет навсегда: боится. А в Москве она уже присмотрела себе русского мужчину…

Мне всех их, таких, жалко. Русские женщины почему-то думают, что все иностранцы – богатые и благородные, как бароны или виконты старинные… Как в книжках… Бывают, конечно, и удачные браки. Но где-то мне попадалась статистика: 99% смешанных браков распадаются. Как это ни банально звучит, они продавали свою красоту, а за безлюбовность женщина платит очень дорого.

Записала Анна ЯКОВЛЕВА

Статья опубликована :

№30 (6332) (2011-07-27) 2 2 /publication/215/

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 5 чел. 12345

Комментарии: 27.07.2011 15:17:35 - Алексей Фёдорович Буряк пишет:

Наконец-то женщина про женщин написала правду... А то чаще пишут: ля-ля, да улю-лю...burur@mail.ru

Человек

Эра зависти

КНИЖНЫЙ

РЯД

Айн Рэнд. Возвращение примитива. Антииндустриальная революция / Пер. с англ. – М.: Альпина Паблишерз, 2011. – 352 с. – 5000 экз.

Книга известного философа и социолога посвящена острейшим проблемам современного общества и остаётся остроактуаль­ной, хотя первое англоязычное издание появилось ровно 40 лет назад, когда по всему миру бушевали студенческие бунты, в искусстве расцветал постмодернистский абсурд, а нормальный образ жизни объявлялся устаревшим и ненужным.

«Источником всего этого безумия было движение, с трудом поддающееся определению, – пишет редактор нового издания Питер Шварц. – Его врагами было всё, и всё американское, его героями – диктаторы-убийцы, его целью – разрушение всего подряд; однако комментаторы-интеллектуалы объявляли его лидеров идеалистами, защищающими личность от подавления государственной системой».

Казалось бы, нам-то, нынешним, что за дело до проблем «оказавшегося в осаде» американского общества времён вьетнамской войны?

А то, что пропагандистский прессинг на сознание современных граждан России осуществляется по той же самой схеме. Не только «всё американское» можно возвести в ранг пугала – всё советское и социалистическое (равно как российское и капиталистическое) годится для таких же страшилок. О перекосах на тему политкорректности даже и говорить не приходится.

«Приспосабливаться к чему? – негодует Рэнд. – К жестокости, к несправедливости, к слепоте, к глупости, к притворству, к пренебрежению, к насмешкам, к предательству, ко лжи, к непонятным требованиям, к надоедливым проявлениям чувств, к не спровоцированной злости и к подавляющему, всевластному присутствию прихоти как главного правила. Почему к этому, а не к чему-то лучшему?» Что такое мультикультурность, спрашивает автор, попытка сделать мир более справедливым, разнообразным и ярким или уступка дикости нецивилизованных народов и шаг назад на пути к прогрессу?

А жгучая проблема образования, всевозможных обучающих экспериментов, когда на детях испытывают даже те методики, которые вызвали шквал справедливой критики ещё десятилетия назад! «Воображение – это опасная роскошь, которую может себе позволить лишь тот, кто уловил границу между реальным и воображаемым. Ребёнок, вырванный из реальности, которую он ещё не научился полностью осознавать, оказывается в мире фантазий и игр… Как он может быть уверен в том, что правда, а что нет, что действительно существует в мире, а что только в его голове?.. Зачем стремиться открывать мир, если можно превратить его во что угодно в своём воображении?»

Рэнд пишет о юных расчётливых чиновниках, забитых офисных менеджерах, «старцах-профессорах», скучных учителях, светских львицах – все они вращаются во множестве порочных кругов и поддерживают их существование. Образование, увы, перестало быть противоядием от стереотипов. А пропаганда преуспевания породила то, что писательница называет эрой зависти, где главным принципом стала «ненависть к добру за то, что это добро».