Евгений Софронов - В лучах прожекторов

Весь день 21 июля до самого позднего вечера прошел на позиции Спасского спокойно. Но только начальник системы подумал об этом, как с командного пункта сообщили:

– К сектору приближаются самолеты противника, усилить наблюдение.

Тревога!

Он обошел всех бойцов системы, напомнил, что чужой самолет как цель ничем не отличается от нашего и ловить его надо так же, как это делалось на тренировках.

Медленно вращали штурвалы слухачи – цель уже была в зоне слышимости. Почти одновременно седьмой и восьмой номера расчета доложили: «Есть самолет». Сосредоточились корректировщики.

– Луч! – командует Спасский, и второй номер расчета включает рубильник.

По команде «Поиск» луч прожектора, управляемый наводчиками, высвечивает цель.

– Стоп, самолет в луче!

– Товарищ сержант, смотрите, к нашему лучу присоединилась и позиция Паршикова,– доложил наводчик.

– Вижу,– отозвался Спасский,– это замечательно. Теперь враг никуда не уйдет…

О том, что в седьмой роте самолет освещался лучами, доложил Волкову дежурный связист.

Расположенные у Минского шоссе и железной дороги Вязьма – Москва прожекторные станции-искатели переднего края взвода лейтенанта Кузнецова, которыми командовали сержанты Спасский и Паршиков, в 22 часа 29 минут почти одновременно поймали и осветили первый летящий к Москве фашистский самолет. В перекрестии прожекторных лучей четко был виден «Хейнкель-111». С наблюдательного пункта командира полка он казался светящейся точкой. Такой маленький невзрачный самолетик. Трудно было поверить, что этот будто игрушечный самолет начинен огромным количеством смертоносного груза.

– Ну вот и открыли боевой счет. «Ястребков» бы сейчас.– Иван Ефремович взял трубку параллельного телефона, включенного в линию третьего батальона:– Истребители в поле есть?

– Да. Слышим звук приближающихся машин,– ответил комбат.

К пойманному «хейнкелю» тянулось много прожекторных лучей: каждому расчету хотелось помочь уничтожить непрошеного гостя. Волков вынужден был охлаждать усердие начальников станций: для уверенного сопровождения цели достаточно трех-четырех лучей. Кроме того, к переднему краю световых полей подходили другие самолеты противника. Их тоже нужно было ловить и освещать, обеспечивая атаки истребителей.

– Товарищ Цыганенко, освещенную цель сопровождать тремя-четырьмя лучами. Искателям производить поиск других целей.

– Есть, товарищ майор.

Цыганенко передал указание командира полка прожекторным ротам.

Между тем первый «хейнкель» пытался вырваться из освещавших его лучей. Он начал обстреливать расчеты прожекторных станций из пулеметов. Но прожектористы прочно удерживали «хейнкель» в лучах. Вражеский самолет стал хорошей мишенью для наших истребителей. Летчик 11-го истребительного авиационного полка капитан Титенков, определивший в нем лидера группы, пошел на врага в атаку. Расстояние между самолетами стремительно сокращалось. Титенков ловит цель в перекрестие, дает короткие очереди. «Хейнкель» маневрирует, отвечает огнем, пытается скрыться в облаках. При этом он упорно продолжает идти к Москве.

Командиру третьего батальона пришлось подключить для сопровождения фашиста станции тыловой девятой роты. А капитан Титенков, проскочив над целью, пошел на разворот для повторной атаки.

Волков со своего НП не мог рассмотреть детали воздушного боя. Только наблюдаемые в бинокль резкие изменения курса самолета противника, треск пулеметных очередей да завывание мотора атакующего истребителя свидетельствовали о горячей схватке. От нетерпения Волков покусывал губы. Когда, ну когда же настигнет фашиста возмездие?

– Смотри, Иван Евгеньевич, как уверенно держат наши маневрирующий самолет врага,– теребил Волков Мамонова.– Что же летчики никак не собьют его? – и сам отвечал на этот вопрос: – Конечно, бензобаки фашистских самолетов снабжены специальной резиновой оболочкой, защищающей их от огня истребителей, вот и приходится повторять атаку…

У тыловой границы девятой роты лейтенанта Новикова бомбардировщику удалось все же скрыться в облачности. Титенков решил перехватить его при выходе из облака. Он пошел наперерез, выследил и атаковал. Бомбардировщик развернулся, нырнул под облака, но снова был пойман прожектористами.

Заняв выгодное положение, Титенков сразил стрелка точным ударом по кабине, затем длинной очередью поджег самолет.

– Горит! – обрадовался Волков.– Ты видишь, Иван Евгеньевич, горит.

– Вижу, вижу,– обрадовано закивал тот.

Послышался свист, потом раздались два мощных взрыва.

«Хейнкель» поспешно сбросил бомбы и сделал попытку скольжением сбить пламя. Настигнув противника, Титенков добил его длинной очередью, и бомбардировщик рухнул на землю.

Титенков развернулся – пора было возвращаться на аэродром,– но, увидев своих летчиков, атаковавших вражеские самолеты, пошел на помощь и помог сбить еще один бомбардировщик.

– Товарищ Цыганенко, где упал сбитый самолет? – спросил Волков командира третьего батальона.

– Недалеко от Рузы,– сообщил Цыганенко.

– Этот самолет летел во главе группы, вел за собой других. Им, очевидно, управляли опытные летчики, и наверняка у них были важные документы. Вышлите к месту падения охрану. Посторонних к самолету не допускать.

– Есть, товарищ майор.

Накал воздушных боев нарастал с каждой минутой. Лучи станций-искателей схватывали самолеты противника один за другим. К ним тут же подключались станции-сопроводители, образуя световые конусы. Освоившись с обстановкой, сопроводители стали самостоятельно вылавливать вражеские бомбардировщики, силуэты которых мелькали на фоне соседних лучей и посветлевшей облачности.

Второй вражеский самолет, пойманный станцией-искателем младшего сержанта Спасского, был «Юнкерс-88», летевший вдоль Минского шоссе. Две минуты его сопровождали, потом он набрал высоту и исчез в облачности. Туда же спрятались еще четыре «юнкерса», пойманные прожекторными станциями передовых взводов седьмой роты.

Дежурный связист наблюдательного пункта полка едва успевал докладывать майору Волкову донесения с командных пунктов батальонов:

– Восемьсот первая, самолет в луче… Семьсот восьмая, самолет в луче… Семьсот седьмая, самолет В луче,.. Семьсот вторая, в луче двухмоторный бомбардировщик…

За какой-то час в четвертом световом поле освещалось и сопровождалось около десяти целей. К сопровождению и поиску вражеских самолетов подключались прожекторы передних линий зоны зенитной артиллерии. Тьма отступила – высветлилось небо, и на земле, там, где работали прожекторные станции, тоже стало светло.