Дэвид Ванн - Потреблятство. Болезнь, угрожающая миру

К 2006 году этот вид ответственности станет законом в странах Европейского Союза, по крайней мере, в отношении компаний, выпускающих автомобили. Но при наличии такого количества компаний и их продуктов, которые расходятся по всему миру, более эффективным путем решения проблемы может оказаться закон, действующий на территории Голландии. В Голландии при покупке машины человек дополнительно платит «налог на демонтаж». Когда приходит конец срока функционирования автомобиля, его отвозят на специальный завод, где его тщательно разбирают, снимая все детали, которые могут быть использованы вторично. Только металлический корпус автомобиля ломают и отправляют на переплавку (в Соединенных Штатах ломают все — провода, пластиковые части и так далее, причем значительный процент деталей утрачивается, превращаясь в обыкновенный мусор). На голландских заводах (чья работа обходится дешево и где не используются высокие технологии) занято много рабочей силы, и там принимаются любые автомобили. «Налог на демонтаж» является частью Голландского национального плана деятельности по улучшению состояния окружающей среды (или «Зеленого плана») и вскоре будет распространен на многие другие товары народного потребления.

Защитник прав потребителей Ральф Нейдер назвал возросшее за последнее время воздействие маркетинга на детей формой «насилия над детьми со стороны корпораций». Как будто маркетологи сознательно поставили своей целью заразить детей синдромом потреблятства, распространяя этот вирус везде собираются дети. В наших силах как минимум не допускать коммерциализации наших школ, начиная с «Канала номер один» Борьба с трансляцией в школах «Канала номер один» объединяет левых и правых — и Нейдер и Филлис Шлафли, оба выступили против него в Конгрессе — и предлагает, тем самым, способ связать мостами страну, разорванную в клочки идеологическими противоречиями.

Во-вторых, мы можем ограничить количество телевизионной рекламы, направленной на детей. В Швеции и Квебеке она уже запрещена. Если у вас есть дети, как и у каждого из нас, вы, наверняка, мечтаете избавиться от телевизионной рекламы, манипулирующей их сознанием. Более того, жесткие требования к содержанию рекламы дадут понять корпоративной Америке, что усмирение эпидемии синдрома потреблятства — это серьезное дело.

Конечно, существуют десятки других идей, касающихся изменения законодательства для успешной борьбы с синдромом потреблятства, и которые за неимением места мы здесь не излагаем. Но ни одна из этих идей не принесет плодов до тех пор, пока те, кому выгодно распространение синдрома потреблятства, держат в руках бразды правления нашей политической системой. Цена на проведение избирательной кампании — на выборы парламента одного только штата Нью-Джерси в 2000 году было потрачено 100 миллионов долларов — ставит кандидатов в положение обязанных перед теми, кто платит за ее проведение, а те, кто платит, «хотят сохранить свое главенствующее положение».

Итак, первым законодательным действием, направленным против синдрома потреблятства, должна быть финансовая реформа, которая отстраняла бы от политики Комитет политических действий и предоставляла бы всем конкурирующим кандидатам равное количество эфирного времени для изложения своих идей и планов, вместо того, чтобы показывать остроумные, но не имеющие смысла тридцатисекундные рекламные ролики. Бывший техасский уполномоченный по делам сельского хозяйства Джим Хайтауэр прав, когда говорит: «Вода не станет чистой до тех пор, пока мы не уберем свиней из ручья».

Что, если американцы начнут покупать менее крупные автомобили, эффективно использующие топливо? Что, если мы будем меньше путешествовать на далекие расстояния во время отпуска? Что, если мы упростим свой образ жизни, будем тратить меньше денег, покупать меньше вещей, меньше работать и наслаждаться большим количеством свободного времени? Что, если правительство станет вознаграждать за бережливость и наказывать за расточительство, узаконит более короткий рабочий день и будет взимать налоги с рекламодателей? Что, если мы добьемся того, чтобы потребители и корпорации платили истинную цену за товары? Что произойдет с нашей экономикой? Наступит ли ее крах, как предполагают некоторые экономисты?

Если честно, мы не можем сказать точно, потому что ни одно индустриальное государство еще не вступило на этот путь. Но имеется достаточно оснований надеяться, что такая дорога может быть пройдена. Пусть поначалу на ней встретится немало ухабов, зато потом она станет ровней. Если же мы продолжим движение по магистрали, на которой находимся сейчас, то все закончится как в случае с оклендской автомагистралью 880 во время землетрясения 1989 года. Разрушившись, она стала непроходимой.

Конечно, мы не будем отрицать, что если каждый американец примется за добровольную умеренность прямо с завтрашнего дня, результатом станут сплошные нарушения в экономической системе. Но этого не произойдет. Уход от синдрома потреблятства, если нам вообще посчастливится стать его свидетелями, будет происходить постепенно, заняв, возможно, время жизни целого поколения. Экономический рост, мерой которого является ВВП, замедлится, а может быть, даже и прекратится. Но, как утверждает экономист Джульет Скор, есть много европейских стран (среди них Голландия, Дания, Швеция и Норвегия), чей экономический рост всегда значительно отставал от нашего, но качество жизни в этих странах (если судить по показателям, которые мы считаем важными) — включая свободное время, участие в гражданской жизни, более низкий уровень преступности, более высокую гарантию занятости, равенство доходов, здравоохранение и общую удовлетворенность жизнью — выше, чем в нашей стране. Экономические системы этих стран не демонстрируют никаких признаков близкого краха. Концентрация этих стран на достижении равновесия между экономическим ростом и поддержанием стабильности широко приветствуется всем политическим спектром. Вот как сказал об этом бывший голландский премьер-министр-консерватор Рууд Любберс:

— Это правда, что голландцы не стремятся достичь максимального размера валового национального продукта на душу населения. Скорее, мы стремимся к достижению высокого качества жизни, справедливого и стабильного устройства общества, единства его членов. Хотя эффективность голландской экономики на каждый рабочий час очень высока, количество этих рабочих часов довольно ограниченно. Нам это нравится. Излишне упоминать, что у нас остается больше времени на те важные аспекты нашей жизни, которые не являются частью наших профессий, не оплачиваются и на которые всегда не хватает времени.