Олег Матвейчев - Повелительное наклонение истории

Теперь нам вместе предстоит срежиссировать следующий акт драмы: еще раз поставить себя в «повестку дня», рассказав всему миру, как все было на самом деле и как нас оклеветали. А заодно напомнить о себе и своих великих заслугах. Это должен быть большой государственный проект, это третий акт той самой мировой войны. И мы не имеем права не участвовать в нем, как не могли отказаться наши деды. Они победили, и мы обязаны победить, если хотим быть достойными их подвига. Может, история и не знает сослагательного наклонения, но она знает повелительное! Вот наша историческая задача.

Это как если бы во время выборов мы помогли людям, потом подали на себя в суд от имени бомжа, а потом выиграли этот суд. Только, в отличие от такого спектакля, речь идет о всемирно-исторической драме, и мы должны выиграть исторический суд. Нелепо останавливаться на полпути, давать нашему же «историческому бомжу» выиграть против нас суд и снять нас с исторической дистанции. Прошел второй акт, но кульминация слишком затянулась. Она не может длиться долго, зрители просто перестанут смотреть.

Мы упускаем время, хотя оно не до конца упущено. Сейчас Европой, например, правят люди, которые знают, кто такой был Солженицын. Все, кто старше 40 лет, знают это. А если учесть, что Европа в принципе — это сборище стариков, то мы еще можем работать с половиной населения. В России возраст публики, которая знает Солженицына, больше 30 лет. С ней можно работать. Но через 10 лет будет поздно, особенно насчет Европы и остального мира. Может получиться так, что мы будем объяснять что-то про войну, про сталинские репрессии, про Солженицына, про «холодную войну», а нам в ответ будут говорить: «О чем вы?». Может получиться так, что мы будем иметь дело с людьми, которые не видели второго акта пьесы. Очень плохо, если люди увидели только первый акт, но еще хуже, если посмотрели только два акта. И полный аут, если они вообще не видели ни одного.

Самое страшное сейчас наша историческая дебилизация. Мы, вместо того, чтобы понять, что нам дан уникальный исторический шанс совершить перипетию мировой истории, сидим под впечатлением собственного поражения. Мы ведем себя не как главный герой, которому надо подняться и победить, а как зритель, который видит упавшего героя и думает, что фильм уже кончился и никакого «хэппи энда» не предусмотрено. Пораженчество господствует повсюду: «Мы проиграли «холодную войну», «Нам теперь ни за что не вернуть Украину», «Нам надо представить себя как самый пострадавший от тоталитаризма народ»…

На самом деле нет ни одного поражения, которое нельзя было бы превратить в преимущество и сделать основой успеха.

И первым делом для напоминания всему миру о нашей великой победе, надо… Нет, не эксгумировать тело Солженицына и отправить его с земли Донского монастыря в Америку, которой он служил. Надо сначала провести соответствующую подготовку.

Дело в том, что шокирующие пиар-событие, информационный повод, который является выстрелом стартового пистолета для всех СМИ писать о той или иной теме, подобно зажженной спичке, которая подносится к бочке с порохом. Но прежде чем зажигать спичку, нужно подготовить бочку сухого пороха. А именно: нужно создать в мире ядро специалистов-экспертов по Солженицыну, его биографии, по истинным цифрам сталинских репрессий, по нашему вкладу в период войны. Это должны быть люди, которые на наши гранты напишут десятки солидных книг по этой теме. И только потом, когда случится стартовое событие, это ядро взорвется: то есть люди получат повод рассказать, все что знают, а также трибуну и интерес зрителей.

Далее (и это самое важное!), начинать надо не с России. А именно с заграницы. Если мы сейчас у себя начнем ставить памятники Сталину, без предварительной обработки массового сознания в мире, мы рискуем опять противопоставить себя всему миру: дескать, Россия вернулась на путь тоталитаризма и проч. Сначала им надо разъяснить (а это огромная кампания на весь мир, сделанная руками прежде всего мировых же ученых и публицистов), что Солженицын — плод «холодной войны», что все они были 50 лет лохами, верящими в сказки и проч. А вот после этого уже можно взрывать детонатор у нас (он спровоцирует общемировую дискуссию).

Что может послужить таким знаковым событием и информационным поводом?

Первым делом надо вернуть на карту великий город — Сталинград. Это даст огромную волну публикаций по всему миру: что, зачем, кто? Им придется самим напоминать читателям и зрителям о той войне и той победе. И для нас хороший информационный повод написать правду.

Привычная, кочующая из книги в книгу, формулировка «битва под Сталинградом стала началом коренного перелома во Второй мировой войне» на удивление точно отражает подлинное историческое значение этого события: характер войны после Сталинграда действительно радикально изменился. И не только потому, что с началом контрнаступления советских войск в ходе битвы на Волге 19 ноября 1942 года и блистательным завершением этой операции, увенчавшимся капитуляцией сотен тысяч нацистов во главе с их фельдмаршалом, наша армия перехватила у немцев стратегическую инициативу. И в трагические дни начала войны и во время обороны Москвы и Ленинграда советские люди проявляли массовый героизм и беспримерное мужество. Но с наибольшей силой героизм проявился именно в Сталинграде: «За Волгой для нас земли нет!».

Когда несметные полчища фашистов и их сателлитов обрушились на город и практически захватили его, им противостояли остатки 62-й и 64-й армий, чудом зацепившиеся за кусочек земли на берегу великой реки. «Нам надо пройти до Волги еще только один километр, но мы его никак не можем пройти.

Мы ведем борьбу за этот километр дольше, чем за всю Францию, но русские стоят, как каменные глыбы». Эту дистанцию писавший эти строки в своем дневнике немецкий солдат, как и сотни тысяч других гитлеровцев, нашедших могилу в руинах Сталинграда, в 1942-м так и не одолел. Мужество советских бойцов действительно стало камнем, о который в осколки раздробилась под Сталинградом хваленая тевтонская сталь…

Незадолго до Сталинградской битвы был издан Приказ Сталина № 227, который указывал, что все те, кто отступил или сдал позиции врагу без приказа сверху, будут расстреляны без малейшего промедления. «Ни шагу назад!» — вот был призыв. Знаменитый приказ зачитывали перед строем не как угрозу, а как разъяснение стратегии. Дело в том, что среди солдат и офицеров не без влияния фашистской пропаганды распространилось губительное заблуждение, что можно вести войну «кутузовским способом»: то есть отступать до Урала, заманивая немцев вглубь и беспокоя партизанскими вылазками.