Дэвид Ванн - Потреблятство. Болезнь, угрожающая миру

Для аквабиолога и профессора Висконсинского университета Кэла де Витта садами Эдема является болотистый луг с проточной водой, который расстилается прямо за его двором. Он знает этот луг настолько хорошо, что может определить всех его птиц по одним только голосам. Стоя в болотных сапогах по колено в воде, де Витт наблюдает за жизнью луга и событиями, которые там происходят. «Когда стебель рогоза падает в болото, он снова превращается в почву, а в этой почве развиваются все те разнообразные организмы, которыми питаются гуси и цапли, которые здесь живут, — с восторгом говорит он. — Подобные вещи по-настоящему восхищают меня, потому что они внушают трепет и удивление. А я думаю, что трепет и удивление — это как раз то, чего нам сегодня не хватает». Де Витт рассматривает стрекозу, которая красуется на стебле рогоза, и продолжает: «Этой водной экосистеме 11 000 лет. Она поддерживала течение своих процессов одиннадцать тысячелетий — без всякого человеческого вмешательства».

«Если вы постоите так некоторое время, перед вами начнет раскрываться значение вещей, при условии, что вы будете достаточно спокойны, чтобы смотреть и слушать. И после целого дня наблюдения вы все еще не почувствуете удовлетворения — ведь здесь так много можно узнать. Вы не почувствуете и усталости, поскольку будете взволнованы впечатлениями». Де Витт поднимается на берег болота — с его болотных сапог капает вода. «Может быть, самым необычным — в условиях нашего потребительского общества — является то, что вы возвращаетесь домой с таким же количеством денег в кармане, с каким ушли, но со всем тем удовольствием, новыми знаниями, новым уровнем понимания и умиротворения, которые вы получили и которыми отныне обладаете, не заплатив при этом ни одного пенни».

Что, если бы пятьдесят пороков могли спасти мир? Разве это не было бы здорово? Что было бы, например, если бы мы, американцы, могли, еще больше погрязнув в своем любимом пороке, жадности, использовать ее как вакцину против себя самой, путем сознательного наращивания потребительских трат в течение еще нескольких десятилетий? Даже экологи могли бы оставить свои протесты и с радостью присоединиться к нам. Вместо того, чтобы «Делать все возможное для спасения планеты», они могли бы потреблять все, что хотят, ради спасения планеты.

Что, если бы курение укрепляло легкие и предотвращало рак; громоздкие «джипы» очищали городской воздух; роскошные морские курорты способствовали процветанию среды обитания, например, кораллов? Проблема заключается в том, что все это не так.

Ну, хорошо. А что, если бы пятьдесят простых действий могли спасти мир? Мы говорим об индивидуальном выборе, который могут сделать миллионы американцев, и действиях, которые они могут предпринять, не внося существенных изменений в свой образ жизни. Например, если каждый будет хранить у себя в машине продуктовую сумку многоразового использования, посадит дерево, вкрутит несколько лампочек, экономно использующих электричество, может быть, у нас получится совместно остановить ухудшение здоровья планеты. Это тоже выглядело бы фантастикой. Но в мире нет ничего проще. Наша экономика и подавляющее большинство ее продуктов не созданы для того, чтобы сохранить планету. Они созданы для того, чтобы делать деньги.

Мы можем добровольно сократить свои расходы и начать жить просто, но это всегда будет означать плыть против течения нашей бессовестной экономики с ее бессмысленным устройством. Например, мы хотим утилизировать несколько мешков алюминиевых банок. Но нам придется проехать двадцать миль до того места, где их можно сдать. Мы заплатим более высокую цену за нетоксичные моющие средства и краску, но использовать их нам придется в домах, при строительстве которых использован токсичный цементный раствор. Мы стараемся покупать одежду из натуральных тканей, например, из хлопка, не задумываясь, что при его выращивании активно используются пестициды (около трети всех пестицидов, используемых в Соединенных Штатах, применяются на хлопковых полях).

Писатель и футуролог Пол Хокен призывает обратить внимание на то, что девяносто процентов производимого нами мусора получается даже не в результате потребления товаров или услуг, а остается прямо на месте добычи или изготовления продукта в виде насыпей шлака или сточных вод. Восемьдесят процентов материалов, которые все-таки составляют сам продукт, выбрасывается прочь после одного единственного использования. В некотором смысле это «Уловка-22». [30] «Уловка-22» — Любая парадоксальная бюрократическая уловка, ставящая человека в безвыходное положение, замыкающая его в порочном кругу. По названию романа Дж. Хеллера, в котором герой пытается выдать себя за сумасшедшего, чтобы не участвовать в войне, однако военно-бюрократическая машина отказывается признать его сумасшедшим, поскольку считает его намерения слишком разумными. (Прим. ред.) Чтобы спасти мир, нам нужны сильные поступки конкретных людей, а для того, чтобы эти поступки возымели эффект, требуется переустройство мира. (Даже будучи такой огромной, цель — достижима. Ведь мы полностью изменили мир за последние 100 лет, не правда ли?) Хокен убежден, что следует взглянуть на проблему шире, чем мы привыкли: «В течение последнего века мы выбивались из сил, стремясь к тому, чтобы меньшее количество людей достигло большей производительности при помощи использования большего количества ресурсов. И мы продолжаем делать это сейчас, когда количество людей возросло, а количество ресурсов уменьшилось». Хокен представляет себе будущую экономику, где каждая молекула, каждый электрон или фотон ресурсов будет во много раз продуктивнее, чем сейчас; природные богатства (озера, деревья, луга) будут цениться как необходимые для поддержания жизни на Земле; а люди снова начнут вкладывать в работу свой ум, свое сердце и силу своих рук.