Вс. Вильчек - Алгоритмы истории

Процесс перестройки общественных институтов в соответствии с новым кодом, новым способом материального и духовного бытия — великая (формационная) революция. Не обязательно взрывообразная и не обязательно «снизу». В Англии буржуа не уничтожил феодала–аристократа, а феодал «самоуничтожился» превратившись в капиталиста, сохранив на века феодальный символический антураж: будь то футы и дюймы — ностальгическая память о времени, когда человек был мерою всех вещей, или монархия, генетически чуждая капиталистической, индустриальной эпохе.

Революция — выход нового общества из «внутриутробной», латентной стадии, его превращение в самостоятельный организм. Этот организм остается самим собой от зарождения и до гибели, то есть сохраняет качественную определенность своего «генотипа», системного кода, но на подсистемном уровне он модифицируется, проходит ряд фаз социально–экономического развития.

От фазы к фазе изменяются функции государственных институтов, правовые регламенты, отношения собственности, внутренняя структура различных классов, но не классовая структура и — шире не исторический тип общества.

У каждого общества свои причины и облик внутренних изменений, переходов от одного социального устройства к другому, свой специфический характер этих устройств. Но схематически, абстрагируясь от особенностей формаций, такое развитие можно изобразить как движение от стихийного к программному состоянию, как повышение уровня организованности общества.

Можно — с определенными оговорками про размытость границ, относительность и так далее — выделить три основные инвариантные фазы развития общества каждого формационного типа: частную, корпоративную (монополистическую) и государственную, то есть — в нашей системе понятий социалистическую.

В очерке «Империализм, как новейший этап капитализма» Ленин пишет: «30 лет тому назад свободно конкурирующие предприниматели выполняли 9/10 той экономической работы, которая не принадлежит к области физического труда рабочих. В настоящее время чиновники выполняют 9/10 этой экономической умственной работы…»

Ленин привел эти данные в пользу мысли о том, что капиталисты стали ненужным, паразитарным классом, то есть вполне созрели, чтобы их ликвидировать, перейдя тем самым к бесклассовому устройству общества. Эта мысль была бы вполне логичной, если бы класс определялся отношением к капиталу, а не общественным разделением труда, если бы различное отношение к собственности («основным средствам производства)» не было лишь одним из возможных проявлений, способом фиксации, закрепления функциональных различий в обществе. Поэтому в действительности Ленин проиллюстрировал не изменение классовой структуры общества, а изменение внутренней структуры класса управляющих. При частном капитализме этот класс состоял из двух групп: управляющих–собственников («капиталистов») и политических управляющих (наемных государственных служащих). Теперь первая группа раздвоилась: рядом с предпринимателем–собственником возник наемный предприниматель–служащий, еще не воссоединившийся, но потенциально способный воссоединиться со своим контрагентом из сферы политической власти.

Теоретически их воссоединение, ликвидирующее персонального собственника или сильно меняющее его роль в экономике, — это и есть переход от второй стадии развития к третьей: огосударствление капитала, начало планомерного государственного регулирования народного хозяйства — реальный социализм.

Конечно, это весьма упрощенное, крайне схематичное представление о социализме индустриального общества. Действительная картина сложней.

Можно национализировать те или иные предприятия или их совокупность, землю, сырьевые источники и так далее, но «уничтожение частной собственности» — этот категорический императив ранних социалистов, — идея доведенная до абсурда. Мои средства производства — разум, книги, перо, бумага, пишущая машинка. Национализировать их — это превратить меня не в современного социалистического работника, а в раба. Продавая рукопись издателю: частному, кооперативному, государственному, — я все равно остаюсь частным производителем, участвующем в общественном производстве, поскольку самому тиражировать рукопись, покупать дорогую множительную технику мне невыгодно. Обобществление определенных средств производства является в данном случае экономически целесообразным актом, а не способом принудить меня к конформизму. Одинаковая нелепость: на лопату ли уничтожить частную собственность или на трактор, если трактор столь же рентабелен в индивидуальном владении, как пишущая машинка. Ни трактор, ни деньги — не капитал, если они не приносят прибыли. Капиталисту — будь он частным или государственным — нужны не трактор и не завод, а прибыль. Если трактор или завод, находясь в частном или коллективном владении, приносят обществу больше благ и больше прибыли государству, то национализация их либо бессмысленна, либо является средством политического закабаления и эксплуатации общества государственной бюрократией.

Социализм отличается от двух низших фаз развития капиталистического общества не уничтожением частной собственности и частного производства, а надстройкой экономических и политических регуляторов более высокого ранга, заставляющих производство служить общегосударственным целям, осуществлению демократически выработанных социальных программ. Но путем к этой цели в одних условиях может оказаться национализация, в других, напротив, приватизация средств производства, передача в аренду или во владение частным лицам и коллективам тех или иных объектов, даже созданных за счет государства: истина каждый раз конкретна.

Социализм — система, а никакая система сводится к составляющим ее элементам. Социализм это или нет, можно судить по социальной защищенности человека, гармонии классовых и групповых интересов, эффективности общественного контроля над развитием производства и так далее, а не по тому, какие конкретные формы организации деятельности здесь используются. В целом: монополистическая фаза богаче, многовариантней частной, социалистическая богаче, многовариантней, сложней монополистической. С определенной долей условности можно сказать, что социализм индустриального общества — это капитализм, в котором контрольный пакет акций принадлежит государству. Будучи политической организацией общества, социалистическое государство должно решать стратегические задачи общественного развития, реализовывать общенародно санкционированные программы. Но будучи «совокупным капиталистом», оно, государство, должно достигать своих целей преимущественно экономическими средствами: путем налоговой и инвестиционной политики, создания альтернативных или поддержки нерентабельных, однако необходимых обществу производств, и так далее — вести плановое хозяйство, но не вопреки рыночному, а через рынок.