Владимир Бушин - Это они, Господи…

Хотите подробности? Вот как заканчивался „Приказ войскам Западного фронта № 1423“, изданный 2 июля 1920 года ещё в Смоленске: „На Запад! К решительным битвам! К громозвучным победам! Пробил час наступления, на Вильну, Минск, Варшаву — марш!

Командующий армиями фронта М. Тухачевский

Члены военсовета фронта И. Смилга и И. Уншлихт

Начальник штаба Шварц“ (ВИЖ № 4’90.C.31)

Прошло полтора месяца, и уже в Минске 20 августа за теми же подписями издаётся приказ войскам Западного фронта № 1847: „Только на развалинах белой Польши может быть заключён мир… Победоносно начатое наступление должно быть победоносно закончено. Позор тем, кто думает о мире до Варшавы!“ (Там же). Ну, это как „Удвоим ВВП!“

Сталин и был тем, кому пустобрёхи грозили позором. Он решительно выступал против „марша на Варшаву“. 11 июля 1920 года уже после изгнания оккупантов из Киева и других земель в беседе с корреспондентом „Правды“ он говорил: „Наши успехи на антипольских фронтах несомненны… Но было бы недостойным бахвальством думать, что с поляками в основном уже покончено, что нам остаётся лишь проделать „марш на Варшаву“. Это бахвальство неуместно не только потому, что у Польши есть резервы, что Польша не одинока, что за Польшей стоит Антанта, всецело поддерживающая её против России, но прежде всего и потому, что в тылу у наших войск появился союзник Польши — Врангель.

Смешно говорить о „марше на Варшаву“ и вообще о прочности наших успехов“ (СС. Т.4, с. 339–340).

А 23 сентября 1920 года Сталин сделал заявление в Президиум IX партконференции: „Некоторые места во вчерашних речах тт. Троцкого и Ленина могли дать конферентам повод заподозрить меня в том, что я неверно передал факты. В интересах истины я должен заявить следующее:

1. Заявление т. Троцкого о том, что я в розовом свете изображал состояние наших фронтов, не соответствует действительности. Я был, кажется, единственный член ЦК, который высмеивал ходячий лозунг о „марше на Варшаву“ и открыто в печати предостерегал товарищей от увлечения успехами, от недооценки польских сил. Достаточно прочесть мои статьи в „Правде“. (См. выше. — В. Б.)

2. Заявление т. Троцкого о том, что мои расчёты о взятии Львова не оправдались, противоречит фактам…

3… Западный фронт стоял, оказывается, перед катастрофой ввиду усталости солдат и неподтянутости тылов, а командование этого не знало, не замечало… Последовала катастрофа, взявшая у нас 100 тысяч пленных и 200 орудий. Я требовал в ЦК назначения комиссии, которая выяснив причины катастрофы, застраховала бы нас от нового разгрома. Тов. Ленин, видимо, щадит командование, но я думаю, что надо щадить дело, а не командование“ (СС. Т.17, с. 135–136). Замечу, что тогда Сталин еще не был Генсеком, однако, возражал не только председателю Реввоенсовета, но и главе правительства. Кто из ваших окруженцев, Путин, решается возражать вам, кто посмеет отметить хотя бы то, что во вранье о Сталине вы с товарищем Чубарьяном оказались в одной компашке с товарищем Троцким? Но я думаю, что обращаться с просьбой о новом расследовании дела о Катыни к Троцкому было бы более перспективно, чем к Путину или Медведеву.

Пушкин о наших отношениях с поляками писал:

Всё совершенно точно. Даже в пушкинское время — именно давно враждовали и именно — не раз. А между тем, долгое время польские да с не меньшим усердием и наши историки, писатели, публицисты твердили нам лишь о нашей грозе, о том, как поляки клонились под ней, т. е. внушали чувство нашей неизбывной вины перед Польшей.

Да, Россия принимала участие в разделах Польши. Да, Россия подавляла восстания поляков. Да, она многих поляков выслала в Сибирь. Да, да, да… Ну, а поляки что? Они всё это смиренно терпели? Только проливали слёзы? О, нет!..

Я уж не говорю о многочисленных восстаниях. Но вот только что упомянул о польской агрессии 1920 года и о захвате Киева. Это последний захват, а первый-то раз мать городов русских захватил не Начальник Польши пан Пилсудский, а польский король Болеслав Храбрый. Это случилось 14 августа 1017 года.

Правда, как в 1920 году, так и тогда недолго ликовал захватчик в нашей столице, однако успел разослать свои войска в другие русские города на прокорм, взять Предиславу, сестру князя Ярослава Мудрого, в наложницы, заграбастал все богатства князя, а когда под напором восставших киевлян пришлось сматывать удочки, увёл двух сестёр Ярослава и множество пленных.

Так вот, две даты: 1017 год и 1920-й. Девять с лишним веков поляки жили мечтой об Украине, о Киеве, и порой были очень близки к осуществлению своей мечты. Да ведь среди ясновельможных панов, как мы видели, и до сих пор не перевелись мечтатели даже о польско-фашистском параде на Красной пощади.

Между 1017-м годом и 1920-м много было примечательного в русско-польских отношениях. Так, в 1349 году Казимир Третий подчинил своей власти Галицко-Волынскую Русь. В 1480-м Казимир Четвертый будучи в сговоре с золотоордынским ханом Ахматом, когда хан предпринял поход на Москву, пытался захватить Новгород и Псков. В 1571 году Сигизмунд Второй Август подбил крымского хана Давлет-Гирея к набегу на Москву. В 1581 году Стефан Баторий осадил Псков.

В 1604-м Сигизмунд Третий организовал вторжение в Россию Лжедмитрия Первого во главе войска, собранного и вооруженного на средства польских магнатов. В 1605 году самозванец со своей польской супругой Мариной Мнишек уселись в Московском Кремле. К счастью, опять же не надолго. В 1608 году из той же Польши на такие же средства приперся Лжедмитрий Второй, Тушинский вор. Вор осадил Москву и Троице-Сергиев посад. Тогда поляки, как немцы в 1942 году, дошли до Поволжья, заняли почти половину страны. В августе 1610 года королевич Владислав был провозглашен русским царем, а в сентябре поляки опять пошли на Москву, но посадить королевича на русский трон не удалось.

Тот же Сигизмунд 22 месяца осаждал Смоленск и в июле 1611 взял его, как в июле 1941-го — немцы. Но если немцам удалось просидеть в городе только два с небольшим года, то поляки далеко превзошли их: они просидели до 1667 года, т. е. раз в 25 дольше. Когда королевич стал королём Владиславом Четвертым, то в 1617–1618 годы предпринял новый неудачный поход против России, но только в результате войны 1632–1634 годов окончательно отказался от претензий на русский престол.

В 1663–1664 годы Ян Второй Казимир опять поперся на Киев, на Левобережную Украину. Только по „вечному миру“ 1686 года Польша отказалась от претензий на Киев и на другие наши земли, но, как знаем, в 1920 году опять вспомнила о них и предалась мечтаниям. В 1812 году из восьми корпусов Наполеона, вторгшихся в Россию, один был польский корпус Понятовского. Так что на Бородинском поле есть и польский прах. Наконец, после войны 1941–1945 годов у нас в плену оказалось 62 тысячи поляков. А сколько их всего воевало против нас? Таков краткий конспект драмы под названием „Как клонилась под их грозою наша сторона“.